Олег Дивов - Саботажник
– Прах к праху, – буркнул Причер. – Круговорот веществ в природе. Впечатляет.
– Главное – убирать не надо, – заметил старший группы.
Причер, закусив под маской губу, вспоминал, что было про период разложения в файлах по местной фауне. «Да нет, все равно нереально. Полный распад за полтора суток? Ха-ха, слуга покорный. Не разложилось оно, а в почву ушло. Именно – всосалось. Точнее, было всосано. С жуткой силой. Что-то мне прямо как-то неуютно. Допустим, я туда сейчас наступлю, а оно и меня… Всосет. С довольным чавканьем. Ладно, отставить фантазии. Думать. Думать».
Техники опустили вниз транспортер боепитания. Никаких ворот в периметре не предусматривалось, за стену можно было только десантироваться – либо на тросе, либо так, по-детски, на заднице.
– Пошли, – махнул рукой старший. – Капитан Причер, вы предпоследний. И еще раз прошу, будьте осторожны. Пожалейте мои лейтенантские звездочки.
– Для начала я пожалею свою капитанскую шкуру, – пообещал капеллан. – Ее и так мало осталось.
Потеряв целый взвод, Кэссиди благоразумно ограничил зону разведдеятельности пятью милями, а задачи – восстановлением системы датчиков обнаружения, потоптанной атакующей волной, и минированием проходов. Группа, сутулясь под тяжестью ящиков со взрывчаткой, полезла через осклизлые завалы. Осклизлые, потому что мертвые деревья тоже постепенно разлагались, превращались в жижу, которую – в этом Причер не сомневался – очень скоро поглотит земля. Под ногами, когда они касались почвы, хлюпало.
Вплотную к джунглям лежащие стволы пока еще сохранились более или менее твердыми. Уяснить, какие деревья подрубило из пушек со стены, а какие само зверье повалило, было довольно трудно. Причер внимательно оглядел несколько стволов потоньше, с себя примерно в обхвате, и все они оказались не отстреленными, а выкорчеванными. Корневая система у деревьев была смешанного типа – относительно тонкие пряди, стелившиеся по земле, рвались, но мощные стержни, уходившие куда-то в невероятную глубь, оставались целы. Только согнулись, будто резиновые. Если бы по деревьям не прошлись ураганным огнем пушки, они бы наверняка так, лежа, и продолжали жить.
И тут уже начиналось шевеление – повсюду мельтешила какая-то мелюзга. Ползающая, бегающая, прыгающая, низколетающая, она вовсю точила поваленные деревья, ковырялась в перегное и жрала друг друга. Среди мелких и крупных насекомых попадались даже крошечные животные. Слишком маленькие еще, чтобы понимать, какую опасность таит в себе крепость неподалеку. Осажденная крепость.
– Отстаем, сэр, – напомнил замыкающий.
– Момент! – Причер нагнулся к одному из стволов, пострадавшему меньше других. Достал нож, легонько ткнул – и правда, дерево было свежим, налитым соками. Тогда капеллан присел на корточки и в упор пригляделся к странному участку коры.
Никакая это была не кора. Причер шевельнул ножом, поддевая чешуйчатую зеленую шкуру, но та отделяться от ствола и не подумала. Капеллан сделал надрез, приподнял лезвием кусок – под шкурой была обнаженная древесина, и к ней от шкуры тянулись белые тонкие нити.
– Приросла, да? – спросил Причер замыкающего.
– Конечно, сэр. А что такого? Ой, да, вы же новенький. Естественно, приросла. Здесь все какое-то… Однообразное.
«Армия – единственное место, где слово «однообразно» значит «правильно, хорошо», – подумал капеллан. – Однообразно, значит. К чему прилипло, к тому и приросло. Мертвое прилипло к живому и ожило, нашло свое место. Ну чудо и чудо».
– Ладно, пойдем, – сказал он замыкающему. – Ты давно здесь, рядовой?
– Шестой период, сэр.
– Почти три года? Что так долго?
– Да, сэр, подзастрял я тут. Льготу накапливаю, хочу в университет поступить вне конкурса.
– Дело хорошее… Слушай, рядовой, так с самого начала было? Чтобы шкура к дереву прирастала?
– Честно, сэр? – Рядовой вдруг перешел на шепот. – Не замечал…
– Кончай шептать! – раздался в наушниках голос старшего. – Тоже мне, тайну великую открыл. Не было такого раньше, господин капитан. В последний год отмечаем. Докладываем по команде. Толку, сами понимаете, никакого. А наше дело маленькое, знай себе чудеса наблюдай. Вы чего отстали так? Все в порядке?
– Да-да. – Капеллан прибавил шаг, насколько это было возможно в буреломе. Зелень вокруг поднималась выше, местами попадались уже полноценные вертикально стоящие деревья, до кромки джунглей осталось ярдов двадцать. – Это я задержался. Просто кусок шкуры на поваленном стволе увидел… Догоняем.
– Странно еще, что у них руки-ноги отстреленные к стволам не прирастают. – Старший хмыкнул. – Скоро, видимо, начнут. Ох! Скользко как… Осторожней здесь, ребята… А впрочем, господин капитан, никакого особенного чуда тут нет. Креатин же повсюду. Живительная влага. В почве шесть сотых, в деревьях четыре, в тканях животных, по-моему, две.
– Полторы, – вспомнил Причер. – Но это данные пяти-шестилетней давности. И тогда вроде бы ничего ни к чему не прирастало.
– Не отстреливали, вот и не прирастало. Тогда здесь тишь-гладь была. Если, конечно, далеко от базы не уходить. За третьей милей уже хищников полно. Да и на второй хватает.
– На человека нападают? В файлах об этом как-то туманно…
– Крупные рептилии – легко. Они ведь соображают плохо, да и зрение у них так себе. Ну и тащат в рот все, что шевелится. Кричи ей потом из желудка – мол, несъедобный я для тебя, дура слепая… А кто помельче и сообразительней, тот на нас вообще кладет с прибором. Чует, что мы из другого теста. Кстати, и травоядные людей не боятся. Мы тут разгуливали когда-то, не поверите, будто по Центральному парку. Идешь, и ни одна зараза в твою сторону даже не обернется. Настолько мы здесь чужие – ужас. Не наш мир. То-то они в конечном итоге против людей вызверились… Через недельку поднаберут силенок, так каждая мелочь пузатая опасна станет. А сейчас красота, гуляй не хочу. Главное – с непривычки на жабу не нарваться. Жабу видели? Как она языком на десять ярдов стреляет и целого псевдозавра – хрум! Только в файлах жаба не страшная. А в натуре, ей-богу, – обосраться про войну. Одна радость, в атаку на периметр не ходит. Точнее, может, и ходит, но не поспевает – малоподвижная. Тупая, подслеповатая… Сволочь. Я одной такой прямо в глотку из подствольника жахнул – вот это было ух!
– Пыталась вас языком достать? – предположил капеллан.
– Как же! Не такие мы дурные – точно, парни?
– Зачем тогда стреляли?
– Не понял, сэр.
– Я спрашиваю, лейтенант, зачем стрелять в того, кто не представляет угрозы?
– Хм… Разрешите не отвечать, сэр? Честное слово, если вам доведется увидеть эту жуть в реале… Так, группа, внимание! Начинаем делиться… – тут старший хохотнул, подумав, наверное, о «двоящемся» зверье, – и разворачиваться! Господин капитан, давайте ко мне. Третьим будете.
Джунгли стояли перед группой высоченной стеной, и все стволы ярда на два-три от земли были покрыты шкурой-чешуей. Здесь толпа животных перла напролом, обдирая бока, нещадно затаптывая слабых, и между некоторыми деревьями еще виднелись пробитые звериной лавой проходы, сейчас почти совсем заросшие, едва заметные.
– Хорошие дырки, – оценил старший. – Быстро пойдем. Если повезет, углубимся мили на три. А хотя бы и на две – тоже праздник. Вперед, господа дыролазы. Вы знаете, что делать.
Следующие несколько часов Причер лез по чащобе с тридцатью килограммами взрывчатки на горбу, поминая в душе всех святых, но тем не менее восстанавливая подзабытые навыки. И как раз в ту минуту, когда джунгли окончательно перестали давить на нервы, а внутри образовался даже некий эмоциональный подъем, впереди наметился легонький просвет, и старший объявил:
– Доползли. Здесь привалим слегка – и за работу. Господин капитан, зрелищ не желаете?
С этими словами он бесшумно нырнул в редеющие заросли. Капеллан избавился от ящика с минами, помог разгрузиться взмыленному рядовому и последовал за старшим.
Заросли выходили к небольшому болоту. Старший залег на берегу и рассматривал окрестности в бинокль. Причер устроился рядом.
В болоте царила полная идиллия. Чавкая, хрустя и пукая, по нему ползало стадо крокодилов особей в двадцать. На мелководье у дальнего берега паслись четверо псевдозавров, двое побольше, двое поменьше. Они ловкими плевками сшибали в воду густо роящуюся мошкару – каждая мошка с кулак размером, – подбирали ее и, запрокидывая головы, заглатывали, не жуя. Причем те псевдозавры, что покрупнее, время от времени скармливали по мошке-другой маленьким, у которых стрельба влет шла менее продуктивно. «Семья», – подумал капеллан.
Один из малышей вдруг споткнулся – наступил, видимо, на дне в ямку – и бултыхнулся носом вниз. Большой псевдозавр тут же опустил голову, мягко ухватил зубами детеныша за загривок, поднял и бережно поставил на ноги. Маленький, жалобно пища, уткнулся ему носом в живот, а родитель принялся ласково оглаживать его передними лапами.
