Две короны - Юрий Юрьевич Соколов
Я залез в список амулетов — не отобразились ли там дополнительные сведения в графе напротив «Стратега»? Облом… Сам «Стратег» был. Подробности отсутствовали, кроме все того же краткого описания. Что только укрепило мои подозрения относительно нездешнего происхождения предмета. Похоже, со всеми подобными штуковинами, попадающими в мир смертных, такая непруха. Но некоторые их качества, особенно у талисманов, можно узнать по статам. Чего у нас там внезапно улучшилось?
Ага — интеллект у меня подскочил вдвое. Мыслесвязью овладел любой доступной, и больше не придется использовать в качестве ретранслятора Люцифера или кого-либо еще. Способности к планированию выросли сразу вчетверо!
Но это все предсказуемо. Куда крупному военноначальнику без ума и планирования? И без мыслесвязи он тут же зарюхается. Суперзрение, позволяющее видеть поле боя, для него обязательно. А вот некоторые бонусы неожиданны и донельзя приятны. Например, моя устойчивость к внушению достигла девяносто трех процентов. И Анзенкам со своими техниками подчинения отныне для меня все равно дешевый фрайер для вора в законе.
Я закрыл статистику, чтоб не застрять в ней до вечера: жареных слонов глотают по кусочкам. Жаль, Джейн нет! Я еще помнил, как ее потрясло наличие у меня «Львиного сердца». Однако «Львиное сердце» по сравнению со «Стратегом» — бижутерия…
Но Джейн еще не вернулась с вылазки за племенным скотом к моменту моего возвращения в Зальм от черемушника, да я б ее в поход на Анзенкама так и так не взял бы. Ей слишком сильно сейчас рисковать нельзя: не убережется — кто будет Кленовый лист восстанавливать? Одна из ее зальмовских подружек-шевальересс? Это будет уже не айс… Новая великая магистресса должна быть той самой — удочеренной первой великой магистрессой и получившей власть из ее рук. Призвавшей на битву мертвых сестер, что даже для основательниц орденов доступно лишь раз в жизни. Семь раз убитой и воскресшей в сражении с Мраком. Снявшей проклятие с Зальма.
А у нее народу в ордене сейчас не хватит даже на то, чтоб все провинции раздать. Не говоря о комтурствах. Потому что провинций у Листа было шесть. А шевальересс у Джейн только четыре. Кого-то она, несомненно, завербует в Зальме, но настоящего восстановления ордена ждать еще долго…
Так, хватит о Джейн. И хватит умиляться над сказочным подарком богини войны. Переходим к главному: что Сехмет хочет от меня на сей раз? Чтобы я для нее Аусанг завоевал? Для меньшего «Стратег» даже издали показывать не стоило.
Но ведь миссия завоевания Мирового Острова, кажется, уже возложена на Нагибатора? А Сехмет сама настаивала, чтоб я как можно скорее исчез из вида. Владельца эгиды нашел, и, не останавливаясь на достигнутом, двинул к Великому Океану. Она ведь знала о моих устремлениях. Или просчитала их.
Но если не Аусанг, тогда что я должен захватить? Соседний Мировой Остров? Два? Колыбель Солнца?
Хрен поймешь этих небожителей! Они в курсе всего — ты вообще не в курсе…
Подошел Варми — доложить, о чем они с Кукуцаполь добазарились. Кажется, его ничуть не смущала необходимость отчитываться перед простым рыцарем, коим я на текущий момент являлся. Во Вселенной Дагора, как я заметил, с этим дела вообще обстояли много лучше, чем в реальном Средневековье. Сословное высокомерие мешало деловым, да и обычным отношениям меньше. А военная знать свободных городов была еще более демократична за счет того, что почти вся состояла из безземельных дворян — вторых, пятых, восьмых по счету сыновей небогатых феодалов, которые ни уделов младшим отпрыскам дать не могли, ни отправить их с приличным отрядом куда-то, чтоб они себе земли завоевали сами или получили за службу крупным феодалам.
Следом за Варми подтянулась и Кукуцаполь тоже. Не для доклада — что там после обстоятельного гвардейца можно было добавить, — а просто потрепаться. Ей хотелось знать, за что я невзлюбил Анзенкама, а меня интересовали деяния клана после битвы на Полях.
Столицу мы взяли, конечно, оживленно жестикулируя рассказывала воительница. Зря ты не остался, и это пропустил! Представь себе заброшенный город, обороняемый монстрами, воскресшими покойниками и всякой нежитью. Проломы в стенах затянуты окаменевшим Мраком, а такие заплатки, будь уверен, не пробить никакими таранами. Только заклы сначала, потом тараны, да и то нет гарантий, что в связке то и другое сработает. Уцелевшая кладка тоже укреплена магией, и ворота — ну да мы же заранее позаботились об ослаблении ворот зачисткой этих дурацких городов-спутников вокруг.
Короче, после нескольких неудач вошли сразу с трех сторон: моя сотня, Устрашителя и — чья бы ты думал? — Юноны. Сама Юнона, правда, в процессе улетела в Мир Теней, но с нею такое случается регулярно. Ты, наверно, хорошо разглядел красотку нашу малорослую еще при знакомстве, и в разговоре оценил. Лапочка, каких мало, приятна в общении, и всякому сперва кажется, что она у нас в клане чисто для очарования гостей. Ага! Видел бы ты ее в бою… Бой — ее стихия! Некоторые берсерками становятся, а она берсерком родилась. Только не знала об этом, пока не попала в Версум и не взяла в руки меч.
В сотне ее обожают, да и вне сотни тоже. Иначе давно поперли бы из командиров, поскольку ее командование заканчивается в миг столкновения с врагом. Дальше заместительницы начальствуют, а Юнона только рубится, позабыв обо всем на свете, в том числе о том, что неуязвимостью не обладает. Она у нас недосягаемый рекордсмен по числу попаданий на тот свет и возвращений обратно. К слову, польза от этого есть: по части прохождения посмертных испытаний девочка несомненный эксперт. Тоже недосягаемый. Должно быть, в Мире Теней уже нет таких мест, где она не побывала бы. Причем во многих была до того, как трижды проклятой стала. В старые добрые времена, даже после введения этих самых испытаний, проблем с перерождением в прежнем теле не было — не то что сейчас. Кстати, и сейчас,
