Кайл Иторр - Зеленый луч (мир «Земли лишних»)
А вот у Руиса взгляд как-то стекленеет. Слюнки в пиво не капают, однако похоже, еще чуть-чуть, дойдет и до этого. Валяй, напарник, попробуй попытать счастья… не знаю, правда, на каком языке вы будете друг с другом болтать, но если повезет, сами этого не заметите.
Сай поднимается и с видом знатока негромко аплодирует. И обращается к декламаторше на французском же. Британский аристократ, с пеленок владеющий наречием Мольера и Гюго; основательная у него личина, ничего не скажешь — или это вовсе не личина, а он и в самом деле такой?
Засыпанная комплиментами Полина розовеет. Руис нервно сглатывает.
— Совсем засмущал девчонку, — усмехаюсь я, зная, что девчонка не разумеет английского.
— Улучшает цвет лица, — с серьезным видом отвечает Сай, который тоже это знает.
— Ладно тебе издеваться, хорошая ведь девочка, — отрывается от стакана Берт. — Не для того спасали.
Тут он прав.
— Ладно, Поль, что вам перевести-то нужно? — спрашиваю я уже по-русски.
И услышав робкое «нам бы чего покушать», с фырканьем киваю Руису, и мы придвигаем к нашему столу соседний, организовав рядом три дополнительных стула. Раз уж спасли людей, пусть присоединяются — праздник у нас с ними действительно общий.
— Флоренс, вас не затруднит…
— Даже не продолжайте, — улыбается хозяйка и отправляется на кухню. Ну да, тут и без перевода ясно; скорее всего она и сама понимала, чего желают гости, и просто развлекалась.
— Господа Шакуровы, просим к столу, — приглашаю на правах внештатного переводчика. Сай что-то добавляет по-французски.
— Спасибо, — тяжело оседает на сидение слева от меня сам Шакуров; супруга, на плечо которой он опирался, устраивается рядом с мужем, а Полина по чистой случайности оказывается рядом с Руисом. И пусть общаются, если получится.
— Представляю присутствующих, — продолжаю играть роль переводчика. — Саймон, Альберто, Руис, ваш покорный слуга — Влад… — Перехожу на английский: — А здесь сидят Геннадий Викторович…
— Просто Гена, моя жена Надя и дочка Полина. И для всех вас исключительно на «ты». Не нужно политесов, Влад, я прекрасно понимаю, что вы для нас сделали.
— Итак, — по-английски, — Гена, Надя, Полина, прошу любить и жаловать…
Дальше застолье идет своим чередом, разве только Шакуровы на выпивку не налегают — не выветрился еще «лекарственный» коньяк. Впрочем, и остальные не считают, что вершиной праздника должно быть «нализался в дрова», Сай тот же хотя и посасывает «Одинокую звезду», но это за вечер стаканчик примерно третий, таких наперстков под хорошую закуску можно приговорить вчетверо больше и встать практически трезвым.
Через некоторое время у меня возникает надобность отлучиться. Завершив все дела, выхожу из «комнаты отдыха», и тут на стойке у миссис Фортескью подает голос телефонный аппарат (оформленный в том же винтажно викторианском стиле, бронза и лакированное дерево). Хозяйка снимает трубку:
— Алло? Да… здесь… — и вдруг: — Их 'абе ферстанден[89]…
Вот не ожидал. Останавливаюсь в коридорчике, чтобы меня не было видно, мало ли. С чего вдруг Флоренс общаться с явно разумеющим английский собеседником по-немецки, при том, что сама она говорит с заметным акцентом, мой выговор и то ближе к «хохдойчу»[90]?
— Ужинают… да, все семеро вместе… нет, уезжать не собираются… знакомятся, общаются, пьют умеренно… хорошо, присылайте, только я вас очень прошу, Бригитта, чтобы все пристойно… непременно передам. Наилучшие пожелания Артуру.
Трубка повешена, хозяйка вздыхает и отправляется то ли на кухню, то ли в личные апартаменты. Подождав еще минутку, выхожу и спокойно иду к столу.
— Что-то долго ты, — замечает Берт.
А у Сая во взгляде другой вопрос. Расшифровать не могу, но если с кем и делиться мыслями, то именно с ним. Руис тут не подкованнее меня, ну а что до Гены Шакурова — утренний случай исключает наличие у него опыта «шпионских комбинаций», такие люди к неприятностям по определению готовы всегда и на гоп-стопе их не подловить.
Задерживаю взгляд на винтажном музыкальном автомате а-ля эдисоновский фонограф. А собственно.
— Флоренс, а как бы тут музыку запустить?
— Простите, господа, этот корпус лишь для декора. Но есть музыкальный центр с хорошими колонками, сейчас распоряжусь, Джо настроит.
Еще лучше. Пока хозяйка в отлучке, тихо сообщаю Саю:
— За нами будут следить.
Вопросов «кто» и «откуда дровишки» нет, благо Сай в подобных материях со всей очевидностью поопытнее меня. Медленно кивает и выразительно пожимает плечами.
— Мы чисты.
Вполне себе ответ. У нас с Руисом тоже в хозяйстве ничего «недолжного» не имеется, а значит, случись что, смело можно просить защиты у тех же Патрульных сил, или кто тут правопорядком ведает. Потому что слежка организована либо в обход закона — либо как раз по закону, и тогда любопытство следящих вскоре будет удовлетворено по самую плешь без какого-либо ущерба для нас.
Помощник хозяйки, мелкий и жилистый евразиец[91] Джо, втаскивает в зал ящик музыкального центра, за ним появляется сама Флоренс с парой внешних колонок. Подсоединяют, включают. Из динамиков струится «Голубой Дунай».
— А зачем тебе музыка, Влад? — спрашивает Руис.
— Она не мне, она тебе «зачем», — поясняю на пальцах.
— Не понял?
— А кто девушку танцевать будет?
Руис, словно пойманный на горячем, испуганно-виновато смотрит на Полину. Берт громко фыркает, а отец упомянутой девушки поворачивается ко мне.
— Влад, я надеюсь, вы говорили не о том, что я подумал?
— Не знаю, Гена, о чем ты подумал, но я советовал напарнику пригласить девушку на танец, а не зарабатывать себе косоглазие. Музыку сейчас сделают.
— Ну если на танец, не возражаю. Странно, мне он мальчиком не кажется, в его возрасте уже можно научиться вести себя с девушками так, чтобы и самому не теряться, и их не смущать.
— С одной стороны, ты прав, — соглашаюсь я, — а с другой… знаешь, иногда и с опытными людьми случается, «разок взглянул — и накрыло». С самыми разными последствиями.
— Думаешь, тут тоже так?
— Всяко возможно. Пусть потанцуют, если Полина не против, а там посмотрим.
— Это да, — кивает Шакуров.
И с улыбкой поглядывая на забавную парочку посреди зала — Руис на полторы головы ниже статной казачки Полины, но вот именно разница в росте нимало его не останавливает, — добавляет:
— У меня к вам четверым еще один разговор будет, но это с утра и на трезвую голову.
Хм. А если потенциальные объекты слежки хрен-знает-кого вовсе даже не наша четверка, а их семейка? Нет, Шакуровы конечно в Новую Землю перебирались с открытыми глазами (это мы с Руисом уникальный случай, Сара по крайней мере ни о чем подобном не слышала), и явно будучи не с пустыми руками, шли по основной программе «добровольных переселенцев»; да только при каких обстоятельствах состоятельный и бывалый мужик добровольно посылает подальше прежнюю жизнь и вместе с семьей отправляется на инопланетный фронтир, зная, что обратного пути не будет? Возможны, как говорится, варианты, и некоторые из этих вариантов… рисуют тот еще расклад.
Что до разговора, учитывая пресловутую слежку и слово «присылайте» — кого присылать-то, наблюдателей-топтунов или сразу группу захвата? — откладывать на завтра то, что можно погрызть сегодня, как-то неохота.
— Ген, давай лучше сейчас, — вздыхаю я, — потому как разговор наверняка придется чем-нибудь запивать для лучшей усвояемости, а завтра нам трезвая голова очень даже понадобится.
Шакуров потирает подбородок и морщится, задев свежую ссадину.
— Будь по-твоему. Переведи, пожалуйста.
Разрумянившаяся от удовольствия Полина и несколько расслабившийся Руис как раз возвращаются за стол.
Предложение у Шакурова простое: временная охрана его персоны и семьи, плюс сопровождение до Новой Одессы. Разумеется, не за спасибо.
— Во-первых, мы не телохранители, — отвечает Сай. — Здесь наверняка найдутся профессионалы.
— Которым у меня нет причин доверять, — выслушав перевод, заявляет Шакуров. — Зато есть причины доверять вам и есть уверенность, что вы к былым моим… неприятностям отношения не имеете.
— Во-вторых, наша машина пострадала в перестрелке и будет готова лишь на следующей неделе.
— Так я и сам пока не готов куда-то путешествовать, сами видите, передвигаюсь с трудом. Завтра же первым делом покажусь эскулапу.
Тут в разговор вступает Берт. Но не по-английски, так что о чем речь, я при всем желании не могу перевести. И Руис не может, потому что говорят не по-испански, я хоть его и не понимаю, но на слух уже различать научился; тут язык совершенно другой.
Потом Сай переходит на понятный английский:
— Влад, Руис, каково ваше мнение по данному вопросу?
