Зомбятник 3 - Макс Крынов
По моей настоятельной просьбе все очки за уровни вливались в ловкость. Характеристики отражались на телосложении, поэтому отследить честность пленников выходило легко.
Без эксцессов не обошлось — первый же мужик, достигший десятки, взял навык, позволяющий кидаться кислотными шарами, и не долго думая, запустил пару в ближайших зомби. Грудь мертвецов разъело от попадания, а мужика полоснул по шее ближайший зомби. Бьющееся в судорогах тело оттащили в ближайший подъезд, чтобы не смущать людей.
— Я предлагаю вам стать сильнее! — воскликнул я, — Без особых обязательств! Неужели вы настолько глупы, что не понимаете всех преимуществ прокачки?!
На самом деле тот мужик был умнее прочих, и понял, что никто его просто так не отпустит, но показать поступок в негативном свете стоило.
Зомби, который убил мужика, прыгнул вверх разом на три уровня и пошел под нож следующим. Тем временем, пока конвейер по уничтожению мертвецов двигался, я зашел к переродившемуся кислотнику. Мертвец поднялся с пола, ощупал свое тело, уделив внимание ране на шее и сказал:
— Не хочу тебя задеть, но ты, Нудный, гандон. Я с самого начала чувствовал, что эта хрень дурно пахнет: рабынь ты отпускал напоказ и без всякого сожаления. Наверняка бедные женщины лежат в паре кварталов отсюда, зарубленные по твоему приказу.
— Рабыни живы, если сами не нашли приключений на свое мясо. Здесь я честен.
Я стоял напротив свежего поводыря и не знал, как с ним поступить. Орать кислотник вроде как не планирует, да и бессмысленно ему предупреждать людей. Но нужен ли он мне? Перехватить управление над скоростными он не сможет — у него только единица духа, все остальное вложено в ловкость. Однако бомба под боком — это бомба под боком.
Кстати, теперь я точно уверен, что один поводырь не подчинит другого. Мужик в качестве юнита не воспринимался абсолютно, и думаю, даже будь у меня единиц десять или двадцать свободного духа, ничего бы не изменилось.
— Оставлять тебя в живых? — задумчиво спросил я. Поводырь оскалился:
— А почему нет? Вместе всяко легче выживать. Отдай мне десяток нубских мертвецов, определи зону кормежки и отпусти. На твою территорию я лезть не буду, да и тебе при случае помогу, если будет нужно. Как я понимаю, поселения нам все равно брать придется, а там любая помощь понадобится.
— Верно, — кивнул я, — Возьмешь себе зону за рекой — я редко бываю там, но народу в тамошних домах должно сохраниться достаточно… Кстати, по поводу способностей — твой кислотный шар сохранился?
— Статус!.. — мертвец завис, копаясь в системном меню, а потом ответил, — Нет, временно не доступен. А что?
Я в одно мгновение оказался рядом с поводырем и отрубил ему голову ятаганом. Спасибо мужику за информацию: теперь мой путь однозначно лежит к Тритерию. А голову поводыря можно отдать Юдину, если некромант будет настроен на диалог и не решит бонусом забрать и мою.
Жаль, что убил поводыря я, а не люди из толпы снаружи — те получили бы опыт. Но убивать зомби, который подставляет шею — это одно, а поводыря, который матерится, сопротивляется и вообще похож на бывшего товарища — совершенно другое.
Кстати, возможно мужик стал поводырем потому, что у него был открыт дух и имелся навык, завязанный на эту характеристику. Значит, мясо с навыком, завязанным на дух, следует аккуратно провожать в другой дом и там уже рубить голову, чтобы использовать тушку, как продукты. Конкуренты в пищевой цепи мне не нужны: нажрут двадцатый уровень, закинут баллы в дух и придут за моими мертвецами. Оно мне нужно?
Тем временем конвейер продвигался. Тех, кто пытался сбежать, ловили и уводили, тех, кто соглашался качаться, но характеристики вливал не в ловкость, уводили тоже. Кто соглашался качаться честно, качались. Но зомби подошли к концу, когда свежих скоростных мертвецов в подвале было всего восемь. Вдобавок люди начали роптать и требовали показать им уведенных товарищей. Они и раньше требовали, но неуверенно и не все. Увидели, что зомби вокруг стало совсем мало, и осмелели?
На этот раз я вышел из дома и принял живейшее участие в уничтожении безоружных людей. Надо нарабатывать опыт.
Когда жителей убили и сложили в подвалы, подбил итоги захвата Соловьев: я приобрел восемь скоростных мертвецов, несколько сотен зомби и пару тысяч мясных тушек разного уровня. Не так шикарно, как ожидалось, но и не так плохо, как могло быть, если бы я вчера не шуганул людей. С другой стороны, скоростные приподняли свои уровни, я достиг пятьдесят шестого — а это уже неплохо. В планах на полученном мясе продвинуться до шестидесятого и прокачать скоростных: умных старичков — до семидесяти, а новеньких — насколько получится на остатках. Желательно хотя бы до двадцатки.
* * *Группа игроков застыла в полутора сотнях метров от Соловьев. Не нужно было подходить ближе, чтобы понять: поселению конец.
— Не успели, — вздохнул Сергеич.
Святослав, стоявший рядом, сжал зубы до скрежета. «Не успели» складывалось из множества факторов: когда началась пальба, Соколов далеко не сразу отправил людей на разведку, потом, вместо того, чтобы выдвинуться своими силами, отправил курьеров по поселениям, с требованием собраться с силами и выступать по команде. Затем шло совершенно ненужное совещание с участием какого-то отщепенца, которого отпустил Леха. Все эти действия глава Весты сопровождал вполне заметной суетой: игроки Весты носились по поселению, выполняя указания своих командиров, а сам Соколов бегал из одного здания в другое, громко отдавал приказы, и имитировал, имитировал, имитировал… Иллюзия спешки, фантом сочувствия и имитация желания помочь: Соколов мастерски замаскировал промедление. Выстроенную картину портили только пришедшие неспешным шагом рабыни. В поселении пока не звучали вопросы, почему группы немедленного реагирования собирались больше двух часов, но возможно, скоро люди начнут интересоваться, как так вышло.
Святослав оглянулся на поле битвы. На стенах и асфальте чернели пятна от огня, стены исщерблены пулевыми попаданиями. Если втянуть воздух, можно учуять аромат паленого мяса. Двух бойцов вывернуло прям на дорогу, остальные дышали ртом и через раз.
А ещё во дворе бывшего поселения копошились мертвецы — лучший показатель результата обороны.
— Не стрелять! — едва не взвизгнул
