Пирс Энтони - Нэк Меч
К утру он начал бредить.
Опять наступила ночь, а когда снова стало светло, рядом с ним кто-то был. Кто-то осматривал его раны. Это был человек из клетки, подземный житель, хирург.
— Ты будешь жить. А ее я похороню. Вы оба спасли мне жизнь, теперь я ваш должник.
— Я сам похороню ее! — слабо крикнул Нэк.
Но для этого у него не было рук.
Наблюдая за тем, как Дик копает яму, Нэк осыпал все вокруг бессмысленными ругательствами. Потом все, что осталось от Нэки, скрылось под слоем земли — ее прекрасное любимое лицо, его браслет, его надежды. Он был влюблен в ненормальную.
Мисс Смит ушла навсегда. Нэка была мертва.
Прошло время. Дик Врач не врал, он действительно был врачом. Лихорадка, трепавшая Нэка, прекратилась, силы постепенно вернулись к нему, рана в бедре, вскрытая и вычищенная, заживала. Но рук у него больше не было, так же как не было больше любви.
Дик, хотя и не был кочевником, делал в их маленьком лагере все. Также он кормил Нэка и ухаживал за ним.
— Это мой долг, — говорил он. — Она отдала свою жизнь, ты потерял руки — и все это из-за меня.
— Они сделали бы это с нами в любом случае, — возразил Нэк, не заботясь о том, что, может быть, своими словами причиняет человеку боль. — Мы попали в засаду еще до того, как увидели тебя. Мы были их пленниками.
— Твоя девушка долго возилась с замком моей клетки, а потом ждала, когда в моих ногах восстановится циркуляция крови и я снова смогу ходить. Если бы она не потеряла это время, то наверняка бы спаслась.
— Ее не вернуть. Если ты считаешь, что должен мне что-то, прошу — убей меня. Тогда я не буду больше мучиться — ни от физической боли, ни от душевной.
— Мое дело сохранять жизнь, а не отнимать ее. В Геликоне я спасал людей. Перед тобой я в неоплатном долгу, но не проси у меня этого.
Подземный житель опасливо посмотрел по сторонам:
— Нам нужно уходить отсюда как можно скорее. Бандиты бросили вас на опушке и ушли — но они могут вернуться в любое время. Мне повезло: они не заметили, что я следил за ними.
Честный поединок больше не был уделом Нэка. Происходящим вокруг была занята только частичка его сознания, его реакции ограничивались самым необходимым. Остальная часть его сознания была погружена в безостановочное воспоминание о том, что с ним случилось, насколько происшедшее было страшно, а он — беспомощен отомстить хоть как-то.
Одна лишь только мысль придавала ему сил. В самом начале она была неразличимой, расплывчатой, смешанной с бурлящими в нем переживаниями, поддерживающей его, но неосознанной. Но постепенно, по прошествии нескольких дней, эта мысль выкристаллизовалась, оформилась и вышла на передний план его разума, и тогда он понял, что ему нужно сделать.
Отомстить.
— Ты хирург, — сказал он Дику. — И я знаю, что ты лучший в мире.
— Совсем нет. Меня учили вместе со многими другими. Насколько я знаю, в настоящее время самые выдающиеся хирурги находятся на Алеутах…
— Ты говоришь как все ненормальные. Сможешь ли ты сделать операцию на мне?
— Без моих инструментов, вне стен операционной, без лекарств, без обученных ассистентов…
— То же самое ты говорил Йоду?
— В общих чертах — да. Операции без стерилизации, обезболивающих…
— Они отлично простерилизовали мои руки. Горящими факелами!
— Я знаю. Йод бандит, но он держит свое слово. Он обещал сохранить тебе жизнь.
— Я тоже держу свое слово, — ответил Нэк. — Если раны можно стерилизовать, почему же ты…
— Попробуй простерилизовать огнем рану в животе!
Нэк кивнул:
— Поэтому Йод решил, что ты лжешь.
— В любом случае, я не собирался помогать им. Чем больше я спасу в этой дружине жизней, тем больше погибнет невинных людей от рук спасенных мной. Дружину Йода нужно уничтожить всю, до единого человека.
— Все в свое время, — сказал Нэк, но решил воздержаться от дальнейших разъяснений. — Ты получишь свои инструменты.
— Если я получу их, тогда операция станет возможной. Но какого рода операцию ты имеешь в виду? Если думаешь, что я смогу вернуть тебе руки, то ты ошибаешься.
— Тил говорил… он говорил, что Безымянный, Повелитель Империи, Безоружный — не знаю, под каким именем он известен тебе, — так вот, он говорил, что этого человека сделали сильным подземные хирурги. Ты участвовал в этом?
— Я ассистировал главному хирургу. Эта операция была очень рискованной, возможность неудачи и даже гибели пациента была крайне велика. После операции, насколько я знаю, он больше не мог зачать ребенка.
— Если это было возможно с Безоружным, сделай то же самое со мной.
— Чего же ты хочешь?
Нэк поднял обрубок правой руки:
— Я хочу получить меч.
— Без руки?
— Мой меч будет моей рукой.
Дик некоторое время задумчиво рассматривал культю Нэка.
— Да. Это возможно. Нужно будет вставить металлическую скрепу в кость, приспособить к ней лезвие — конструкция не будет гибкой, но ударить как следует ты сможешь.
Нэк кивнул.
— Но в быту это будет причинять тебе много неудобства. Во время еды или сна. Свою руку ты уже не сможешь использовать для каких-либо повседневных нужд, кроме, может быть, колки дров. Но как только ты освоишься и научишься управлять своей новой рукой, ты снова сможешь войти в круг. Большая часть навыков обращения с мечом находится у тебя в голове, я уверен в этом; потерю гибкости ты сможешь компенсировать своим богатым опытом. Ты не сможешь биться так же блестяще, как раньше, но по-прежнему будешь лучшим среди многих.
Нэк снова кивнул.
— В твою левую руку я вставлю тебе крюк или, если удастся, щипцы. И ты сможешь самостоятельно одеваться, готовить себе пищу.
— Начинай прямо сейчас.
— Я уже сказал тебе: мне нужно обезболивающее, инструменты, стерилизация…
— Ударь меня как следует — я потеряю сознание. Прокали нож в огне.
Дик невесело рассмеялся:
— Это невозможно! Неужели ты серьезно просишь меня об этом?
— Пока она лежит бездыханная в могиле, а ее убийцы живы, мне не будет покоя. Мука рвет мое сердце. Я должен получить свой меч обратно.
— Но в действительности ее убил только один Йод.
— Вина на всех. На каждом, кто прикоснулся к ней, — и все они должны умереть.
Дик покачал головой:
— Мне страшно за тебя. Когда я сидел в этой проклятой клетке, пропитанной запахом моих собственных испражнений, мне казалось, что я познал ненависть до конца. Но то, что хочешь сделать ты, меня пугает.
— Тебе не придется это видеть.
— Но ты просишь меня помочь тебе в этом.
— Если ты не хочешь сделать то, о чем я тебя прошу, скажи прямо. И просто убей меня во сне.
Дик пожал плечами:
— Нет, отчего же, я сделаю все, о чем ты просишь. Так, как я это вижу. Нам нужно будет отправиться к развалинам Геликона и собрать мои инструменты и медикаменты — все что нужно. Кое-что сохранилось. Я уже навещал Геликон однажды. Жуткое зрелище.
— Я знаю. Но это отнимет у нас время!
Дик внимательно посмотрел на Нэка.
— Я знаю, что такие, как ты, не чувствуют боль во время поединков, будь то в кругу или вне круга. Но сейчас, когда ты спокоен… давай-ка я лучше продемонстрирую это на наглядном примере. Дай мне свою руку.
Нэк протянул хирургу один из своих перебинтованных обрубков.
Дик взял культю в руки и начал сжимать, постепенно увеличивая давление.
Сначала боль нарастала медленно, но внезапно пронзила руку стрелой. Нэк выдержал все не моргнув глазом, понимая, что это испытание, но совсем не уверенный, что сможет вынести такое долго.
— Сейчас я нажимал просто рукой, — сказал Дик. — А что будет, если я начну резать ножом? Соскабливать новые шрамы, прижигать живую плоть, обнажать мышцы и сухожилия и вживлять в них проволоки? Забивать металлические спицы в лучевую кость — в длинную кость предплечья? А потом и в локтевую кость, чтобы ты мог вращать своим оружием, как когда-то ты вращал кистью и, может быть, сгибать его немного? Тебе еще повезло, что кисти отрубили ниже запястий и все основные кости остались целыми; это предоставляет мне больше возможностей для реконструкции. Но боль… — сказав это, Дик еще раз сжал обрубок руки Нэка.
— Ударь меня, и я потеряю сознание! — снова воскликнул Нэк.
— Я не смогу бить тебя каждый раз, когда ты начнешь приходить в себя, — помимо рук ты можешь лишиться мозгов. Кроме того, мне понадобится твоя помощь, потому что обычных ассистентов у меня не будет. Поэтому ты должен будешь оставаться в сознании. Это означает местную анестезию — и даже в этом случае ты будешь испытывать боль, не столь сильную, но все-таки. Вот такую, как сейчас.
Нэк, обливаясь потом и скрежеща зубами, уступил. Он даже представить себе не мог, что в обрубках его рук может крыться столько боли.
