Синдзи-кун и его попытка прожить обычную жизнь - Виталий Абанов
– Никакие деньги мне не нужны, – сказал я, сдерживая слезы, – никакие деньги. Мне нужна ты, Нанасэ.
– Не надо, Синдзи, ну прекрати, ты меня раздавишь… – сказала она, продолжая обнимать меня. Ее тело задрожало, и я почувствовал, что она всхлипнула. И так мы сидели, обнимаясь и всхлипывая друг другу в плечо. Немного успокоившись, Нанасэ отстранилась, утерла слезы и взглянула на меня.
– Какой ты стал большой. Настоящий мужчина.
– Ну вот еще. – буркнул я, тоже вытирая слезы из глаз и стараясь сделать это незаметно.
– Большой, правда. Повезет девочке, которая будет твоей невестой. – Она грустно улыбнулась и даже сделала попытку подмигнуть.
– Ага, конечно. Ты лучше за собой следи. Выздоравливай.
– Буду. Обязательно буду. А как только выздоровею, мы с тобой пойдем в парк гулять, и я куплю тебе все, что захочешь. Обещаю! – она откинулась назад на подушки и облегченно вздохнула. Все-таки досталось ей, подумал я, легко устает, все ресурсы организма направлены на исцеление, хватит ей на уши приседать, дай человеку отдохнуть.
– Ну, в общем, я пришел сказать, чтобы ты не беспокоилась, деньги у меня есть, с голоду не помру, в школе все хорошо, учусь понемногу.
– А как ты дома один будешь? – нахмурилась Нанасэ. – Я, наверное, скажу кому-нибудь, чтобы…
– Да не один я… Мне Нода-сан приставила телохранителя.
– Телохранителя?
– Да, телохранителя и няньку и надзирателя. Майко-сан.
– А-а-а… эту Майко… – Нанасэ сперва нахмурилась, подумала о чем-то, потом ее лоб разгладился, и она кивнула: – Хотя Майко, наверное, будет в самый раз.
– Наверное, – пожал плечами я. Зачем мне нужна Майко, я и сам не понимал. Ну один, и что? Готовить я умею, продукты купить в магазинчике Тамагавы у Иноэ-сан как-нибудь смогу, в школу хожу и, вообще, самостоятельно завязываю шнурки и могу перейти улицу. Однако Нода-сан была непреклонна.
И действительно, Майко-сан проводила меня до больницы, договорилась, чтобы меня пропустили, купила гостинцев для Нанасэ, тут же по телефону договорилась со школой о том, что я пропущу один день (а тут с этим строго). Незаменимая девушка. Что-то вроде Аи-чан, только от Ноды-сан. И уверен, Майко не будет обижаться на Иноэ-сан, если зайти с ней в магазинчик Тамагавы.
– Ты ее слушайся, – добавила Нанасэ: – Майко, она хорошая. Странная немного, но хорошая.
– Да, конечно…
В этот момент в палату зашла медсестра и, сделав возмущенное лицо, стала выгонять меня в коридор, мол, больной нужен покой, а вы тут со своими глупостями и вообще.
– Я завтра еще зайду! – успел сказать я в закрывающуюся дверь. Снаружи стояла Майко, подперев спиной стену и рассматривая свои ногти.
– О, – сказала она, – ты все уже, хах.
– Да, ей нужен покой, – ответил я невпопад.
Майко улыбнулась и потрепала меня за щеку.
– Да не переживай ты так. Все у нее будет хорошо. Она же такая – ух! А ты ее любимчик вообще, ты знаешь это? Да она только про тебя и говорит, так что будь умницей и стань настоящим мужчиной, а то таких сейчас практически нет. Вымерли, хах, – на секунду взгрустнула Майко, но уже через секунду воспряла духом и с улыбкой потащила меня вниз по лестнице, к выходу.
– Сегодня я тебя в школе отпросила, наплела что-то про семейные дела, но завтра надо будет туда идти, поэтому тебе надо пораньше лечь, все, побежали домой. Нанасэ-чан никуда не денется, я с врачами поговорила, у нее обслуживание тут высший класс, видел – отдельная палата и все такое, так что все в порядке, врач-сан говорит, что ее выпишут за неделю, может, две максимум. И то только потому, что Джиро-сан сказал, чтобы за ней смотрели, а так он бы ее выписал уже через три дня, но Джиро-сан это Джиро-сан, потому перестраховываются, хах, – тараторила она, перепрыгивая через ступеньки.
Я спешил за ней, переживая, что эта шаровая молния в облике девушки споткнется и разобьется на лестничном пролете. Так же, в темпе стремительного вальса, мы пролетели в супермаркет, где Майко набрала полные пакеты продуктов (мальчику надо хорошо питаться, хах), снова взяли такси, и через какое-то время я уже сидел за столом, пытаясь сосредоточиться на домашнем задании и не обращать внимания на то, что за плитой суетилась Майко, изображая из себя ураган в женском обличье.
Помимо самого факта, что в нашем с Нанасэ доме появилась посторонняя женщина, странности ситуации добавляло и то, что, едва закрыв за собой наружную дверь, Майко стремительно переоделась (ни капельки не смущаясь меня, кстати) в так называемую «домашнюю одежду». А домашняя одежда в исполнении Майко – это короткие шортики и не менее короткий, да еще и просвечивающий топик с изображением какого-то зверька, не то зайца, не то белки. Слава богу, что поверх этого Майко накинула кухонный фартук, но вид сзади по-прежнему оставался… очень смелый.
Особенно, когда Майко уронила шумовку куда-то вниз, за плиту и полезла за ней, встав на четвереньки и сдавленно ругаясь. В этот момент я поспешил перевести взгляд на свою тетрадь и попытался сосредоточиться на задании по истории, в то время, как перед глазами все еще оставалось зрелище идеальных полушарий.
Я яростно почесал затылок, пытаясь выбросить из головы все, что не относилось к битве на Комукаве и историческому пленению сегуна, но получалось откровенно плохо. Синдзи-кун, хихикая и потирая воображаемые ладошки, уже навоображал себе черт-те что с этой самой Майко. Или это мое собственное сознание начало пускаться во все тяжкие?
Как бы то ни было, во-первых, Майко – подруга и коллега Нанасэ (что бы за работу она ни выполняла там, в… салоне), а во-вторых, ей наверняка уже двадцать лет как минимум, а то и больше, а мне – шестнадцать. Это ж педофилия с ее стороны. Ой, да ладно, возразил мне внутренний Синдзи. Во-первых, ну и что, что коллеги? Подумаешь. Может, даже лучше, ведь если Майко-сан работает в салоне, то и знает она ой как много, а глядишь и нас чему-нибудь научит. А во-вторых, в Японии возраст согласия с тринадцати лет. Все что надо, чтобы это не было преступлением, чтобы ты не был против, а ведь ты не против, а? Я вздохнул и запустил пальцы
