Свиток 6. Поход за амулетом - Егор Дмитриевич Чекрыгин
— И не думай что они испугаются вашего большого судна. — Весьма резонно заметил мне Ясьяяак, который и сам, как мы уже выяснили, был не чужд романтики легкой наживы. — На вас может напасть целый караван. Или встретим много рыбачьих лодок, …а они окажутся не только рыбаками.
Да уж, — море, это отдельная грань бытия, при попадании на которую, все иные законы и обычаи перестают действовать.
Мы в общем-то, каких-то там пиратов не боялись. — У нас не только лодка большая, но и копья длинные! Но и в лишние неприятности, лезть не хотелось. — Так что мы взяли круто к северу, и обошли Шамиакаар по очень большой дуге. Настолько большой что на это ушло почти четыре дня.
А потом, еще почти целый день возвращались назад, осторожно крадясь вдоль берега, пока наконец не достигли нужного места.
Информацию о нем, из Отуупаака, пришлось тянуть клещами. Когда я спросил о подходящем месте, он сначала сделал вид, что ничего подходящего не знает.
Но вы попробуйте побыть шаманом с мое, — больше пятнадцати лет… А еще и дипломатом, военачальником и купцом. — Уж чему-чему, а читать по лицам людей, я научился.
Так что крохотную искорку, промелькнувшую в глазах Отуупаака, я заметил. А потом еще и этакую дымку-поволоку, пытающуюся прикрыть мелькание этой искры.
Поднажал. Еще поднажал. Поднажал достаточно сильно… И бедолага сломался.
Надо было видеть торжествующую физиономию Ясьяяака, когда и он узнал одну из тайн своего конкурента, чтобы оценить степень огорчения, которое нанесло ему обнародование данной информации.
Но зато, мы получили настоящий подарок. — Информацию о месте, где можно не только причалить наш корабль к берегу, но, и что весьма немаловажно, — оставаться некоторое время незамеченным.
Вероятно сначала тут была речка впадающая в море. Потом она заболотилась, и превратилась не пойми во что. И даже пройдя полосу прибоя, и подойдя к ней почти вплотную, я долго не мог заметить этого обещанного места стоянки. — потом заметил. Мы с трудом впихнули «Морского Гуся» в узкую протоку, и на бечевках протащили его дальше, за невысокий холм, однако достаточно большой, чтобы скрыть нас со стороны берега.
И пусть комары со всех окрестностей, разом сочли наше появление, приглашением на большой банкет, — у нас появилась уверенность, что несколько дней мы сможем простоять тут, не привлекая ничьего внимания.
— Так вот, — в сотый наверное раз уже, повторил я Лга’нхи, тыкая пальцем в карту, составленную со слов мальчишки Тууивоасика. — Вот добегаете до этих холмов, а потом все время вдоль них, пока не увидите город…
Расспрашивать этого мелкого гаденыша пришлось в течении всех дней, что мы подходили к месту высадки, очень старательно формулируя вопросы, и стараясь предугадать все возможные варианты.
…Напоминало уроки информатики в школе. На которых я, честно говоря, больше стремился поиграть за компом, чем обогатиться полезными знаниями. Но что-то, видать осталось в голове, от общения со страшно быстро думающей, и столь же страшно тупой, машиной.
— Он говорит, что печки, на тех самых холмах и находятся… Думаю, это такие же печки, что я придумал для обжигании кирпича. Помнишь?
Лга’нхи лишь нетерпеливо дернул плечом. — Сколько я ни старался приобщить его к чудесам ремесел, он в это отношении так и остался диким степняком, у которого руки хорошо заточены чтобы держать копье, а не молоток или стамеску. Так что мои замечательные печи, были ему искренне не интересны.
— Эх, — тоскливо вздохнул я. — А может все-таки возьмете меня? Понимаю что дольше, но ведь и пользы будет куда больше, коли я это все своими глазами увижу!
— Ты… — Лга’нхи начал очень осторожно подбирать слова. Хотя говорили мы с ним один на один, да и знал он, что я не больно-то обидчивый. — Ты Дебил, уже не молод, (всего-то за сороковник перевалило, нашел старика). — Бегаешь уже не так быстро как раньше. Так что лучше я сам…
Да уж, — возражать против такого было сложно. Для матерых степняков, пробежка на сотню километров, это забава на один день. А я буду плестись это расстояние двое суток, и по достижению цели, буду выжат как лимон.
Так что пришлось смириться с тем, что придется провести два-три дня нервно переживая и дергаясь, в ожидании возвращения тех, кого моя прихоть послала на опасное задание.
Глава 8
Прошло три дня…
Потом четыре…
Лга’нхи, с тремя, нашими наиболее молодыми и шустрыми бойцами, все не было.
— Да ничего страшного, — уговаривал я сам себя. — Всякое бывает в таких вот авантюрах. Так что задержка на один-два дня, поводом для беспокойства не является.
И наконец, уже ближе к окончанию пятого дня, сидящий на высоком холме дозорный, подал сигнал. …А потом замахал копьем, явно подзывая нас к себе.
Уж не знаю как это получилось у моих коротеньких ножек, но кажется я оказался на вершине холма, одним из первых.
Да уж, — представшая передо мной картина, прямо скажем, не радовала. — Где-то, в паре километров от нас, быстрой рысью бежал Лга’нхи, с двумя… двумя, а не тремя бойцами. А позади него, примерно так в километре, так же спешной рысью двигалась погоня на двенадцати верблюдах.
Хорошо что хоть аиотееки коней не одомашнили. — Иначе наших бы давным-давно уже догнали. Но верблюд, долго бегать не любит. Так что ирокезы, пока умудрялись держаться.
— Куда они бегут? — Удивленно спросил Дор’чин.
— Лга’нхи пробежал мимо холма, чтобы дать нам возможность спустить корабль на воду и приготовиться. — Пояснил я его действия. — Думаю сейчас он заложит петлю, вон за тем холмом, и вернется сюда.
— А может нападем на аиотееков и побьем их? — Предложил стоявший рядом Нит’као.
— Только если это понадобится. — Твердо сказал я. — Кажется мы и так уже потеряли одного из наших, лучше постараемся избежать новых потерь. Нам еще понадобятся все наши силы.
Так что вторая оикия за работу, а ты Нит’као, вместе с остатками первой, спрячься-ка вон в той ложбинке. Если аиотееки догонят наших, —
