Роберт Асприн - Тамбу

— Тогда я сложу с себя обязанности и предоставлю кому-нибудь другому попробовать себя в качестве руководителя. — Голос Тамбу был спокойным, но поникшие плечи выдавали всю глубину его переживаний. — Я рассматриваю эту идею как нашу единственную надежду на выживание и не смогу командовать флотом, если никто не поддержит меня.

— Тогда это твое единоличное решение, — заявила Рамона твердо. — Никто не посмеет выступить против тебя, чувствуя твой эмоциональный настрой.

— Не будь слишком уж уверенной в этом. Иногда у меня создается впечатление, что некоторые капитаны автоматически занимают позицию, противоположную моей, просто из чистого упрямства.

— Я в этом совершенно уверена, — настаивала Рамона. — И если ты не отдаешь себе отчета в том, что происходит, то сейчас тебе самое время взглянуть на вещи с другой стороны. Конечно, капитаны будут с тобою спорить, так как они знают, что ты уважаешь людей, способных думать самостоятельно и откровенно выражать свое мнение. Ты предупреждаешь каждого, кто поступает на службу в твои вооруженные силы, что не потерпишь в своих рядах подхалимов, и все они принимают это близко к сердцу. Они станут возражать лишь потому, что ты сам от них этого ждешь, но не надо обманываться, думая, будто они пойдут против тебя в чем-либо действительно важном. Ты — Тамбу, и ты один руководишь этим предприятием. Они не потерпят никого другого на этом месте. Тамбу уставился на пустой экран, избегая смотреть в глаза Рамоне и одновременно размышляя над ее словами.

— Как знать? — вздохнул он наконец. — Я надеюсь, ты ошибаешься, но многое из того, о чем ты говорила, соответствует действительности. Ты помнишь старое изречение, что абсолютная власть развращает абсолютно? По сути, я ведь ничем не отличаюсь от других. Меня пугает сама мысль о том, во что я могу превратиться, если позволю себе уверовать, будто обладаю полным контролем над флотом. Я хочу сказать, что даже с теми кораблями, которые у нас есть на данный момент, мы обладаем достаточными силами, чтобы захватить и удержать в своей власти с полдюжины систем — не планет, систем. Мы вполне в состоянии сделать это, и во всей Вселенной нет другой такой силы, которая могла бы нас остановить.

— Знаешь, я до сих пор не задумывалась над этим, — призналась Рамона, — но ты прав.

— Теперь ты видишь, что меня беспокоит на самом деле, — продолжал Тамбу пылко. — Я обязан думать о таких вещах. Как раз это-то меня и пугает. И знаешь, что именно заставляет меня гнать от себя подобные мысли? Я сомневаюсь в том, что флот с этим согласится. И дело тут не в категориях морали. Мне даже не приходит в голову, дурно это или аморально, просто я не уверен в том, что буду понятым. Мне кажется, что в конце концов они решат, будто я выжил из ума, и захотят от меня избавиться. Возможно, мне не следует об этом говорить, но мне по душе роль Тамбу. Несмотря на все эти бесконечные препирательства и хроническую бессонницу, мне нравится руководить флотом.

— Я знаю, — примирительным тоном заметила Рамона, снова принявшись растирать его плечи. — Мне лично была бы неприятна мысль о том, что ты тратишь столько сил, занимаясь делом, которое тебе не по вкусу. Как ты сам сказал, ты ничем не отличаешься от других. В глубине души любой человек испытывает неосознанную потребность оставить свой след в истории или в общественной жизни… выделиться среди себе подобных. Твоя исключительность состоит в том, что ты действительно способен на это. Многие ли могут успешно управлять целым флотом, а тем более его создать? В тебе есть нечто — назови это харизмой или как тебе угодно, — но люди верят и полагаются на тебя. Они убеждены в том, что ты в силах изменить историю, и если они последуют за тобой, то тоже станут к этому причастны. И с полным основанием считают, что, служа под твоим началом, сумеют добиться большего, чем действуя самостоятельно, и это истинная правда. Могли бы, к примеру, Эгор или Пэк командовать собственным звездолетом, если бы ты не предоставил им такую возможность? Ты говоришь о флоте, но ты сам и есть флот. Капитаны и их команды преданы тебе, а не флоту. Они терпят друг друга, лишь повинуясь твоим же приказам, но именно ты являешься тем связующим звеном, которое объединяет все вокруг себя.

— А вот это еще одна причина, по которой я настаиваю на проведении общего собрания, — пробормотал Тамбу мрачным тоном. — Я хочу, чтобы капитаны сотрудничали, а не просто терпели друг друга. Готов держать пари, что как только они окажутся все в одном помещении, беседуя и выпивая, то очень скоро обнаружат, что проблемы каждого не являются чем-то частным или из ряда вон выходящим и что их разделяют с ними все остальные капитаны во флоте. При удачном стечении обстоятельств возникнут дружеские связи, и они начнут обращаться за советами друг к другу, вместо того чтобы беспокоить меня по малейшему поводу. Я подожду до конца собрания, чтобы посмотреть, не внесет ли кто-нибудь из них предложение сделать такие встречи ежегодными, и, если нет, предложу это сам.

— Не знаю, недооцениваешь ты наши силы или, наоборот, переоцениваешь их, — отозвалась Рамона, покачав головой. — Но только вряд ли у тебя это получится.

— Спасибо. Я всегда ценю, когда мои планы находят хоть небольшую поддержку.

— О, собрание скорее всего пройдет благополучно, однако я не думаю, что тебе удастся добиться желаемого, я имею в виду твои тайные мотивы.

— Тайные мотивы? — Тамбу нахмурился.

— Тебе следует прислушаться к самому себе так же внимательно, как ты выслушиваешь капитанов, — рассмеялась в ответ Рамона. — Ты говорил о том, что, если капитаны станут больше советоваться между собой и находить ответы на возникающие вопросы в своей среде, то ты таким образом сможешь снять с себя некоторую долю ответственности, и это даст тебе шанс спуститься со своего высокого пьедестала. Однако ты упустил из виду то, что инициатива в данном случае все же исходит от тебя, и капитаны, безусловно, это поймут. Никто из них даже не подумал о том, чтобы собраться всем вместе и помочь друг другу в работе, пока ты не отдал соответствующего приказа, точно так же как ни одному человеку не приходила в голову мысль сформировать флот, пока ты не осуществил этого на деле. Возможно, что в итоге ты будешь избавлен от необходимости вникать в некоторые конкретные детали и улаживать спорные вопросы, но ты по-прежнему останешься Номером Первым, человеком, который в силах сделать то, на что другие не способны даже в воображении.

— Не знаю. Я чувствую себя слишком уставшим, чтобы рассуждать последовательно. Может быть, завтра все станет для меня яснее.

— Ты устал? — спросила Рамона, нарочито растягивая слова и прижимаясь к нему.

— Ну… — ответил Тамбу с комичной серьезностью, — я как раз намеревался отправиться в постель.

Поцеловавшись, они направились к кровати, обнимая друг друга за талии.

Со стороны пульта связи раздался сакраментальный тихий звон. Рамона простонала с отчаянием, а Тамбу тихо выругался себе под нос.

— Я постараюсь поскорее покончить с этим, — пообещал он. Одного беглого взгляда на сигнальную панель было достаточно, чтобы определить: вызов поступил с борта «Ворона». Уайти!

— Да, Уайти? — спросил он, щелкнув ручкой коммутатора. Когда расплывчатые вначале очертания лица негритянки появились в фокусе, Тамбу заметил, что под ее глазами залегли круги от усталости.

— Прости, что беспокою тебя так поздно, — произнесла она извиняющимся тоном, — но я только что закончила довольно бурное совещание с моей командой и хотела выкроить немного времени, чтобы поговорить с тобой без помех.

— В чем проблема?

— Мы недавно завершили расследование жалобы, поступившей от местных жителей по поводу дебоша, который якобы учинили наши парни в одном из баров на поверхности планеты, в результате чего несколько человек попали в госпиталь.

— Ты выяснила, кто именно?

— В том-то все и дело. Когда мы проверили жалобу, выяснилось, что наша команда тут вовсе ни при чем. Какая-то шайка местных хулиганов орудовала в округе, выдавая себя за людей Тамбу в надежде, что таким образом им все сойдет с рук. Мы дали возможность представителям властей изучить список нашего экипажа, и свидетели в один голос подтвердили, что никто из наших не был замешан в этом. Но еще до того в космопорте был схвачен и жестоко избит пилот нашего челнока.

— Это печально, но не понимаю, чем я тут могу помочь?

— В данном конкретном случае ты уже ничего не можешь сделать, — согласилась Уайти, — но у моей команды возникла идея, которая могла бы заинтересовать весь флот. Они говорят, что им надоело выслушивать упреки за поступки, которые совершают другие люди, прикрываясь именем Тамбу, и потому внесли предложение иметь какую-нибудь эмблему, чтобы каждый член экипажа мог носить ее при посадке на поверхность планеты. Тогда любой из местных жителей с первого взгляда сможет определить, кто перед ним. Мы хотим испробовать это для начала на команде «Ворона», но ты, возможно, сочтешь нужным поставить этот вопрос перед всем флотом.