Василий Сахаров - Тор

— Извиняюсь.

Мужик посторонился, и в этот момент поисковики налетели на него. Первый слегка подпрыгнул, а затем сверху вниз нанес работяге хлесткий удар в голову и прокричал:

— На-а-а, сука!

— Э-э, что за дела? — без долгих раздумий, я оттолкнул поисковика на его товарищей.

— Не вмешивайся! Вали мимо! — закричал ссыльнопоселенец. — У нас свои дела! Пшел вон, щенок!

Что он сказал сначала, можно было пропустить мимо ушей, а вот последние слова расценивались как оскорбление, и потому я шагнул на него и прямым с ноги вмазал ему в грудь. Поисковик, который только-только восстановил равновесие, опять упал на камрадов, которые осыпали меня градом грубых ругательств на испанском:

— Сhinga tu puta madre! — это про мою распутную маму, которую один из бойцов имел

— Por que cono! — нецензурное возмущение.

— la concha de tu madre! — и опять про маму, только на другом диалекте.

Сержант, который за всем этим наблюдал и понимал язык Латиноамериканского сектора даже лучше меня, такой наглости от поисковиков не ожидал, а я тем более и кинулся в драку. Но Валеев меня придержал, навис над бойцами и прорычал:

— Вы кто такие, что себя так ведете!?

— Мы люди команданте Петруся, — хватаясь за ствол, ответил один. — Знаете такого!?

— Ну и что из этого? — Валеев тоже положил руку на кобуру.

— А то, что этот cholo (деревенский лох), — кивок на работягу, который встал со мной рядом и был готов драться, — должен нам, и вы вмешиваетесь не в свое дело.

— Допустим. Но это не повод, чтобы кого-то здесь оскорблять.

— Да мы…

Говорливый боец осекся. За его спиной появились охранники гостиницы, которые были вооружены короткоствольными автоматами «тимур», и поисковики услышали щелканье затворов.

— Проблемы? — спокойно поинтересовался один из охранников.

Бойцы Петруся переглянулись и говорливый выдавил из себя:

— Нет.

— Претензии к ним имеете? — работник гостиницы обратился ко мне.

Теперь уже мы с Валеевым переглянулись. Сержант покачал головой, мол, нам проблемы не нужны. Ну, а затем он слегка скосил взгляд на поисковиков и цыкнул зубом — потом с ними разберемся. Я ответил сержанту кивком и сказал:

— Претензий не имеем. Все ровно.

Бурча себе что-то под нос, люди команданте Петруся покинули гостиницу. Охрана вернулась к главному выходу, а работяга протянул мне руку:

— Фредерик Ольсен. Фермер. Вы меня выручили, и я этого не забуду.

— Тор, — я ответил на рукопожатие.

— Юра, — вклинился сержант и дернул меня за рукав. — Пошли, время дорого.

Фермер, который проводил нас взглядом, остался на месте, а мы направились в сторону городской свалки, где группа Фергюссона собирала инженерного робота. Время было дорого, в этом Валеев не ошибался, и нам следовало поторопиться.

Глава 6

Собраться в рейд не такое легкое дело, как это может показаться. Сначала надо сколотить группу, и не просто так, а из людей, которые тебе ночью глотку ножиком не перехватят и в трудную минуту не бросят. Затем прикинуть маршрут. Потом озаботиться снаряжением и техникой. Далее требуется предупредить куратора на базе, в моем случае это лейтенант Ринго, о цели рейда и порядке движения. После чего он выделит радиочастоту, которая будет зарезервирована именно за нашим поисковым отрядом. И только после этого начинается сам рейд.

В общем, суета сует, и у многих вольных бродяг подготовка к походу отнимала больше сил и нервов чем сам рейд. Но я не зря учился на офицера, и у меня было понятие, как работает система. Ну и, кроме того, рядом находились опытные люди, которые были готовы помочь. Разумеется, не бесплатно, а за долю. Но пока мне выбирать было не из чего, и в разумных пределах я шел на уступки.

Перво-наперво, после того как мы с сержантом сговорились, что делим добычу пополам (он старше меня, а я пробивной), пришла пора действовать. Мы посетили городскую свалку, и я познакомился с бойцами группы «Белая гора» и их лидером Александром Фергюссоном. К этому моменту группа, которая раньше состояла из десяти вольных поисковиков, уже получила уведомление, что их контракт передан бригаде команданте Альберто, и распалась. Поэтому в ней оставалось всего четыре человека: сам командир, капитан Риордан, минер Планк и стрелок Матвей Симмонс. Нас, меня и Валеева, это устраивало, ибо, чем меньше народу, тем больше кислорода, и серьезный разговор начался сразу.

Мы вошли в длинный ангар, который был забит железным и пластиковым хламом, посмотрели на инженерного робота, неказистого человекоподобного монстра весом в сто пятьдесят килограмм на широких гусеницах, который был предназначен для разминирования и вскрытия металлических дверей. Потом присели рядом с грязными «белогорцами» в промасленных рабочих комбинезонах, которые с вечной тоской в глазах взирали на свое детище, и я спросил Риордана:

— Что, не идет дело?

Капитан промолчал, зато в разговор вступил лидер группы, белобрысый здоровяк Фергюсон, который носил позывной «Викинг»:

— Генри, это кто?

— Тор, я тебе про него говорил, — ответил Риордан.

— А-а-а, — протянул Фергюсон, — еще один молодой, да ранний бычок, который думает, что он здесь разбогатеет. Повидали мы таких. Да, Матвей?

Лидер посмотрел на Симмонса, хмурого крепыша в надвинутой на глаза кепке, и тот усмехнулся:

— Это точно. Повидали. Может проводить паренька и товарища его, который нас бросил, до выхода?

— Пожалуй.

Матвей, про которого я слышал от сержанта, что он отличный боец, но в черепе у него пластина, которая прикрывает мозг, хотел встать. Видимо, он всерьез решил вышвырнуть нас из ангара. Но Валеев поднял раскрытую ладонь и сказал:

— Спокойно, мужчины. Мы по делу пришли, а вы сразу в обиду.

— И кто разговаривать будет? — поинтересовался Фергюсон.

— Тор, — сержант кивнул на меня.

— А почему не ты?

— Я служака. Мне ответственность поперек горла, а он из молодых, да ранний.

Валеев ощерился, а лидер «белогорцев» смерил меня оценивающим взглядом и предупредил:

— Пустой базар катать не надо. Есть, что-то серьезное, скажи, а нет, промолчи и уйди с миром.

— Говорить будем на серьезную тему. Имеются точные координаты старой имперской базы, на которой хранится бронетехника, предположительно, полсотни броневиков и несколько танков. Про нее пока знают только двое: я и сержант; ну и старожилы из местных, вроде Маэстро. Самим нам это дело не потянуть, не по плечу, а с вами, думаем, все сладится.

— Далеко это?

— От города восемьдесят километров. Шестьдесят по равнине — там все расчищено, и двадцать по горам.