Владислав Выставной - Я пришел взорвать мир
Сначала он рассчитывал на то новое оружие, которое пришлось доставить сюда в прошлый визит. Но он так и не понял принцип его действия. Это было очень странно. Конечно, он не оставил бы своих попыток разобраться, но ему недвусмысленно намекнули, что это – оружие Созерцателей, и не ему, простому Сильному, лезть в это дело.
Рогги Бур тогда несколько опешил, несмотря на то, что удивляться не входит в привычки Поджигателей. Но он впервые слышал о том, что Созерцатели применяют какое-либо оружие сами, без посредства Сильной Линии.
Это непонятно и от того – довольно жутко даже для него.
Созерцателей молчаливо боялись все. Даже ничего не зная о каком-либо их оружии или фактах применения ими сылы.
Теперь Рогги Бур хотел доказать себе собственную состоятельность как лучшего из Поджигателей в этом мрачном мире.
Он достал из кармана мобильный телефон и, не долго думая, набрал номер. Он знал много номеров из тех, один лишь звонок на которые мог бы перевернуть с ног на голову любую ситуацию в повседневной жизни людей и даже – в большой политике.
Надо только знать что, и кому говорить.
Разношерстная агентура пронизывала жадными до информации глазами и ушами огромные территории и властные структуры земного общества. Все-таки, местные общественные институты просто на удивление уязвимы.
Если бы не определенные усилия Сильных – земные государства давно развалились бы под собственным весом, разъедаемые коррупцией, неорганизованностью и некомпетентностью, заодно превратив этот заповедник хаоса в совсем уж мертвую, радиоактивную пустыню.
Сейчас звонок не носил столь масштабного характера. Это просто кнопка, нажав на которую, Поджигатель получал ожидаемый результат.
– Да? – раздался в трубке жесткий подозрительный голос.
Одного этого голоса достаточно, чтобы большинство случайно дозвонившихся в испуге повесили трубку. Но Поджигатель не был случайно дозвонившимся.
– Здравствуйте, полковник, – мягко сказал он. – У меня информация по вашим беглецам…
– Кто это? Откуда у вас этот номер? – недовольно произнесли в трубке.
– Это совершенно неважно, – веско сказал Поджигатель.
Он говорил с удовольствием, чувствуя, как особый, специально подобранный тембр его голоса ловит невидимого собеседника, словно липкая лента – муху.
– Говорите! – приказным голосом сказали на другом конце линии.
Но говорившему только казалось, что приказывал он.
Рогги Буром ему заранее отведена лишь роль исполнителя чужой воли.
Воли Поджигателя.
– У вас есть, чем записать? – невинно поинтересовался Рогги Бур. – Сейчас я назову вам адрес, по которому скрываются дезертировавшие из вашей части э-э… рядовой и сержант. Точно – рядовой и сержант. Сразу же предупреждаю….
Поджигатель сделал паузу. Отавалось лишь подсечь рыбку.
И его собеседник не замедлил попасться.
– Я слушаю! – произнес он.
И Рогги Бур небрежно бросил код-искру. Ту, из которой вскоре вспыхнет настоящий пожар.
– Они вооружены. Они очень опасны…
В устах Поджигателя слово – главное оружие. Может быть, поэтому он смог довольно спокойно пережить свое поражение от рук Грязного. То было лишь состязание в ловкости.
Но в настоящей тайной войне Поджигателю нет равных…
– Очень опасны… Очень…
Сложил трубку телефона и, походя, бросил на стриженую газонную траву за бордюрным камнем. Пластик телефона зашипел, вздулся – и вдруг вскипел, словно сжигаемый изнутри высокой температурой. В общем-то, так оно и было. Через пару секунд на месте телефона будет лишь круг выжженной травы.
Поджигателю не нужны следы.
Рогги Бур вышел на оживленную городскую улицу, поднял руку: нужно было поймать такси.
Ведь при всех своих специальных возможностях особое, утонченное удовольствие он получал, лишь смешиваясь с толпами краткоживущих. Так слаще ощущать собственное могущество – могущество ловкого кукловода, незаметно стоящего за людскими спинами…
Теперь следовало добраться до этого особнячка на берегу ласкового моря.
Он давно под наблюдением Мусорщиков. Только те не станут действовать без указания Поджигателя. Пусть смотрят и восхищаются его мастерством. Ведь истинное мастерство – это даже не задушить врага своими руками.
Подлинное мастерство мести – убить врага руками его же собственных друзей.
Гор Дэй смотрел на яркие, колющие глаза звезды и не мог отделаться от мысли, будто смотрит в глаза Всевидящего Сервера со дна выгребной ямы.
Тут же стало стыдно за собственные мысли. Ведь здесь живут его товарищи по несчастью – такие же отверженные, как и он, только ничего не подозревающие о собственном ничтожестве.
Может, эти краткоживущие именно потому такие оптимистичные и жизнерадостные? Ведь им известно, что отпущенный им срок ничтожно мал. И при этом они умудряются развиваться, учиться, делать открытия. Не все конечно: надо многими эта земная обреченность довлеет слишком сильно. Они не выдерживают. Лучшие из таких целиком уходят в религию, худшие травят и без того слабые тела алкоголем и наркотиками.
Но все-таки правда остается правдой: этот душный мир медленно пожирает его и не заслуживает добрых слов.
Разве что – насмешку.
Ведь Земля – это жалкая пародия на настоящий человеческий мир. Здесь все, как в старом немом кино: размыто, ускоренно и комично.
Гор сам не заметил, как засмеялся. Он заливисто хохотал и грозил небу пальцем.
– Я доберусь до вас, самовлюбленные глупцы! Вы еще попляшете под нашу музыку…
– О чем это он? – осторожно поинтересовался Зиг.
– Шутит, – зевнул Мах. – Ты же знаешь – этот парень любит шутки. За что, надо полагать, и поплатился…
Все четверо, включая плененную Дашу, сидели на гальке невдалеке от кромки прибоя. Был поздний вечер, и темноту рассеивали лишь звезды, да описывающий круги луч маяка, да серп Базы над головой.
Сейчас, под тихое шуршание волн могло показаться, что на этой планете царит мир, покой и благополучие. От этой расслабляющей иллюзии требовалось избавляться.
– Значит, так, братцы-головастики, – криво улыбаясь, сказал Гор. – У меня к вам исключительно деловое предложение. Так уж сложилось, что я оказался в одной посудине с вами. Имя этой посудины – помойное ведро. Можно по-разному относиться к жизни в помойном ведре. Тараканам это даже нравится. Вот только вот я не таракан…
– И я тоже не таракан! – обиженно Мах. – И уже не первый день слышу разговоры о том, чтобы отсюда выбраться. Только дальше разговоров дело не заходит. Или есть новые идеи?
– Да, что хочет нам предложить командир? – насмешливо поинтересовался Зиг.
Мах удивленно посмотрел на Зига: никаким командиром Гора не избирали, и Сильный, принимающий вопросы субординации близко к сердцу, конечно же, мог ощутить некоторую ревность.
– Я предлагаю для начала высунуть из нашего ведра голову и осмотреться – сказал Гор и запустил в невысокую волну увесистой галькой.
– Занятно, – скептически произнес Мах. – Только мы вот все думаем: где у нашего мусорного бачка крышка?
– …и педалька, которая ее приподнимает, – усмехнулся Гор. – Вот ее-то нам и придется искать…
– Много мусора перерыть придется…
– Не думаю, – заявил Гор. – Надо только на время стать очень шумными тараканами. И кому-то большому придется приподнять крышку, чтобы разобраться – что происходит…
– А если этот кто-то просто сунет под крышку баллончик с инсектицидом и…
– Тут мы и выпрыгнем, под шумок, – усмехнулся Гор. – В любом случае у нас мало времени. Я это кожей чувствую…
– Да… – невесело сказал Зиг, заглядывая в свою ладонь – там пряталось что-то мерцающее, отбрасывающее на его лицо бледные блики. – Шутки шутками, а следящая панель показывает, что вокруг полно Мусорщиков. Если раньше я мог предположить случайность, то теперь у меня нет сомнений: нас скоро возьмут или прихлопнут…
– Только что-то они не торопятся, – сказал Мах.
– А чего им торопиться? – пожал плечами Зиг. – Это у нас жизнь ускоряется и комкается, как старая газета. Им до нас, в общем, и дела нет. Чуть раньше, чуть позже. Ведь мы, по-прежнему – просто Обреченные…
– Я замерзла, – сказала вдруг Даша жалобно.
Гор посмотрел на нее и попытался разобраться в собственных чувствах. Вот она, их невольная заложница, пленница чужаков, пришельцев из иных миров. Они строят планы, надеются на возвращение домой или хотя бы туда, где можно просто жить – весь отведенный человеку срок. Этой же девушке суждено сгореть, как мотыльку, за тот ничтожный срок, который в нормальных мирах считается всего лишь детством…
Жалко ли ему эту девушку с Земли, взятую в оборот безжалостными силами, для которых она – не более, чем расходный материал в совершенно не понятных ей играх?
И Гор понял: нет, ему ее совершенно не жалко. Просто она постоянно напоминает ему о Нейле и том последнем поцелуе, который саднил в душе неразрешимой загадкой. Все, чего он теперь хотел – это вырваться отсюда, добраться до Нейлы, спросить ее…
