Ведьмина поляна – 2 - Василий Головачёв
– Посветите, – попросил он, вставая.
В проход вплыли два факела, осветив заляпанные жёлто-белой дрянью остатки хладуна и покрытые изморозью стены. Метрах в десяти у дальней стены разветвления виднелось тело хозяина хладуна, также покрытое кусками плоти монстра и слоем изморози.
Появился Могута, глянул на Максима, перевёл взгляд на согнувшегося лягвазверя.
– Что с ним?
– Да вроде бы цел, – ответил Максим, оглядывая покрытую каплями воды фигуру. – Дышит. Поднимись!
Хладун распрямился, начиная жевать, будто держал во рту какую-то еду.
– Ты смотри, живой! – выбился вперёд Малята.
– Его только зацепило. Не думаю, что он выдержал бы прямое попадание.
Малята дотронулся до плеча Максима.
– Ты весь мокрый!
– Не весь, струя пошла поверху, но спина ещё долго будет помнить плевок.
Малята передёрнул плечами.
– Жесть!
Максим засмеялся, услышав знакомое словечко.
– Не стоим на месте, – объявил Могута. – Теперь я пойду первым.
– Да я в порядке…
– Прикроешь спину!
Сотник поднял факел повыше и, обойдя труп хладовладельца и останки его подопечного, направился к разветвлению коридоров.
Максим, понимая, что приказы командира надо выполнять беспрекословно, нашёл свой нож, очистил от грязи и последовал за сотником, ведя своё «живое оружие» на поводке. Хладун перестал жевать, сделался задумчивым, но повиновался охотно.
Вышли к знакомому вертикальному колодцу, по котором Максим когда-то уже поднимался. Но Могута не стал лезть в узкий лаз, а проследовал дальше, решив найти другой путь на верхние этажи крепости.
Метров через сто отряд вышел к широкому пандусу, загромождённому упавшими с потолка глыбами, и по нему выбрался к галерее казематов разного размера. Каково назначение помещений, догадаться было трудно, и практически все они были пустыми или заваленными обломками рухнувших перегородок и стен.
– Мы здесь не были, – сказал Максим остановившемуся в раздумье сотнику. – В прошлый раз шарили в другом крыле.
– Всё равно надо будет обыскать весь Клык, – сказал Могута. – Должны быть другие коридоры, радиальные, которые ведут в глубины крепости.
– Сначала надо найти бункер с хладунами, – возразил Малята.
– Найдём. – Могута поразмышлял, ворочая факелом. – Миклош, Баглей, обойдите весь угол, поищите выходы наверх и в центр. Но будьте начеку.
Ратники разошлись по казематам и штрекам, держа оружие наготове.
Максим тоже прошёлся по галерее, прислушиваясь к своим ощущениям. Захотелось пообщаться с Любавой, спросить, где она в данный момент. Но посылать ворона (двое бойцов несли с собой клетки с четырьмя птицами) ради этого было бы расточительством, и в голову пришла идея установить контакт с женой через местный «ментал». Законы физики родной Вселенной не позволяли людям поддерживать мысленную связь, во всяком случае, без каких-то усилителей и спецаппаратуры, но в мире Роси действовала вместе с основной и довольно экзотическая физика, и Любава говорила, что многие росичи владеют такими способностями. Они даже попробовали как-то поэкспериментировать с ментальной связью, тем более что прецедент был: Максим услышал мысленный призыв девушки, захваченной в плен диверсантами конунга и заключённой в изоляторе Немки, портового городка Еурода, что облегчило её поиски. Но последующие попытки мыслесвязи не дали результата, хотя какие-то подвижки в этом направлении были. Поговорить на расстоянии примерно в два километра супругам не удалось, однако они почувствовали зов друг друга. Осталось лишь нащупать нужную «частоту» канала связи. Так почему бы не попытаться ещё раз? Толщина стен крепости в данном случае не должна была стать непреодолимым препятствием для мысленного разговора.
Максим забрёл в пустой бункер с горками обломков вдоль стен, представил лицо Любавы, сосредоточился на вызове, и в тот момент, когда ему показалось, что он слышит отклик, послышался зычный голос Могуты:
– Все сюда!
Максиму показалось, что он слышит вздох сожаления любимой, но контакт прервался, и, ощущая не меньшую досаду, он пообещал мысленно: «Я ещё позову, милая!»
Выход из галереи нашёлся из самого разрушенного помещения в дальнем конце. Пришлось расчищать его от обломков потолка, и только через полчаса отряд выбрался в широкий радиальный коридор, ведущий в глубины крепости от главного входа, полностью обрушенного, а потом и на лестницу, по которой десант росичей поднялся на второй ярус базы. Ещё через несколько минут Малята радостно закричал: «Вот он!» – и они проникли в зал, где должны были находиться «яйца Цмока» – ячейки со спящими хладунами.
Остановились за порогом, поднимая повыше факелы.
Пахло в зале странно: гниющими водорослями, рыбой и почему-то озоном.
– Шморг! – тихо проговорил Малята.
Отсек был пуст! Из сотни оставшихся в зале «яиц Мрака», насколько помнил Максим, остались три-четыре, да и те выглядели как взломанная скорлупа настоящих яиц с засохшими внутренностями.
Могута прошагал до ближайшей из оставшихся ячей, заглянул внутрь, выпрямился.
Максим приблизился к нему.
В яйце лежал скелет хладуна серо-жёлтого цвета размером с ребёнка. Эмбрион, или скорее плод искусственно выведенной лягушки с огромными задними лапами, был давно мёртв.
– Опоздали! – выдохнул Малята.
Максим повернулся к Могуте.
– Выродки вывезли всех тварей.
– Готовятся повторить нападение, – мрачно сказал сотник.
– И посланцы конунга ещё здесь. Тот, которого мы встретили с хладуном, не был охранником.
– Почему?
– Охранник ждал бы гостей на периметре и напал бы из засады, когда мы высаживались. Возможно, напарники того парня до сих пор выгружают оружие, чтобы вывезти в Еурод.
– А что, если здесь прячется мракобой?! – воскликнул Малята. Парень пытался выглядеть солидным и уравновешенным, но эмоции переполняли его, как пузырьки газа – шампанское.
Максим и Могута переглянулись. Сотник улыбнулся в бороду.
– Наслушался старческих россказней, малец.
– Вдруг это не легенда?! – не унимался брат Любавы. – А вдруг халдеи конунга его найдут?!
Максим поймал озабоченный взгляд Могуты, кивнул.
– Надо… перестраховаться.
Сотник молча двинулся в глубь зала.
– Ищем! – прилетел его мрачный голос.
Глава 8
Он колесил по территории Роси уже вторую декаду, посещая как крупные селения, так и отдельные хутора, в большинстве случаев изменив внешний облик. Но всё равно его нередко узнавали и сердечно приветствовали, потому что Светлый Князь Ярило Горд являлся не просто правителем страны, но и гарантом свобод народа, сохранившего и традиции, и общинный строй, и творческий базис, и веру в себя и справедливость.
В принципе, он мог бы и не прятать лицо за маской простого человека, потому что не считал себя плохим правителем и не боялся покушений. Да и на Роси такого не случалось испокон веков. Просто хотелось услышать мнения людей, переживающих за страну, а времена нынче настали такие, что кое-кто начинал бояться исхода противостояния Роси с Еуродом и даже соглашался на неправедные поступки, помогая лазутчикам-выродкам и становясь предателем. К счастью,
