Владимир Лосев - Поединок
Глава шестая.
Тося задумчиво перебирала бумаги на своем столе, как вдруг почувствовала, что в детском доме что-то произошло.
Что-то изменилось. Сама атмосфера стала другой, всё вдруг замерло, затихли звонкие голоса и мысли детей. Так птицы и звери затихают перед бурей и грозой, ищут укрытие и перестают заниматься своими обычными повседневными делами.
Тося прислушалась к себе, где-то глубоко внутри она почувствовала тревогу, она с вздохом закрыла глаза и стала искать источник этой тревоги.
Чужих людей она почувствовала сразу, они шли по коридору, быстро приближаясь к её комнате, от них веяло агрессивностью и злобой. Вместе с ними были Бомс и Клара. Бомс был тихим и почти без сознания от боли, а Клара неумело и старательно мысленно звала её, Тосю.
Тося вслушалась в её мысли, в те, что она так хотела ей передать.
- Прячься, убегай. Плохие люди идут за тобой.
Тося улыбнулась её доверчивой старательности и её желанию уберечь её. Она мысленно поискала санитаров, они были далеко, но уже спешили сюда.
Кир был погружен в странное почти бессознательное состояние, он пытался разобраться с чьей-то душой, поэтому сейчас был недоступен. Тося вздохнула и позвала Ориона. Тот был немногословен.
– Я уже все знаю. Это твоя проблема, ты создала её, и тебе самой придется её решать. Сейчас подошлю к тебе Кроху, это и её проблема тоже. Я послал тебе на помощь санитаров, но всё сделать ты должна сама, это твой урок и твой экзамен.
Тося вздохнула, встала из-за стола и решительно пошла к двери.
- Экзамен, так экзамен, - подумала она. - Сколько их я уже сдала, и сколько ещё придется. Но при чем тут Кроха?…
* * *Директор шел по коридору, направляясь к Тосе. После болезни его немного пошатывало от слабости, но ему обязательно нужно было узнать почему, в расходных документах не проходит покупка одежды для питомцев.
Ему позвонили с муниципалитета и срочно потребовали справку о расходах по этой статье. В отчетности он ничего не нашел. Он бы послал санитаров, но этих двух здоровых балбесов как всегда, когда они нужны, не оказалось на их любимом месте в приемной. По дороге директор понял, что за время его болезни исчезли последние остатки порядка, который он столь усердно насаждал долгие годы.
Уже на подходе к комнате Тоси директор заметил трех незнакомых мужчин. Все его худшие подозрения подтверждались, стоит ему только ненадолго заболеть, как детский дом начинает разваливаться под воздействием хаоса.
Один из трех мужчин вел за руку эту новенькую девочку, Клара, так её, кажется, зовут, вспомнил он. А другой мужчина под мышкой тащил Бомса, очень беспокойного мальчишку - того, что в зимнем саду решил поиграть с ним в какую-то игру. Он ему, кажется, тогда что-то пообещал…
– Остановитесь! - строго потребовал директор. - Кто вы такие, и, что вы делаете в детском доме? Здесь находиться посторонним строго запрещено!
Мужчины остановились, с опасным интересом рассматривая его, и внутри его изношенного тела что-то дрогнуло.
Они совсем были не похожи на беспокойных родителей, которые иногда так мешают в работе, скорее они походили на бандитов из полицейских сериалов, которые так сейчас любят показывать по телевизору. Директор услышал, как один из них спросил Клару:
– Это ещё что за клоун?
Девочка покачала головой.
– Это - «Дир»! Это са…а…мое страшн…н…ое чудо…о…вище, кото…о…рое води…и…тся то…о…лько у нас. Бег…ите, если…и хоти…и…те оста…а…ться в жи…и…вых.
Мужчина громко расхохотался.
– «Дир» - это директор, что ли? Помню, у нас в школе был один такой зануда. Как бы мне хотелось с ним сейчас встретиться и спросить, почему он так желал, чтобы меня выгнали из школы, - Крот мечтательно улыбнулся, потом мгновенно стал мрачным.
– Кувалда, доставь ребенку удовольствие и разберись с чудовищем, пусть девочке станет приятно!
Мужчина, который стоял к директору ближе других сделал навстречу ему несколько шагов, одновременно доставая пистолет.
– Если вы из полиции, вы должны показать мне ордер, - произнес растерянно директор. - Если у вас нет ордера, то немедленно покиньте здание детского дома. Здесь у нас находятся больные дети с неустойчивой психикой, а вы можете их испугать. И вам придется отвечать за последствия перед вашим начальством.
Горилла - его называли Кувалдой за то, что он без особых последствий когда-то перенес удар этим тяжелым предметом - остановился в нескольких шагах от него. Он мрачно спросил через плечо.
– Может мне замочить его, Крот? В моей школе был тоже такой кретин, и мне всегда хотелось это сделать.
Дети напряженно глядели на меня, в их глазах был страх.
Директор тоже испугался, но потом вдруг подумал, что это не самая худшая смерть, и ещё он подумал о том, что дети должны верить в то, что он сможет их защитить. Он вздохнул.
– Не знаю, кто у вас был директором в вашей школе, но в моем детском доме вы никого убивать не будете. И впредь, попрошу вас не употреблять сленговых выражений при детях!
– Что ты сказал? - угрожающе спросил громила. - Ты хоть понял своей пустой башкой, кто перед тобой? Если не понял, я тебе сейчас популярно объясню!
Громила шагнул вперед и взмахнул пистолетом.
Директору было тяжело двигаться - следовало учесть, что он до этого долго болел - и он просто сделал шаг в сторону, одновременно пытаясь ударить громилу ногой в пах.
К сожалению, он давно не дрался, хотя навык с детских лет и остался; в результате удар получился не сильным, хоть и достаточно болезненным, а потом он, позорно поскользнувшись на гладком паркете, упал на пол.
Громила сложился пополам. Но пока директор барахтался на полу, пытаясь встать, он выпрямился и направил на него ствол пистолета. И тут директор понял, что это последнее мгновение в его жизни.
У него не пролетела вся жизнь перед глазами, как пишут в романах; все его силы были направлены на то, чтобы умереть хоть как-то достойно, тем более что он краешком глаза увидел, как открылась дверь, и оттуда выглянули дети, которых привезли только вчера.
Он кое-как выпрямился, увидел вспышку выстрела пистолета и воспринял это даже с каким-то странным удовлетворением.
«Ну, вот и всё, - подумал он. - Конец, точка в глупой и бессмысленной жизни…»
* * *Это был странный мир. Клочья облаков в небе, прорванные ровным черным квадратом, в котором была видна ночная луна. Лужайка, покрытая сочной зеленой травой, меняющая на глазах цвет.
Сначала трава стала желтой, а потом тут же на глазах покрылась сверкающим снегом. Маленькие следы в снегу вели в небольшую рощу, ещё покрытую красно-желтой осенней листвой.
Кир пошел по следу маленького человечка и нашел его в чаще, спрятавшегося под упавшим деревом. Листва на дереве была ещё зеленой и достаточно густой, чтобы образовалась небольшая пещерка.
Мальчик сидел прямо на земле и гладил голову грязной лохматой дворняги, лежащей у его ног.
– Привет, - сказал Кир, садясь напротив мальчика. Мальчик скорчил недовольную рожицу.
– Зачем ты сюда пришел? Это моё место, здесь я живу.
– Я пришел просто поговорить, я ненадолго. Мне показалось, что тебе грустно и одиноко.
– Да, мне немного грустно, - согласился мальчик. - А у тебя есть такое место, где ты прячешься, когда тебе плохо?
Кир задумался.
– У меня тоже есть такое место, оно далеко и туда трудно попасть, но когда мне это удается, мне там хорошо.
Мальчик улыбнулся.
– Здесь мне тоже хорошо. А это моя собака, она моя и ничья больше, я её нашел. Я приношу ей еду, а она меня ждет, иногда лижет языком, наверно от радости.
– Конечно от радости, ей же тоже бывает грустно и одиноко.
– А почему так бывает? - спросил мальчик. - Почему даже собакам бывает одиноко и грустно?
Кир сел рядом.
– Так создан мир. Мы все рождаемся, живем и умираем в одиночестве. Но пока мы живем, у нас есть друзья, у твоей собаки есть ты, и у меня тоже есть те, кто меня любит.
– А меня никого нет, - возразил мальчик. - Моя мама меня не любит, и поэтому она отдала меня в детский дом. Я же не виноват, что я родился больным? А она расстраивалась из-за этого, переживала о том, что скажут её знакомые, когда узнают, что я плохо разговариваю и плохо хожу, и самое главное, что я совсем не умный…
– Но теперь ты неплохо ходишь, хорошо говоришь, и стал гораздо умнее, чем раньше.
Мальчик уныло кивнул.
– Но мне всё равно грустно…
– А твоя собака тебя любит?
Мальчик потрепал дворняжку за уши, та признательно закрыла глаза и громко засопела.
– Да, наверно, любит. И я люблю её, только она умерла. Его задавила машина - я долго не приходил, а она, наверно, побежала меня искать, - мальчик вздохнул, у него на глазах показались слезы. - И теперь я совсем один…
– Ты не один, тебя любят Маргарет и Кэт.
