Голос Рыка - Мамаев Сайфулла А.
– Я начальник убойного отдела Симоненко, – заявил опер. – Предъявите ваши документы!
– А я президент Ельцин! – оскалился Георгий. – Документы предъяви! А тогда и посмотрим, кто есть кто!
Что-то в поведении Симоненко изменилось. Он кивнул головой и полез за пазуху. Но вместо удостоверения в его руке оказался «Макаров». Точно такой, как у его спутника. Оружие смотрело прямо в головы големов, и те предпочли не обострять ситуацию.
– Я полковник Сартов из…
– Смотри, еще один полковник, – процедил высокий. – Валентин Георгиевич, это из одной банды.
– Вы даете себе отчет в том, что говорите со старшим по званию? – рявкнул Сковородин. Он повернулся к Горику, всем видом показывая, что крайне возмущен и хочет сказать ему что-то соответственное, а на самом деле уходя от направленного на него оружия. – Георгий, нужно звонить в прокуратуру…
– Да, ты прав… Нужно привести в порядок этого… – Сартов, не обращая внимания на демонстрацию силы, достал сотовый и набрал номер одного из тех, от кого зависели судьбы многих россиян.
– Это Сартов! Извини, что так поздно, но твои… нет, не твои, райотдельская борзота уже в печенках сидит! Откуда? Да почем я знаю! Они мне на хрен не нужны, чтобы я еще узнавал, чьи они! Это уже твоя работа! Да я откуда… Хотя постой, один из них Симоненкой представился! Знаешь такого? Слышал? Вот и отлично, вот и втолкуй этому… А вообще гнать таких нужно! Хам и наглец, только позорит органы! Ни представиться, ни документы предъявить! Гопстопник с улицы! Вот-вот, разберись и накажи! Я надеюсь, проверять тебя не нужно будет? Вот и отлично! Хорошо, передаю!
– Держи, это Червов, ваш прокурор! – презрительно процедил он.
– А откуда я знаю, что это он? – пробурчал Валентин Григорьевич, но протянутую трубку взял. – Симоненко слушает!
И он действительно слушал. Только слушал. Потому как не мог вставить ни слова. Тот, кто находился на другом конце провода, после унизительного выговора, полученного от голема, все свое раздражение выплеснул на милиционера. К чести Симоненко, он попытался все же что-то сказать в свое оправдание, да только получилось это у него не слишком складно. Да и что он мог противопоставить лившемуся ему в ухо потоку ругательств? В трубке наконец замолчали, Симоненко растерянно протянул телефон Сартову.
– Мне приказали выполнять ваши указания, – дрожащими от обиды губами произнес опер. – Извините, я не знал…
– Занимайтесь делом и не мешайте! – лениво отмахнулся, как от досадливой мухи, голем. – Я потом решу, что с тобой делать…
Менты почтительно удалились.
– Вот крапивное семя, – усмехнулся Сковородин. – Пока на дыню не нарвутся, не успокоятся.
Георгий кивнул. Его не оставляло ощущение, что они что-то упустили… Что-то очень важное было произнесено во время разговора с Червовым. Но что, он никак не мог вспомнить… А, может, это и вовсе не с Червовым, а раньше? Когда тот с мордой уголовника в разговор вмешался…
– Погоди-ка, – внезапно осипнув, произнес Георгий. – Митяй, мы идиоты! Ты помнишь, что этот мордоворот про полковников сказал? «Еще один»…
Сковородин резко повернулся к напарнику. Лицо его выражало крайнюю степень беспокойства. Словно отвечая на его вопрошающий взгляд, Сковородин кивнул, сунул руку в карман и вытащил мобильный.
– Пусть Тагир не обижается, но я все же позвоню ему, – пробормотал он, набирая номер. – Черт с ними, с этими трансформерами, все равно никуда не денутся! А я должен убедиться, что с ним все в порядке.
Сартов прижал трубку к уху. Длинный гудок, второй, третий… После восьмого он медленно опустил трубку и покачал головой. Сковородин, словно надеясь, что у него получится лучше, достал свой сотовый и тоже набрал номер телефона Манчестера. Но ждать чуда смысла не имело. Напряжение нарастало с каждой минутой. Сартов посмотрел по сторонам. Находившиеся поодаль оперативники суетливо ходили туда-сюда, о чем-то переговариваясь, однако наметанный взгляд Сартова сразу определил, что они лишь изображают активную деятельность, а на самом деле только тем и заняты, что следят за каждым движением глиняных…
Дурные предчувствия усилились. Можно было, конечно, спросить о Калоеве у Симоненко, но что-то удерживало голема. Уж больно не понравилось ему упоминание об еще одном полковнике.
– Горик, – Сковородин потянул Сартова за рукав, – слышишь?
Георгий посмотрел на напарника с недоумением. Тот протягивал ему телефон. Что он должен слышать? Длинные гудки? Интересно, чем же они отличаются от тех, что были в его трубке?
– Да не телефон! – Сковородин зажал ладонью динамик. – Теперь слышишь?
Георгий прислушался. И вдруг понял, что имел в виду напарник. Трель! Телефонная трель! Трель вызываемого аппарата! Сковородин, увидев, что товарищ наконец догадался, захлопнул трубку. Трель прекратилась! Родион, не отрывая глаз от напарника, снова открыл мобильный и нажал кнопку повтора… Тихий, едва различимый сигнал ударил по ушам так, словно стреляла корабельная пушка.
Големы молча посмотрели вверх, на крышу, и, не сговариваясь, бросились к пожарной лестнице. Сомнений не было, телефон, на который приходил вызов, находился именно там. Вертикальной металлической конструкции Георгий достиг первый и первый оказался на крыше. Сковородин топал следом. Глиняные с грохотом пробежали по крашеной жести и… остановились.
Манчестер лежал там, где его настигла пуля.
* * *Горик впервые видел Бронзового растерянным, но это его совсем не удивило. Он даже отметил это как-то машинально, как бы краем сознания. Сам он был потрясен не меньше своего босса. Они не раз видели смерть, много раз сами убивали, но гибель глиняного переживали в первый раз. Да еще кого? Манчестера, самого умелого и отважного из всех.
– Как же это могло произойти? – в который раз повторил Руслан, словно спрашивая сам себя. – Как?! Это просто уму непостижимо!
Големы доложили ему обо всем, что произошло при поимке самовольщиков, а потому Уколов в деталях знал все перипетии той ночи. Знал и об уничтоженных Манчестером трансформерах, и о вывезенных за город и расстрелянных големами операх… Все знал, но никак не мог заставить себя в это поверить. Не мог и все! Да и как поверить? Чтобы какой-то слизняк завалил Тагира? Да тот с десяток таких… Эх, да что говорить! Какими словами передать шок от известия и боль от тяжелой и трудновосполнимой потери!
– Горик, как же вы допустили, чтобы Манчестер без прикрытия пошел? – Руслан ударил кулаком по столу. – Впрочем, кто знал… Слушай, а почему менты так быстро там оказались?
– Да кто их знает! – Сартов пожал плечами. – Вызвал кто-то… По правде говоря, я и сам голову ломаю. С того момента, как убежал Тагир, и до того, как началась пальба… минут пять… самое большее десять прошло. Пусть минуту он бежал… На то, чтобы найти и грохнуть…
– Подожди, но ведь вы говорили, что кипиш начался раньше! – перебил его Уколов. – Манчестер потому и побежал, что там что-то началось!
– Да, так и было, – подтвердил глиняный. – Я по запарке забыл… Да-да, кипиш начался раньше! Так вот и причина, почему мусора там раньше оказались.
– Это не причина, а следствие, – резко возразил Руслан. – А причина… если бы ты не погорячился и не расшмалял бы их… Как теперь узнать причину?
– Ну кто-то же принимал вызов? Значит, завтра мы узнаем, кто звонил дежурному, И по какому поводу, – сказал Георгий. – А то, что мы их завалили… Ты считаешь, это было не правильно?
– Правильно, не правильно… что теперь говорить об этом? – махнул рукой Бронзовый. – Что сделано, то сделано. Спишут на бандитское нападение, похоронят с почестями… Я уже распорядился. А вот узнать, что на самом деле там произошло, боюсь, теперь не у кого. Вот если бы мозг уцелел…
– Ну если бы мозг уцелел… Тагир сам бы все рассказал. – Георгий тяжело вздохнул. – Если бы… Как же эта мразь прямо в голову ему засадила! Чертовы трансформеры, это из-за них все!
– Да уж, надоели они, – согласился Руслан. – Раньше меньше бегали, а сейчас прямо как с цепи сорвались! Такое впечатление, что у Должанского какой-то сбой пошел.
