Роман Глушков - Эпоха стального креста

Вскоре всеобщую суету сменило напряженное затишье. Мы выстроились в колонну по двое за каждым из трех «самсонов». Пулеметчики в кузовах разматывали пулеметные ленты. Мои временно переведенные Мясником в курьеры Ярво и Самми, вместе с незаведенными «иерихондами», пристроились к самому хвосту боевого порядка. Эти небритые черти приторочили к седлам байков скорострельные «скорпионы» и невероятных очертаний кавалеристские сабли, предпочитая быть во всеоружии на тот случай, если и им вдруг предстоит столкнуться с противником.

Братья внимательно наблюдали, как «АС-90» и грузовик с «мириадом» взбирались на отделявший нас от моря холм. Я тоже не сводил взгляд с этой картины, сжимая в ладони рукоять взятого у брата Ганса, стрелка одного из «вулканов», пистолета-пулемета «хеклер-кох МП».

– Готовы? – обратился брат Бернард к водителям монстромобилей. Те подтвердили. – Тогда вперед!..

...Первые лучи восходящего солнца озарили залив Сен-Мало, обещая приятный погожий денек. Легкие волны разбивались о скалы Мон-Сен-Мишеля, лизали каменистые бока связывающей берег и остров дамбы и с шуршанием набегами на прибрежный песок. Обитель покоя и безмятежности...

Человек, дремавший у погасшего костра на выходе из дамбы, проснулся и поднял голову – чуждый шум нарушал царившую окрест идиллию. За спиной у него творилось нечто странное.

Человек оглянулся и уставился спросонок на разбудившее его стальное чудовище с вытянутым вперед длинным носом. Оно скребло гусеницами в трехстах шагах к востоку от дамбы и со свистом вращалось вокруг собственной оси, утаптывая для себя ровную площадку.

Но раздумья наблюдателя продлились недолго. Забыв о спящих товарищах, уже через секунду он сломя голову несся по дамбе и во все горло орал:

– Они здесь! Они здесь!.. Тревога! Охотники здесь!

7

«– Иди же, мой друг, – продолжал капитан, – не заставляй нас терять время даром. Каждая секунда промедления грозит смертью и мне, и этим джентльменам».

Тяжелая пуля «гепарда» ударила бегущего человека в спину, перебив ему позвоночник и разворотив грудную клетку. Сделав по инерции еще несколько шагов, тот упал, прокатился по камням и, замерев, растянулся на дороге. Так кто-то из моих патрульных снайперов пустил первую кровь сегодняшнего, ставшего очень длинным для всех нас дня.

Спавшие в лодке два других наблюдателя успели-таки проснуться и повыхватывать из-под свернутых сетей дробовики, но и они были изрешечены огнем моей патрульной команды.

Все пока шло по плану. Гаубица и зверская спаренная пушка «мириад» заняли позиции с востока и запада дамбы, развернув свои стволы по направлению к Мон-Сен-Мишелю. Патрульные «самсоны» принялись прочесывать прилегающую к побережью заросшую травой и кустарником территорию. Настал наш черед.

– Подержи-ка, – я передал берет Михаилу, когда мы поднимались на прибрежный холм. Восемь моих головорезов снова пронаблюдали, как их командир, оставаясь верным традиции, сооружает у себя на голове из косматой гривы практичный «конский хвост».

«Самсоны», спускаясь с холма к дамбе, прибавили скорости, и мы припустили за ними легкой трусцой. Мясник отбежал вбок, поднес к глазам висевший на шее бинокль и, водя им то вправо, то влево, осмотрел объект атаки.

– Суетятся, гады, – сообщил он, вернувшись в строй. – Окна пооткрывали, бегают... А у Королевского входа вообще что-то исключительно поганое происходит...

И невооруженным глазом было заметно, как по окаймлявшей остров стене оборонительного периметра с приземистыми башнями снуют люди, перенося на себе что-то громоздкое. Округлые, выступающие вперед бастионные башенки, как я помнил из карты Бернарда, имели каждая определенное название. Ближайшие к дамбе – Габриэля, Аркадия, Свободы и Бассе – готовились сейчас использоваться по прямому назначению, а именно: отбивать натиск супостатов в лице наших персон.

Три «самсона» один за другим въехали на неширокую дамбу и, прикрывая идущих быстрым шагом братьев, ринулись вперед. Бернард, маячивший сбоку от меня, проорал в рацию:

– Гаубица, «мириад», внимание! Боевая готовность! Цель – башни ограждения! Повторяю – башни ограждения! Огонь по моей команде! Как поняли? Прием!

Сквозь треск помех голоса старших групп прикрытия подтвердили готовность. Мясник отключил рацию, сунул ее в карман плаща и, улыбаясь по-дружески, но сдержанно, приблизился ко мне. Михаил, продолжавший питать к главнокомандующему вполне обоснованную неприязнь, как бы ненароком поотстал.

– Брат Эрик, мы с вами еще толком незнакомы, – заговорил брат Бернард, а сам при этом не сводил глаз с приближавшегося острова. – Но ваши старшие коллеги – те, которые знают вас чуть получше, – утверждают, что вы один из самых перспективных молодых командиров Братства: достаточно хитры, мыслите нестандартно и в какой-то степени можете предсказывать развитие ситуации. Что ж, когда-то и я был таким...

Бернард Уильямс получил должность командира отряда в двадцать два года (я – в двадцать четыре). Напористый, бескомпромиссный и безусловно талантливый Охотник, он уже при жизни успел попасть на страницы кадетских учебников. Признаю, мне польстила его осведомленность об обыкновенном командире обыкновенного отряда из второго десятка.

– Жаль, что в Новой Праге мы с вами так прискорбно разминулись, – продолжал главнокомандующий. – Ведь если говорить начистоту – но только это между нами! – магистр Жерар был просто-напросто тупым амбициозным кретином: подставил вас, угробил себя и людей, опозорил Корпус... К счастью, мы были недалеко и вовремя успели предотвратить дальнейшую эскалацию конфликта. Надеюсь, вы согласитесь, что там я не мог поступить иначе?

– Вы поступили именно так, как того требовала обстановка, брат Бернард, – ответил я, хотя это и не соответствовало моему настоящему мнению. – Еретики получили то, на что напросились.

– Рад, что вы понимаете меня, – удовлетворенно кивнул Мясник. – Кстати, как вы посмотрите на то, чтобы поработать со мной при зачистке в одной пятерке?

Что, интересно, я мог сказать? Ну не «нет, извините» же в самом деле?

– Вот и отлично, – проговорил брат Бернард, услыхав мое «буду весьма польщен». – Вы, я, брат Вольф и двое ваших людей на выбор почистим кое-какие закоулки этого рассадника ереси и богохульства.

Бернард отошел на другой фланг колонны, и Михаил снова догнал меня. Любопытство из него так и перло:

– Ну, и о чем поболтал с самим Сатаной?

– Тебя это обрадует. Он и Циклоп работают с нами в одной группе внутри монастыря.

– Не шути с этим...

– Даже и не думал. А что-то не так?

– Все теперь не так... – Кончики усов брата Михаила дернулись и печально повисли. – В общем, огромное тебе, батенька, человеческое спасибо! Только соберешься разгуляться на широкую ногу, как на тебе! Почему из сорока человек Первого и Пятого именно они?

– Не желаешь в нашу компанию – поменяйся вон... с Саймоном, – игнорируя недовольство русского, ответил я. – Короче, уважаемый, даю тебе право на выбор в приказном порядке.

– Ну уж дудки! Да чтобы величайший ловец проклятых иуд в истории цивилизации брат Михаил испугался и убежал от каких-то... – он понизил голос и воровато огляделся, убедившись, что эти самые «какие-то» находятся вне предела его слышимости, – ...занюханных мясников и циклопов? Не дождетесь, любезнейший, как сказал бы Конрад. Я не за тем сюда...

По перепонкам ударил глухой тяжелый грохот. Все инстинктивно присели, озираясь по сторонам. Что-то мелькнуло над нашими головами, и в сотне метров слева из воды поднялся веерообразный, рассыпавшийся радужными брызгами, фонтан.

– Мне говорили, – Михаил напряженно созерцал концентрические круги, оставшиеся от приводнения гранатометной болванки, – что они должны славно детонировать, а я вижу лишь простой плюх.

– Либо не сработала, либо не сорвали предохранитель запала. – У меня затрепетало сердце. Бернард оказался прав – Иуда готов был сопротивляться словно крыса, угодившая в ловушку. Зная, что скоро сапог крысолова выдавит ей кишки, крыса верещала и бросалась на него с яростью отчаяния.

– Кто засек, откуда били? – Бернард в ярости оглядел бойцов. – Кто, я вас спрашиваю?

– Оттуда, брат Бернард! – Мой пулеметчик Ральф, сидевший в кузове идущего вторым «самсона», указывал на угловую башню справа от дамбы. – Это прилетело оттуда!

– Молодец, Охотник! – похвалил его Мясник и поднес ко рту рацию. – Гаубица, внимание! Цель – башня Свободы! Огонь!

Шарахнуло так, что дрогнул бутовый камень дамбы под нашими ногами и, хотя возможно мне и почудилось, качнулся шпиль церкви Ла-Марвея. Вокруг гаубицы поднялись тучи песчаной пыли. А я-то гадал, зачем бойцы из команд огневой поддержки плавили во дворе реннского епископата свечной воск в пустой консервной банке! Небось позалепили сейчас им уши до самого мозга, чтобы не одуреть от грохота...