Джек Вэнс - Книга грез
Двиддион вновь сделал паузу, как бы прислушиваясь к собственным воспоминаниям. На губах его появилась улыбка. Джерсен спросил:
– Вы сказали, что переменили свое мнение за десять секунд. Не слишком ли резко?
– Да… А почему так получилось? Ко мне обратился Робин Мартилетто, имевший сто восьмую ступень. Он сказал: «Двиддион, теперь вы в Дексаде. Несомненно, вы заслуживаете этого. Но меня интересует, нет ли в вашей оценке Дексады того, что я называю рассудочным спокойствием?» – «Да. Что-то похожее есть. Я приписывал это возрасту и упадку сил». – «Неправильно. Прыжок от девяносто девятой к сто первой степени значит гораздо больше, чем от семидесятой к девяносто девятой. Это потому, что Дексада владеет тайной, в которую я должен теперь посвятить и вас. В Дексаде вам придется сделать большой шаг от рациональности, которая возвела вас на девяносто девятую ступень. В Дексаде вы приобщитесь к новой, тайной идеологии». Потом он все объяснил мне, уложившись в десять секунд. Я ответил: «Я не поддерживаю ваших взглядов и в Дексаде не останусь. Короче, я навсегда покидаю Конгрегацию». – «Невозможно! Вы присягали служить всю свою жизнь. Вы обязаны служить Конгрегации!» – «До свидания. Больше вы меня не увидите». – «Куда вы направляетесь?» – «Туда, где никто не сможет меня найти». Мартилетто не выказал удивления или негодования. Он даже выглядел довольным. «Хорошо, как хотите. Одиночество может благотворно повлиять на вас». Я ушел. Я прятался, искал одиночества, и, должен сказать, это оказался самый мирный период моей жизни.
– А тайна?
– Она в том, о чем я уже сказал. Верхом гуманизма считаются Конгрегация и Дексада. Гуманизм и Конгрегация – противоположные силы. Дексада существует, чтобы поддерживать равновесие и предотвращать возможное преобладание одного над другим. Таким образом, она часто выступает в оппозиции к Конгрегации, постоянно стимулируя Братьев. Вот и вся тайна.
– Теперь вы Триединый. Вы будете собирать новую Дексаду. Как теперь вы воспримете эту точку зрения?
Двиддион издал короткий смешок:
– Я открыл кое-что в самом себе. Тайна. смутила меня. Я задумался над тем, чем занимался тридцать два года: ревностный зубрила, потеющий простофиля, контролируемый Конгрегацией, благоговеющий перед Триединым и Дексадой. Потом, на свою голову, я узнал тайну. Теперь я Триединый и должен либо передать тайну следующей Дексаде, либо запретить ее.
Джерсен сказал:
– Вы еще не отделались от Трисонга. Сегодня ему помешали. Чтобы отомстить, он не остановится ни перед чем.
– Отомстить? – вскричал Двиддион, чего Джерсен никак не ожидал от него. – Он собирается убить меня?… Абсурд! Это я должен желать его смерти за убийство Братьев, за гигантскую непристойность, совершенную им по отношению к Конгрегации.
– Позвольте мне дать вам совет. В Понтифракте вы должны публично выступить и рассказать, что произошло. Роль Сайласа Спаркхаммера, достигшего девяносто девятой ступени, надо разъяснить широким массам.
– Я уже подумал об этом.
– Чем скорее, тем лучше. В сущности, когда мы достигнем космопорта Понтифракта, можно позвонить в «Космополис».
Глава 10
Обвиняется Говард Алан Трисонг…
Отравлено все руководство. Заговор с целью захватить контроль над Конгрегацией, осуществленный пресловутым Повелителем Сверхлюдей, Властителем Зла Говардом Аланом Трисонгом…
– Лично я избежал смерти благодаря удаче, быстроте мышления и действиям моего помощника, – заявил Двиддион, ранее имевший сто первую ступень, а теперь ставший новым Триединым, то есть достигший сто одиннадцатой ступени. – Я не принимал участия в банкете, – продолжал Двиддион, – и узнал о случившемся через разведку Конгрегации. Мне сообщили, что опасный преступник Трисонг ухитрился достичь девяносто девятой ступени, естественно, под чужим именем. Он назвался Спаркхаммером. Я намерен провести расследование, каким образом ему удалось это сделать. Излишне говорить, что ранг, полученный нечестным путем, аннулирован… Я собрал новую Дексаду из числа истинных Братьев. Деятельность Конгрегации продолжается… Я не был на банкете, где произошло убийство, по нескольким причинам. Дексада и Триединый встретились на Диком Острове, на планете Сайзерия Темпестри, чтобы выбрать одного из трех в Дексаду. На банкете подавали чарни – деликатес, известный только на Сайзерии. Я пробовал чарни и нахожу его вкус отменным, но если чарни приготовлен неправильно, это смертельный яд… Говард Алан Трисонг извлек из сырых чарни яд, добавил его в уже приготовленные фрукты, которые подали Триединому, Дексаде и кандидату, имевшему девяносто девятую ступень. Сам Трисонг воздержался от еды, а может быть, ел неотравленные фрукты. Бенджамина Рэука, достигшего сто второй ступени, который, как и я, предпочел не являться на банкет, Трисонг впоследствии утопил… Почему он пошел на такое ужасное действо, когда его могли и так избрать в Дексаду? Потому что дважды его уже не выбирали, и, возможно, Трисонг знал, что в третий раз тоже не будет избран, а предпочтение отдадут либо Видолу, либо Билферду. Если кандидатуру Брата, имеющего девяносто девятую ступень, отклоняют трижды, его никогда не изберут в Дексаду и могут даже исключить из числа кандидатов… Трисонг предпочел убить всех, кто достиг более высоких ступеней. Тогда, по закону Конгрегации, он поднялся бы на самый верх. Но и тогда он получил бы только сто девятую ступень, пока бы не отделался от меня. Я, естественно, как обладающий высшим рангом и как Триединый стою на его пути…
Из статьи в «Понтифракт-Клерион». Триединый Конгрегации о фантастическом убийстве участников банкета
* * *Джерсен покрыл лицо желтоватым гримом, надел парик с крупными черными локонами поверх собственных коротко остриженных волос и облачился в изысканный костюм, чтобы снова превратиться в ленивого, лощеного обывателя.
Он вышел на площадь Старого Тара. День был серый, висел туман. Жители Понтифракта вяло шли мимо. Их черные и коричневые костюмы казались яркими и нарядными на фоне мокрого камня и старого черного железа.
Джерсен повернул на Корриб-плейс, остановился, чтобы посмотреть на здание, где размещалась редакция «Экстанта». Ничего вроде бы не изменилось. Старое строение, черное и грязное, выглядело как всегда. Он отсутствовал недолго, но казалось, что прошло гораздо больше времени. Джерсен перешел улицу, вошел в здание и направился прямо в комнату, где подводили итоги конкурса. Сегодня он объявит, что конкурс окончен: работа практически завершена, и неразобранными остались около полудюжины мешков с почтой.
Миссис Инч вышла навстречу, чтобы приветствовать его:
– Доброе утро, мистер Лукас!
– Доброе утро, миссис Инч. Есть новости?
– Нет. Но вы читали утренние газеты? Потрясающе!
– Да, удивительно.
– Как это отразится на нашем конкурсе?
– Надеюсь, никак. Нам повезло, что сегодня мы заканчиваем. В противном случае мы могли бы утонуть в новом потоке писем.
Джерсен повернулся и хотел уйти, но миссис Инч снова окликнула его:
– Кстати, мистер Лукас… Есть одно интересное письмо. По крайней мере, я считаю его интересным. Вы должны его прочесть, письмо касается шестого номера. – Она протянула конверт.
– Спасибо, миссис Инч. – Джерсен прочитал письмо. – Интересно… – Он еще раз прочитал. – Мне кажется, на конкурс не повлияет, что газеты установили настоящее имя Спаркхаммера.
– Я тоже так думаю. Наш конкурс оказался очень своевременным. Неужели это совпадение?
Джерсен вежливо улыбнулся:
– Если у кого-нибудь возникнут вопросы, мы все потрясены новым поворотом событий.
– Никто не будет спрашивать, но многие удивятся.
– Возможно. Во всяком случае, реклама «Экстанту» не повредит.
Джерсен прошел в кабинет. Элис тихо сидела за своим столом. Она надела простую черную юбку и черный жакет, а рыжие волосы уложила в строгую гладкую прическу. Увидев Джерсена, она непроизвольно потянулась к газете, лежавшей на столе, но остановилась.
– Доброе утро, мистер Лукас.
– Доброе утро, Элис. Вы, очевидно, уже знаете последние новости?
Элис не стала притворяться.
– Да. – Она посмотрела на статью. – Это интересно.
– Не более?
Элис только пожала плечами. Джерсен продолжал:
– Трисонг – ужасный человек. Он – один из Властителей Зла.
– Конечно, – тихо сказала Элис. – Я слышала это имя.
– Там упоминается Бенджамин Рэук. Надеюсь, он не имеет отношения к вам?
Элис подняла глаза на Джерсена, нахмурилась, потом отвернулась:
– Я его хорошо знаю.
– Соболезную. Вы очень нравитесь мне.
Элис не ответила. Джерсен подошел к своему столу, сел и стал рассматривать профиль Элис.
– Я все еще не теряю надежды встретиться с Говардом Аланом Трисонгом.
Элис вскинула голову и отрывисто произнесла:
