Молот империи 3 - Никита Киров
— Звучит логично, тогда я согласен с вами, маршал. Но не согласен в другом вопросе, только хотел обсудить его наедине. Я против назначения генерала Петрака на восточную оборонительную линию, как вы сегодня говорили. Категорически против.
— А почему? — Дерайга удивился. — Он опытный военный. Он служил с вашим прадедом в одной квадре!
— Поэтому и не беру. Он глухой, как пень, не слышит ничего. Когда я спросил его о плане действий, он поздравил меня с днём рождения. Я настаиваю на генерале Шевцове.
— Да он же молодой ещё. Ему всего пятьдесят девять!
— Пусть лучше он, я в нём уверен. Западная линия на вас и генерале Климове, восточная будет на нём.
— Хорошо, — маршал смирился. — Не буду с вами спорить.
Я мог и приказать, но не стал. Пусть военные Дома Варга думают, что с их мнением считаются. Всё равно я делал, как хотел сам. А Шевцов мне нравился, уверенный командир. Ещё хотел назначить генерала Соколова, но он пехотинец до мозга костей и слишком упёртый. Зато храбрый.
После совещания я прошёл в столовую. Генералы обедали, громко звякая ложками, но Ян и Марк сидели отдельно, в гостиной, что-то тихо обсуждая. Перед ними на столике стоял парящий котелок с красным супом.
— Присаживайся с нами, — Марк подвинулся на зелёном диванчике. — Вкусный суп.
Уговаривать меня не надо. Я сразу достал личную ложку и приступил к обеду. Суп ещё горячий, и даже с мясом. Скоро это станет роскошью.
Мы склонились над котелком все втроём. Только ложки стучали по металлическим стенкам. В такие времена не до столового этикета и роскошных обедов. В целом, мне так даже больше нравилось.
— И когда ты отправляешься? — спросил Ян, отрезая хлеб.
— Завтра, как только прибудет Ищейка, — в очередной раз сказал я. — Жалко только, что она может опоздать к высадке.
— Но ты же можешь прибыть туда раньше. А Валь и Катафракты пусть идут следом. Даже просто твоё появление на востоке может помочь. Там же есть наши войска.
— Как я доберусь быстрее? — я усмехнулся. — Быстрее Ищейки только гоночные мотоповозки, но ни одна не сможет проехать по нашим дорогам после снегопада.
— Есть и другой способ, — Марк хмыкнул. — Ты забыл о нём?
Янек засмеялся и показал на одного из военных, который громко смеялся за столом с младшими офицерами-штабистами.
— Точно! — я хлопнул себя по лбу. — О нём-то я совсем забыл. Спасибо, что напомнил. Буду там уже скоро.
Глава 9
Выделенный мне транспорт ждал меня прямо на дороге. Крылолёты требовали для взлёта ровную длинную площадку или хотя бы выровненное поле.
Зимой такое сделать сложно, но заброшенная и недостроенная гражданская дорога подошла для взлётной полосы крылолётов идеально.
— Генерал, — Капитан Евгений Ермолин встал смирно и поднял руку в знак приветствия. — Всё готово! Можем вылетать!
Высокий парень лет двадцати в кожаном шлеме пилота летающей машины, с белым офицерским шарфом на шее, стоял рядом с крылолётом. Это двухместная модель с закрытой кабиной, самая большая из тех, что остались. Остальные три крылолёта — одноместные.
В моё время эти машины были поменьше, с двойными крыльями. Сейчас крылолёты стали больше, и обшиты уже не деревом, а сталью. И вооружение теперь не только пара пулемётов, а ещё скорострельные автопушки, как на риггах.
— Летали раньше? — спросил капитан, поправляя шарф.
— Никогда.
— А ведь мы и вы — пилоты, — он засмеялся.
Летунов у нас было мало, поэтому у всех пятерых были привилегии. Одна из них — более свободное общение с высшими офицерами.
Генералы Дома Варга порой кипятились, когда молодые капитаны и лейтенанты так по-свойски с ними общались. Меня это не раздражало, ведь все мои приказы выполнялись чётко и быстро.
— Полетели уже, — я показал на машину. — Раньше долетим, раньше сделаем все дела, раньше вернёмся.
Остальные три машины были на дежурстве, они вылетели на разведку. Далеко они не отлетали, старались оставаться вблизи наших позиций. Если враг отправлял свои крылолёты наперехват, летуны возвращались под защиту противовоздушных пушек.
А вот эта машина, предназначенная для метания бомб, пока стояла без дела, поэтому я её и взял. Ещё одну сбили во время штурма Мардаграда. Ей управлял сам Ермолин, но он смог выжить и приземлиться на парашюте.
Он открыл мне дверь и только потом сел сам. Я осмотрел пульт, с кучей манометров, тумблеров и кнопок. Почти как на риггах. На лобовом стекле осталось несколько отверстий от пуль, следы прошедшего боя. Их едва заделали.
— Вам повезло, капитан, — сказал я. — Могли же вас расстрелять, пока вы спускались с неба.
— Никто бы меня не расстрелял, — он засмеялся. — У нас же свой кодекс чести. Если кого-то подбили, то он спокойно спустится до земли. Я же знаю всех, кто летает с той стороны, и меня они знают. Мы же вместе были в лётном училище.
Ермолин начал переключать тумблеры. Раздался протяжный треск, запахло горелым игниумом. Винты, установленные на крыльях, защёлкали и начали вращаться, всё быстрее и громче.
— Но не волнуйтесь, генерал! — продолжил капитан, крича, чтобы я его услышал. — Это не мешает нам выполнять свою работу! Это же лучшая работа во всей империи!
В кабине было холодно, поэтому я оделся так тепло, как мог. Толстую шубу напялил поверх мундира, взял шарф и варежки.
Теперь даже было сложно вращать головой. Но как Ермолин работал со своим крылолётом, меня интересовало, и я засмотрелся. Он хорошо знал своё дело, управлялся не хуже, чем Марк с шагоходами.
Уже через несколько секунд мы быстро помчались по дороге. Нас начало подбрасывать. Капитан потянул на себя рычаг, и мы начали взлетать.
Я посмотрел в окно. В животе в этот момент стало неприятно. И почему-то в коленях появилась какая-то слабость. Нехорошее чувство. Мы поднимались всё выше, и наши жизни теперь зависели от работы этой машины.
Не, это не по мне. Я привык передвигаться на шагоходах. Там всего метров десять над землёй, ну или двадцать-двадцать пять, если это Исполин.
А сейчас мы забрались уже на добрых метров триста, а потом и ещё выше. Начало закладывать уши. Стало совсем холодно.
Мы летели в полной темноте, ведь всё ещё шла Ночь. Внизу видно огни вокруг штаба, а там дальше длинные оборонительные линии. Можно разглядеть силуэт озера Айнала с одной из выходящих с него рек.
— Я, кстати, слышал, — сказал Ермолин, когда мы окончательно выровнялись. — Что раньше у пилотов ригг тоже был подобный кодекс.
— Какой кодекс?
— Ну, когда Великие Дома только-только начали грызню между собой, пилоты первое время сражались иначе. Не стреляли в кабины, не использовали Копья, ну и прочее. А потом что-то всё поменялось.
— Может быть, так и было, — я пожал плечами, хотя в этой здоровой шубе движение почти незаметно.
Когда ещё воевал я, никто особо не рассматривал тактику боя ригг против других ригг, кроме меня. Да и все шагоходы строились только в империи, в Нерске, если быть точнее.
Никто же и никогда не думал, что начнётся гражданская война на несколько десятков лет.
Я изучал теоретическую возможность таких боёв и как можно было одним шагоходам сражаться против других. И это пригодилось, ведь Дом Накамура захватил за годы оккупации пятнадцать боевых ригг.
Их использовали против нас. Мы смогли подбить три, ещё одну они бросили. Остальные вывезли за море, когда оккупанты отступали. Они до сих пор в строю, Марк сражался на одной из них.
— А быстро они, — сказал Ермолин. — Летал над ними всего неделю назад, ничего такого ещё не было. Уже всё отстроили.
Далеко впереди, показались огни восточной оборонительной линии. Она более удобная для отражений атак, чем западная. Слишком сложный здесь рельеф.
Даже если враги смогут высадиться в Челюстях, им всё равно придётся заняться штурмом этой линии, она перекрывала единственную доступную дорогу через горы от Челюстей к озеру. Но лучше бы эту высадку отбить.
Но и тем, кто придёт с юга, не будет легко. Атаковать врагу придётся через достаточно узкий коридор среди гор, которые перекрывают очень мощные укрепления.
— На карте это большая река, — капитан усмехнулся, показывая на узкую полоску замёрзшей воды.
— Эти карты рисовали ещё при Таргине
