Дэвид Дрейк - Сборник «Индекс убийства»
Элла сделала несколько неуверенных шагов, вцепившись в руку Сэма, а потом пошла почти самостоятельно.
По углам и щелям прятались невольные зрители происшествия. Интересно, что они думают обо всем этом? Вряд ли кто-нибудь из них понял, что произошло. Да Йетс и сам этого не понимал.
— Сюда, — хрипло позвала Брэдли и потянула его к открытой двери, мимо которой Сэм едва не прошел. В этот момент он уловил слабый аромат духов от ее волос, который неведомо как пробился сквозь тяжелый запах гари.
Сэм вспомнил, что они собирались в ресторан, и внезапно ощутил зверский голод. Кроме того, он почувствовал — к немалому удивлению — дикое сексуальное возбуждение.
12. В квартире Брэдли
Элла ощущала постоянную ноющую — вроде зубной — боль в спине, куда попали иглы станнера.
Шея тоже ныла — в том месте, куда вводились препараты. Руки и ноги в синяках после схватки с похитителями, побаливал живот.
Ей хотелось одного — закрыть дверь, забыв об этом кошмаре, рухнуть на кровать и не шевелиться.
Но замок в двери был сожжен, и отгородиться от мира невозможно, а кроме того, в комнате, прислонившись к косяку, стоит инспектор Йетс в порванном костюме, весь закопченный, похожий на нью-йоркского бродягу.
Левое ухо Сэма выглядело ужасно, он старался не наступать на левую ногу, на всех участках тела, не прикрытых одеждой, виднелись ссадины и ожоги.
Йетсу нужен врач, она должна вызвать ему врача. Она позвонит, как только немного придет в себя. Сейчас надо попросить его отойти от двери, чтобы задвинуть механический засов.
— Пожалуйста, инспектор, садитесь, — сказала она, словно собиралась брать у него интервью. Как глупо. Если бы голова так не болела!
— Спасибо, — ответил он, — но некуда.
Элла растерянно огляделась. Она не помнила, что происходило в этой комнате четверть часа назад. Кажется, не уцелело ничего. Все, что могло быть сломано, было сломано. Впрочем, кушетка более или менее цела, только на ней полно каких-то осколков.
Йетс, поморщившись от боли, уселся на нее.
Элла задвинула засов и прислонилась лбом к двери, чувствуя себя совершенно обессиленной.
— Вы знаете, что здесь произошло, инспектор? И почему? — спросила она, не поворачиваясь.
— Не знаю. Я-то всего лишь стрелял из плазменного излучателя, когда наткнулся на вас, заботливо завернутую в простыню.
Бывает он когда-нибудь серьезным? Она хотела сказать ему резкость, но, повернувшись, увидела, как он побледнел, на лбу у него блестели бисеринки пота. И еще. Его глаза. В них не было боли и страдания, а только приказ, жажда обладания, страсть.
— Я должна поблагодарить вас, — сказала она, подходя поближе.
— Может быть, чуть позже, когда мне станет получше, — ответил Сэм, криво усмехнувшись.
Она внезапно вспомнила, что произошло в квартире, и принялась торопливо и бессвязно объяснять:
— Они сломали замок и ворвались сюда, а потом вкололи мне что-то… — Тут она поняла, что Йетс все это знает — в его руке все еще был зажат инъектор.
А вдруг и он в этом замешан? Он пригласил ее на ужин. Зачем? Чтобы втереться в доверие? Или… Она шагнула назад к двери, которую сама же только что заперла.
— Не знаю, как вы, но я не собираюсь объяснять, что произошло, всем желающим. Пусть все останется между нами, хорошо? — тихо сказал Йетс.
— Между нами? — Брэдли гневно посмотрела на него. — Если не ошибаюсь, там, в коридоре, несколько трупов, не говоря уже о сгоревшем фургоне и… — Внезапно она вспомнила, как ноги трупа касались ее тела, и мысли ее смешались.
Элла бессильно опустилась на ковер, но все-таки поближе к двери. Он был чужой. Если он сотрудник Службы Безопасности, это вовсе не значит, что он на ее стороне. А кто не на ее стороне?
— У них акцент, как у африканеров, — пробормотала она негромко, но Йетс услышал.
— Естественно, — отозвался Сэм и шевельнулся.
Элла вскинула на него глаза, но он оставался на месте. Кушетка уже была безнадежно испорчена кровью и копотью.
Вряд ли кто-нибудь из притворства стал бы так уродовать себя. Значит, он не враг? Сэм в это время спросил:
— Как бы нам скрыть все, что произошло?
Элла в ответ пожала плечами. Йетс осторожно изменил положение, поставил локти на колени для опоры и наклонился к ней. Элла видела, как набухли у него на лбу вены.
— Скрыть, что произошло, мы не в силах, зато можем скрыть наше участие в этом. Понимаете? Я здесь не был, вас там тоже не было.
— Кто-то хотел похитить меня, — тихо сказала она, вцепившись пальцами в ковер. — И вы хотите, чтобы я не сообщала об этом в полицию?
— Если кто-нибудь спросит, скажете, что сообщили об этом мне. К кому вы собираетесь пойти? К Есильковой?
Это ее задело.
— Я — сотрудница миссии ООН. У меня есть связи…
— Пока не выяснено, кто это сделал и зачем, думаю, не стоит сообщать о происшедшем в ООН. Тем более что все равно дело передадут нам. А я не хочу, говорю вам, провести следующие несколько недель в объяснениях, как и зачем я стрелял в коридоре из экспериментального оружия. И еще одно: среди напавших на вас был тот бородач, который сидел с вами за одним столиком в «Мулен Руж» в день, когда…
— Я помню его.
Йетс не казался ей больше опасным. Но что от нее хотели африканеры в оранжевых костюмах? Она никогда не совершала ничего такого в Южной Африке, что бы могло привлечь внимание контрреволюционеров. И почему это случилось именно сейчас, когда колония парализована страхом перед новой эпидемией? Может, кто-то подумал, что у них в ООН есть вакцина? Или она по ошибке оказалась втянутой в неизвестный заговор? Должна же быть какая-нибудь веская причина для похищения, иначе кто бы стал рисковать жизнью!
— У вас есть вода? — спросил Сэм.
— Да, конечно. Есть еще и чай и кофе — настоящий кофе. А может, хотите вина или пива?
— Настоящий кофе? Было бы неплохо. — Он сделал слишком резкое движение и поморщился.
Элла встала с ковра.
— Черный или с молоком?
— Черный, — ответил он.
Она прошла мимо перевернутого стола на кухню. Там все было в порядке: ничего не разбито, вещи на своих местах.
— Послушайте, вам ведь надо к врачу, — громко сказала она, чтобы в комнате было слышно. — Как вы ему объясните свои раны?
— Скажу, работа такая, — ответил Сэм у нее за спиной.
Элла охнула и резко повернулась.
— Не смейте подкрадываться. Я…
— Прошу прощения. — Он отступил на шаг. — Можно, я осмотрю тут все? Хочу выяснить, зачем они приходили.
— Они приходили за мной. Они нигде не рылись, — уверенно заявила Элла, хотя особой уверенности не испытывала, отчего и добавила: — Не знаю почему. Можете проверить мой кабинет, там все должно быть на своих местах.
Сэм вошел в кабинет и надолго исчез за дверью. Когда кофе был готов, он еще не вышел, поэтому Элла отнесла чашки на подносе туда.
Он просматривал ее файлы. Элла пришла в ярость. Ее начала бить дрожь, и она была вынуждена поставить поднос на стол, чтобы не расплескать кофе.
— Вот ваша чашка, — ледяным тоном объявила Брэдли. — Если вам здесь что-нибудь нужно, буду рада помочь.
— Простите, я искал то, что искали они. — Йетс подошел к столику за чашкой, и Элла снова обратила внимание на то, какой он огромный. Высок, худ, мускулист. Если бы его видели подруги, они бы сказали, что он ей «пара».
И он спас ей жизнь. Наступило неловкое молчание. Чувствуя себя неспокойно под его пристальным взглядом, Элла взяла свою чашку, отпила глоток. Ну зачем он так смотрит?
Сэм тоже потянулся за чашкой и нечаянно коснулся ее руки. Элла отдернула ее, помедлив секунду.
— Итак, сохраним происшедшее в тайне какое-то время, идет?
— То есть нам придется вместе вести расследование? — спросила Элла. Это было единственным выходом в сложившейся ситуации, но она почему-то смутилась.
— Отлично. — Йетс улыбнулся до ушей. — Составим план кампании. С чего начнем?
Действительно, с чего? Йетс выглядел, как будто его переехал грузовик, а потом он горел на костре. Она нерешительно предложила, боясь обидеть его:
— У меня тут есть мужская одежда. Вам она подойдет. А если вы еще вымоетесь, можно будет показаться в Центральном госпитале, не вызывая особых подозрений.
— Потрясающе! — воскликнул он с мальчишеским энтузиазмом. Оставалось надеяться, что он был искренен.
По крайней мере, он не спросил, откуда у нее мужская одежда, понимает, что это не его дело. Она поднесла чашку к губам и сказала:
— Тогда все в порядке. Пока мы будем готовить вас к появлению в приличном обществе, можно попытаться составить план.
И тебе придется убедить меня, Сэм Йетс, что ты не замешан во всем этом и у тебя есть веские причины не сообщать о случившемся властям.
