Сергей Зверев - Восстание потерянных
– Ермола! Прими трехсотого!
– Давай, вперед!.. – закричал Жулин, делая злобную мину. – Времени нет!..
Саша откинулся к стенке, зависнув над трупом молодого бандита, и быстро окинул взглядом помещение:
– Чисто!
Но не может быть, чтобы «грузины» сидели в одной комнате и ждали! Конечно, они рассредоточились по дому, уже понимая, с кем имеют дело. Саша закинул автомат на плечо и снова вынул из кобуры «Гюрзу». Коридоры узкие, развернуться негде. Пистолет в таких условиях незаменим. Половина разведчиков за его спиной уже давно заменила оружие, переместив автоматы за спину.
Держа «Гюрзу» перед собой обеими руками, Стольников выбил дверь ногой и ворвался в следующее помещение. Сзади его страховал Жулин. Все комнаты были смежными, две из четырех стен обязательно имели двери.
– Как бы нам опять на Дерибасовскую выйти! – прокричал Жулин.
– В ту дверь! – Стольников махнул рукой, приказывая остальным последовать за ним. – Нам туда!
Он не был уверен, что туда. Но лучше пусть бойцы убедятся в том, что он ошибся, чем в том, что сомневается. Сомневаться нужно было раньше. А сейчас следовало проламываться, пробивая себе дорогу оружием и руками. Второго решения не было.
Едва Жулин приблизился к простенку, как от дверей стали отлетать полуметровые щепки. Пули прошивали насквозь дверь и, выбивая стекла, со свистом уходили в ночь. Патронов люди Вакуленко не жалели. Плотность огня была такова, что вскоре стена напротив превратилась в голую, отбитую до кирпича.
Остаться наверху или начать спуск по лестнице? Саша решил, что оставаться в доме долго нельзя. Окружат и – все. Нужно следовать за «грузинами», не давая им возможности принимать правильные решения. Пока враг отступает, он не в состоянии думать позитивно.
В коридоре полная темень и крутая лестница. Если метнуться вниз в надежде свернуть за поворот, то перелом позвонков гарантирован. Если спускаться с осторожностью альпинистов, то разведчиков просто изрешетят как при расстреле. В упор.
Стольников сжал пистолет обеими руками и прислонил дульный срез к двери, на уровень головы входящего.
– Подвинься правее!.. – Раздраженный шепот рядом с его ухом был настолько неожиданным, что майор едва не спустил курок. – Весь проем загородил!
Это Жулин, которого сейчас должен перевязывать санинструктор.
– Ермолович?!
– Он отказался, я что сделаю?!
Длина тоннеля неизвестна. Возможно, Вакуленко уже вышел на лунный свет и сейчас руководит подразделением, отдавая приказ на уничтожение группы. Первым делом, конечно, будет проверен второй этаж здания на предмет оставленной там засады. А уже потом – этот коридор. В любом случае медлить нельзя. Кровь за Жулиным никто не подтирает. Капли, как нить Ариадны, выведут преследователей прямо на разведчиков. Здесь темнота, но рано или поздно группа выйдет на свет.
Саша остановился у самого выхода. Опять дверь, из-под которой пробивается узкая полоска светы. Узкая настолько, что перевязать Жулина Ермолович может лишь сидя на полу. Так лучше видно. Рана пустяковая, но она опасна тем, что вот так, по пустякам, из нее может выйти много крови.
– Как чувствуешь себя?
– Пойдем. – Опершись на командира, прапорщик поднялся. – Не думай больше обо мне!
Вся группа вытянулась в цепочку, последним двигался Баскаков, перед ним шел, стараясь не касаться потолка головой, генерал.
Спускаясь вниз, разведчики держались руками за стену. Никаких ответвлений или дверей Стольников не обнаружил. Выход из лабиринта был один, и он был перед ними. Обычная дверь.
Он хотел было нажать на ручку и приоткрыть ее, но Жулин схватил его за плечо – по полоске света скользнула тень и остановилась прямо перед разведчиками по ту сторону створки. Судя по тому, что по другую сторону не было суеты и шума, можно было сделать резонный вывод: Вакуленко, если он вообще был в доме, уже давно командует своими людьми на улице. Ждать, пока тень уберется, Стольникову не улыбалось. Выход в этом случае превращался в западню, аналогичную первой.
Обернувшись, Саша увидел, как Зубов, передав автомат Маслову, крадется к двери.
«Что он делает?» – недоуменно подумал майор.
Генерал изучал дверь.
«Зачем?..»
Ответ нашелся тогда, когда генерал начал действовать. Он просто убеждался, что дверь открывается наружу, а не вовнутрь. Резко нажав на ручку, Зубов вложил в удар дверью весь свой вес. Чего-чего, а этого у него и по молодости – Стольников помнил – хватало на двоих.
Массивная створка распахнулась, как лист книги на ветру. Сокрушительный удар снес с ног хозяина тени – среднего роста «грузина». Он выронил из рук М-16 и почти плашмя рухнул на спину. Жулин, однако, решил, что этого недостаточно, вырвал из рук майора помповое ружье и почти вбил голову человека Вакуленко в бетонный пол.
– А вот подтирать за мной не надо! – рассердился Зубов. – Я как-нибудь сам управлюсь!
Опять коридор. На этот раз освещенный, и даже с некоторыми претензиями на изысканность. На стенах то тут, то там попадались небольшие миниатюры из древнекорейской, как майор понял, мифологии. «Ничего себе! – восхитился Стольников. – Эстеты, черт их побери!..» Слишком много драконов и раскосых мужиков с кривыми ножами. Или мечами. Саша плохо разбирался в корейской мифологии. Было бы странно, если бы разбирался… «Сюда бы Ирину…» – некстати подумал он, поймав себя на мысли, что думает о ней чаще, чем должен думать человек, навсегда попрощавшийся.
Не нужно быть чересчур умным, чтобы понять – группа в подземной галерее. Верхнее перекрытие было недостаточно мощным, поэтому периодически слышались быстрые звуки шагов. Чьи-то ботинки глухо грохотали над головами разведчиков. Зубов, самый высокий, пару раз даже невольно пригнулся, услышав грохот над головой. В доме не прекращался ни на минуту квалифицированный шмон. Удивляться тут нечему. Группа Стольникова активирована на бой. Семь разведчиков и с ними генерал. Вряд ли Вакуленко с подразделением в два взвода осознавал до конца опасность такого противостояния, но когда к тебе в тыл входит спецподразделение, заряженное на убийство, – не до покоя.
– Ищут, поганцы… – Генерал думал о том же, о чем размышлял Стольников.
Кровотечение у Жулина прекратилось, Ермолович постарался, но мобильным, как прежде, прапорщик уже не выглядел.
«Это целый подземный город!» – пронеслось в голове майора, когда он на бегу рассматривал обстановку вокруг себя. Дом на улице был айсбергом, у которого видна лишь верхушка. Поскольку движений в этой части тоннеля не было, разведчики стали дергать ручки всех дверей подряд. Дойдя до середины коридора, Саша опустился на ручку всей силой и чуть не упал внутрь. В комнате была темнота. Маслов как кошка скользнул взглядом по абсолютно черной стене и уверенно нажал на выключатель.
– Мать… моя!.. – вырвалось у него.
Стольников оцепенел.
Сказать, что разведчики удивились, – ничего не сказать. Что касается мебели, то комната была совершенно пуста. Лишь смердящий облезлый горшок в углу. Но относительно присутствующих в ней…
К огромному массивному кольцу, намертво вкрученному в стену, была присоединена цепь длиной около двух метров. К другому концу цепи был присоединен металлический ошейник. Ошейник, словно ворот водолазки, плотно облегал шею человека, сидящего на полу. Мужчина около сорока лет имел недельную щетину и красочные зарисовки на лице. Их характер позволял сделать однозначный вывод: мужчину били неделю назад, били позавчера, вчера и били сегодня. Синяки желтые, синие и бордовые. Живой экспонат для начинающего судмедэксперта.
От яркого света пленник прищурился, вскинул перед глазами руки и подобрал под себя ноги. Так сделает человек любого возраста, приготовившийся к избиению. От пятилетнего ребенка до старца.
– Ты кто такой? – Мамаев опустил автомат.
Мужчина медленно убрал руки и, привыкая к свету, стал разглядывать вошедших. Внезапно его прорвало, и из его опухших от побоев глаз потекли слезы. Стольников ни разу не видел, чтобы слезы появлялись так быстро.
– Вы – свои?.. Я знаю, вы – свои!.. Спасите меня! Ну, пожалуйста… Вы не представляете, что они здесь со мной делают!.. – Он не останавливался ни на секунду, ползая на коленях перед разведчиками. Его отучили передвигаться на ногах. – Только не оставляйте меня! Только не оставляйте!
Понимая, что уходит драгоценное время, Стольников все же расспросил мужика. Врезал ему две пощечины, чтобы прекратить истерику, но оказалось, что это лекарство не помогает. Хлопки вызвали обратный эффект. Истерика усилилась, и речь стала невнятной.
– Нам еще не хватало спалиться из-за этого парня! – выкрикнул Ермолович, выхватывая из сумки пузырек с корвалолом. – Если не прекратишь базлать, мы сейчас уйдем.
В точку!
В комнате стало так тихо, что снова стал различим топот по потолку. Минута у разведчиков была. Именно в нее и уложился пленник. Как только он представился, Стольников сразу вспомнил разговор с генералом, случившийся вчера.
