Повстанец II - Alexey Off
На чем базировалась его уверенность в собственных силах? Насколько он бравировал, что не боится смерти?..
В электронном письме Ларавель в восхищении отзывалась о нем. Дайна ей ни на грамм не верила, списывая на глупую влюбленность. Думала, что она преувеличивает его темперамент и заслуги… Но теперь казалось, что даже преуменьшала.
Дайна не обладала таким же чувством эмпатии, как у ее сестры, скорее даже наоборот — оно изначально у нее почти отсутствовало. Именно поэтому она смогла стать лучшей в своем деле, тем, кем являлась. Лишь в последние годы она упорно пыталась вырастить в себе сострадание, чтобы не чувствовать себя неполноценной. Особенно в связи со «смертью» сестренки — единственного человека, который до Той Ночи вызывал у нее теплые и родственные чувства. И она очень сожалела, что так и не смогла их выразить… Если на то будет воля небес — теперь у нее… у них будет достаточно времени.
В отличие от ее сестры, она не имела подавляемых мыслей насчет своей природы звелинга и даже всегда гордилась, что была сильнее и быстрее большинства людей на том же уровне развития, смотрела на них с легким превосходством, а иногда и с презрением. Отчего с мужчинами она не очень ладила — к тому же все они сбегали, как только узнавали, кем она была и на что способна. Боялись заснуть вместе с ней… И больше не проснуться. Несмотря на ее красоту, считали ее чудовищем в человеческом обличье. Даже такой «антиэмпат», как она, это чувствовала. Но Двейн… Двейн на первый взгляд казался не таким. Даже узнав, что она Мастер, даже узнав, что она профессиональный убийца, под ее угрозами — внутри он словно смеялся над ее потугами взрастить к себе ненависть и поставить его на место, поставить его ниже себя.
А когда он понял, что она — сестра Ларавель, в его взгляде Дайна ощутила только теплоту и понимание, которые невозможно выразить словами. Ларавель… Жасмин… Двейн был третьим человеком в мире, кто смотрел на нее так.
…Ни грамма обиды и упрека в ответ на не самое приятное знакомство. Пускай и понарошку, но она угрожала ему смертью, хотела преподать урок. Чтобы он показал свое истинное нутро — ведь именно в такие моменты, на грани жизни и смерти, душа человека обнажается, все маски спадают и люди показывают, кто они есть на самом деле и чего стоят.
Уже в тот момент она примерно поняла, каким образом этот юноша смог заманить ее сестру в «сладкую ловушку». Чем покорил ее сердце.
…Ревность ушла. Возникло принятие. И даже нечто большее…
Возможно ли?..
Наконец они оказались в аскетичном рабочем кабинете, где самой отличительной чертой казался потертый диван, куда Двейн и предложил им сесть.
* * *
Совещание с Селией пришлось немного отложить. Хотелось поговорить с Дайной, с чем она приехала, с глазу на глаз… Ладно, с глазу на два.
Уселся на стул, спинкой вперед. Дайна сидела с прямой спиной, закинув ногу на ногу и не сводила с меня своих пурпурных глаз. Бросил взгляд на Ларавель, которая, лежа на диване, как коала обнимала старшую сестру за талию.
Приоткрыв один озорной глаз, Вэль бросила:
— Считайте меня элементом декора, — и хмыкнула, отвернувшись. Затихла.
— Давно приехала в Мантау, Дайна? — после маленькой паузы завязал разговор я.
— Успела к интересному представлению, там, на плацу, — слегка жутковато показала белые зубки она.
— Ну, — крякнул я и развел руками. — Наводили дисциплину. Порядок.
— Порядок — это хорошо… Мне понравились твои слова, Двейн. Что на публике, что при нашей первой встрече. Ты отличный лидер, хороший оратор… Не держишь на меня обиды? — внезапно спросила она.
Приложил руку к сердцу.
— Польщен. Нет, конечно. Я не настолько мелочный, — и тут же вернул комплимент. — А тебя видимо отличает прямота. Это ценное качество характера. Не очень люблю, когда мутят воду. В любом виде.
Дайна показала понимающий взгляд, а Ларавель едва заметно елозьнула телом, словно речь шла о ней. Хотя почему словно?..
Мы какое-то время поболтали с Дайной, нащупывая точки соприкосновения. Я рассказал, как мы выбрались из лаборатории Гилфордов, кратко изложил события после.
Положив голову на колени сестре и смотря в ее личико снизу-вверх, Вель вскоре стала вставлять свои комментарии. Нахваливала так дерзко и искренне, пытаясь выставить меня в максимально положительном свете, что мне впервые после пробуждения в лаборатории пришлось стушеваться. Язык как помело, ранее не замечал за ней такую словоохотливость…
Оказывается, я походя раскидывал всех и вся. Будучи на втором ранге, парой движений прикончил Накула, который находился в шаге от четвертого ранга… Приручил дикого зверя, который сам из леса пришел ко мне на службу… Захватил город, пинками вышвырнул аристократов, раздал все деньги неимущим… А что о Луньес — так она ко мне в наложницы набивается, тайно боготворит и на цыпочках ходит, я ей верчу как хочу…
Короче, Будда, Шива и Иисус в одном лице. Теперь я, кажется, понимаю, откуда и как появились мифы о сотворении мира, хождении по воде и превращении камня в золото…
Приходилось жидко посмеиваться и постоянно поправлять фантазерку, рассказывая реальное положение дел. Дайна с полуулыбкой меня слушала, задавая правильные и наводящие вопросы.
Наконец пришла ее очередь немного поведать о себе. По ее словам, после «смерти Ларавель» и «той» злополучной ночи, она с выжившими куноичи моталась по свету и вскоре основала частное охранное предприятие «Тень рассвета», в котором работали в основном женщины. По сути, элитная группа наемников. Боевые амазонки. Последние полгода они работали в основном на Ближнем Востоке. Далеко же их занесло…
— … Я и мой отряд… временно в твоем распоряжении, Двейн, — закончила она. — Благодетель моей сестры и моей благодетель тоже. Вашим врагам не будет пощады.
— Так ты не одна приехала? — зацепился за ее слова я.
— В Малайзию со мной прилетели двенадцать боевых подруг, — она погладила голову Ларавель. — Парочку из них ты точно должна знать. Хана и Йоко. Они из твоего набора.
— Правда?.. — оживилась Ларавель, а затем скисла. — Я бы не сказала, что мы сильно знакомы…
— Познакомитесь… — улыбнулась Дайна. — Как и ты, дорогая, все они многое переосмыслили.
— Каковы их силы? — деловито спросил я и потер ладошки от
