Михаил Зайцев - А-Элита
Зачем, вот вопрос, вязать чеха с поличным, ежели потом, один хрен, его отпустят? А затем, блин горелый, чтоб генералам жилось сытнее.
И в салоне цивильной тачки сидел да покуривал знакомый чех, сука. Его саклю, больше похожую на Дом культуры народов Востока, омоновцы из Уфы адресно зачищали недели полторы тому назад. И все было тип-топ, как обычно, и, зная, что откупится, сука чех не дергался, но вот незадача – Леха Медведев по кличке Винни Пух погиб во время штурма. По дури погиб – пальнул в персидские ковры для острастки, ради понта, и попал во что-то гремучее под полом. Оно сдетонировало, и Винни Пуха реально разорвало напополам. Сука чех, ясное дело, руки до горы и в крик, типа, без понятия он, чего там у него в подполье рвануло.
Надо было суку чеха там же и кончить. На тот же взрыв его бы и списали, запросто. Тогда! Тогда, по трезвянке, надо было его кончать, не хер было едальниками щелкать.
А теперь они ж все поддатые – и Лось, и Красавчик, и Дум, и Папа Ельцин – все бухие. Кто ж на трезвую голову да на хреновой машине поедет в гости к медсестричкам с главврачом добавлять, да еще на ночь глядя? Папа в салон цивильной тачки заглянул, срисовал суку чеха в мягком кресле рядом с крысой штабной армейской у руля и затеял гнилой базар.
А штабной Папу на хер послал грубо и громко. И, совсем дурак, дверцу на себя раз, и бамс той дверцей Ельцину по башке пьяной. Ну, Папу и сорвало с резьбы.
Ельцин крысу штабную за грудки и об асфальт, суку чеха за хибот и на воздух из теплого кресла и, пассом, Думу. Красавчик ствол задрал и рычит летехе в кузове, чтоб ни-ни, чтоб и он, и его салабоны сидели по стойке «смирно». Ну а Лось для пущего страха выхватил эфку, кольцо зубами выдрал, сплюнул и горлопанит, в том смысле, дескать, всех, на хер, подорву и себя, на хер, порешу, но суку чеха, за которого Винни Пух богу душу отдал, мы...
И тут летеха в кузове, придурок, хвать за «калаш» и длинной очередью по пьяным омоновцам.
Красавчику – чпок! – пуля в плечо, навылет. Лосю – чирк! – косо по спине, рука сама – ей-богу! – метнула гранату в кузов...
– Во, блин, подляна, – Дум цапнул пачку «Мальборо» со стола, смял ее в комок. – Фарт в картах закончился, и нормальное курево вместе с ним! Я, реально, не врубаюсь, Лось, как ты свою дрянь можешь столько смолить? Твои папиросы, блин косой, они...
Разглагольствования Дума на тему табачных изделий оборвала трель мобильника. Дум схватил трубку, прижал к уху.
– Але... Да, я... Чего?! Прям щас?.. – Дум вскочил, уронив табуретку. – Понятно, блин косой! Будь спок, Папа! Пять минут на сборы. – Дум отключил трубку, рявкнул: – Красавчик, отставить пиво! Лось, хорош дымить! У нас пять минут, Папа ждет!
Двух минут хватило, чтоб сковырнуть паркетную доску на дне пустого встроенного шкафа, достать из тайника «цацки» и распределить их.
Дум взял «ТТ» с длиннющим глушителем и безобразно крупнокалиберный обрез.
Красавчик вооружился «стечкиным», прихватил щедрый запас снаряженных обойм.
Лось сунул в брючный карман «эфку», за пояс «ПСС», сиречь «пистолет специальный самозарядный», широко известный в узких кругах под шифром «Вул».
Минуты хватило, чтобы спрятать оружие под верхней одеждой, спустя еще полторы Дум запирал дверь конспиративной квартиры, а Лось вызывал лифт. Итого, уложились в четыре с полтиной, вышли с опережением графика.
В лифте осмотрели друг дружку, благо лифт подтянулся просторный, грузовой.
Дум в плаще свободного кроя, без кушака. Под плащом специальная сбруя, чтоб держались под мышками «пушки». Нигде не морщит, ничего не выпирает, нормально.
На Красавчике кожаная куртка по колено, практически полупальто. Кобура-«босоножка» со «стечкиным» надежно спряталась под грубой свиной кожей.
Лось в кожанке покороче, но «ППС», прижатый к телу брючным ремнем, незаметен, а вот граната в кармане брюк выпирает, зараза. Пришлось перекладывать «лимонку» во внутренний карман куртки и «молнию» слегка расстегивать, чтоб не в обтяжку куртец сидел, а то торчит «эфка», словно единственная титька мифической амазонки.
– Че, ты всю дорогу «эфки» с собой таскаешь, блин косой?
– Дум, не напрягай пацана. Нравится, и таскает.
Они вышли из подъезда. Трое обычных с виду парней, на самом деле – троица опасных хищников, готовых к любым неожиданностям. Убийцы-профи, одни из лучших, если вообще не самые лучшие в СНГ.
«ТТ» пробивает почти любой бронежилет, а крупнокалиберный обрез с гарантией дырявит вообще любой броник.
«Стечкин», он и в Африке «стечкин», при стрельбе очередью много эффективнее пресловутого «узи».
«ППС» стреляет бесшумно и без всяких неудобных глушителей. Ну а таскать с собой «лимонку», оно, конечно, геморройно, однако с гранатой в кармане Лосю как-то спокойнее.
На скамеечке возле подъезда млеют в лучах молодого весеннего солнца клюшки-старушки. Продефилировали мимо бабушек, Дум впереди, Красавчик с Лосем за ним, плечом к плечу. Обогнули жилую башню, пересекли дворик с качелями и песочницей, завернули за угол пятиэтажной хрущобы и в заранее условленном месте, рядом с помойкой, срисовали Папу Ельцина за рулем пошарпаного «жигуля».
Дум с Лосем сели на задний диванчик, Красавчик уселся подле рулевого. Поехали.
– Тачка не в кайф, блин косой. Лучше, что ли, колес не нашлось?
– Не бухти, Дум. – Папа Ельцин умело выруливал на узкой полоске асфальта. – Тачка не в угоне, бумажки все в ажуре. – Папа крутанул баранку и грамотно вписался в плотный транспортный поток на оживленной магистрали. – Слушай сюда, пацаны: клиент круче тропинки к счастью. Волк-одиночка, прикормленный конторой. Где контора волчару откопала, заказчик без понятия, но, повторяю, говорят – охерительно крутой кадр. Говорят, умеет отводить глаза.
– Эт как? – смешно оттопырил нижнюю губу Дум. – По типу, как колдун, блин косой?
– Хер его знает. Сказали – караулить его у дома бесполезно. Может и так быть, что насвистели про отвод глаз. Может, и так, что у них фотки евонной нету, и всех делов. Хату его они вычислили, а самого пасти забздели, обычное дело. У нас, пацаны, расклад такой – я и Красавчик следим за секой с колес и обеспечиваем соскок, а ты, Лось, и ты, Дум, садитесь в засаду на хате у клиента. Красавчик, открой бардак, там ключи от хаты, метни их Лосю.
– Он че, клиент, типа, киллер? – Красавчик откинул крышку бардачка. – Типа, наших кровей кадр, ага?
– Ага, типа. – «Жигуль» остановился в хвосте автопробки у перекрестка, Папа смачно обматерил москалей-автолюбителей и продолжил тереть базары по делу. – Хата на втором этаже, дом кооперативный, в парадных дежурят консьержки. Соседи у клиента лохи, он с ними не контачит. В двадцать один тридцать пять клиент прилетит в Шереметьево, в двадцать три без копеек забурится на хату. В засаде вам сидеть до хера времени, но, как говорится: раньше сядешь, легче выйдешь. Мочканете его и по пожарной лестнице тикайте. Мы...
– Папа! Блин косой, реально по пожарной обезьяной сползать?!.
– Дурак ты, Дум, – усмехнулся Красавчик. – Село! В новых домах отдельно лифты, отдельно лестница на случай пожара. «Черная лестница», врубаешься?
– Где ключ-то, э? Я жду, – напомнил Лось, приопустил стеклышко в автомобильной дверце, достал папиросы.
– Нашел, – Красавчик бросил Лосю связку. – Папа Ельцин, а каким макаром заказчики дубликаты ключиков надыбали, тебе рассказали?
– Я не спрашивал. – Светофор подмигнул желтым, и Ельцин взялся за рычаг, переключающий скорости. – Не бздите, пацаны. Подстав нету, я проверял.
– Как? – спросил Лось, прикуривая.
– Мое дело. За базар отвечаю. – Пробка, а вместе с ней и «жигуль» потихонечку двинулись. – Короче, на пожарной лестнице дверь изнутри влегкую открывается. Замок – француз, так мне сказали. Крутанули колесико, выскочили, и шагом-шагом, спокойненько. Мы вас подберем. Связь, само собой, по мобиле. – Ельцин прибавил газу. Проскочили перекресток, поехали с ветерком. – Мы с Красавчиком на колесах доедем, а вас, засадники, я ща у метро выкину. Не хер вам в «Жигулях» зазря светиться в районе акции. Спуститесь в метро, садитесь в последний вагон и езжайте до станции «Ясенево». Вылезете и сразу направо, в горку, по улице Тарусская. Чапать вам минут десять, увидите кинотеатр «Ханой» и слева дом в двадцать два этажа. Вам в шестую парадную, вход со двора. Номер дома... Мать твою в лоб! Едва не позабыл! Дум, Лось, вы не пугайтесь особо, коли в Ясеневе срисуете патрули. Сегодня день рождения Гитлера, а тама, в Ясеневе, сколько-то лет назад скины рыночных азеров отметелили в честь евоного дня рождения. В этот день там всегда теперь патрули.
– Во, блин! Еще, блин, гемор до кучи!
– Не бзди, Дум, – успокоил Папа. – Скажи спасибочки, что чехов с бомбами сегодня не ловят. В этой долбаной Москве каждый день какие-то заморочки. Прорвемся. А ну-кася, напряглись, пацаны! Скоро метро, а нам еще до хера всего треба обкашлять...
Пока доехали до шеста, увенчанного красной буквой «М», дважды понапрасну жгли бензин в пробках, и времени обговорить все детали, обсудить все детальки предстоящей акции хватило с лихвой.
