Александр Голодный - Без права на жизнь
— Ложка, у тебя жира перетопленного найдется?
— Пойдет?
— Отлично!
Бумажная трубочка работает кисточкой. Смазываем, собираем, закручиваем шурупы. Вж-вж-вж… Есть!
— Класс! Ты точно тех!
Светодиод яркий, работа хорошо видна даже в нормально освещенном ангаре. Приятно. Откладываем. Интересно, какое напряжение на выходе схемы? Можно попробовать дать «толчок» аккумуляторам. Грею жало, прикидываю, как залудить. Вот, на разъеденной электролитом плате есть приличный участок с припоем. Конечно, железо не лучший материал для жала, но таблетка из просроченной упаковки с надписью «ацетилсалициловая кислота» оказалась именно аспирином, а изоляция сетевого провода — полихлорвинилом. Регулярно подогревая жало, тру его о дающий жуткий аромат флюс. Черп и Ложка мужественно терпят. Так, кое-что удалось. Теперь отпаиваем закрепленный в отражателе светодиод, собираем второй фонарик. Стоп, проводки одноцветные, синие, «плюс» завяжем узелком. Интересно, насколько все-таки совпадает инженерная мысль в разных мирах — тут тоже нанесены плюс и минус. Не указаны только параметры на аккумуляторах. Прихватываем аккумулятор скотчем. Вж-вж-вж. Показалось или нагрузка растет? Как погано без прибора! Нет, не показалось, точно, качать рычаг труднее. Минут пять, меняя руки, старательно «вжикаю». М-да, пальцы надо тренировать. Как еще бои с такой физической формой выдерживал? Решено: с сегодняшнего дня спорт в любое свободное время. Разминаю пальцы.
— Помочь?
О, да тут у нас вся кухня подошла, Кыш и Бак раскладывают столовые приборы, остальные парни сидят за соседним столиком и с интересом наблюдают за моей работой.
— Да, Уголь, если можно. Как легче пойдет, останавливайся и скажи мне.
Вот это сила! Генератор ровно жужжит. Занимаюсь платой. Древесная смола не подвела — хоть и с грязью, но места непропая «лечатся» хорошо. Ага, нашел отгнивший проводок антенны.
— Тех! Тех! Зомбак!
Черт, это же меня!
— Да, Уголь?
— Намного легче идет.
— Отлично!
Меняю аккумулятор, пробую качать сам. Плохо дело, ток не берет. Ставим следующий…
— Уголь, дружище, жми, пожалуйста.
Заканчиваю с платой, собираю приемник. Беру второй, без солнечных батарей. Что-то сетевой блок не нравится. Судя по следам, было КЗ. Хотя бы простейший омметр! Пропаиваю и эту плату, меняю обуглившийся резистор.
— Тех, готово.
— Спасибо, Уголь. Ты решил меня переименовать?
— Тут и решать нечего. Правильно, шныри?
Как говорится, бурное дружное одобрение. Не буду возражать против мнения коллектива, лучше займусь часами. Подходящий пластик нашелся на кухне, Ложка моим шпателем режет основу под солнечные батареи, я аккуратно отпаиваю элементы от схем калькуляторов. Сборку с приемника решил пока не трогать. Сменивший Угля Кыш сосредоточенно работает генератором. Все, четыре аккумулятора готовы. Вставляю в приемник без солнечных батарей — в нем динамик побольше. Пробуем… М-да, облом. Точно, контур питания накрылся. Перекидываю аккумуляторы во второй приемник. Щелчок. Кажется или действительно слышу слабое шипение? Колесико настройки:
— Леди и джентльмены, новый хит фантастической Майлс на радио «Нью-Таймс»!
Фраза была на английском, но я понял сразу. Полилась музыка. Первая услышанная мною музыка этого мира. Неплохое диско. Добавляю громкости. Парни забросили работу, сгрудились у стола, на лицах потрясение. Похоже, они не слушали радио много лет.
— Друзья, не заслоняйте солнце, радиоприемник от него заряжается.
— Тех, ты молодец! Ты настоящий тех! Я тебя прошу: давай немножечко послушаем. Тебе ведь все равно, когда Кенту отдавать?
Черп умоляюще смотрит.
— Конечно, Черп, не переживай так, пусть стоит, работает. Я еще часы ремонтировать буду.
— Спасибо, Тех! Уголь, сбегай за Плотником!
— Ага! Я быстро, не выключайте!
Выставленный под солнечные лучи потолочного открытого окна приемник на стуле звонко оглашает гулкий ангар музыкой. Компания шнырей, за исключением Крыса (болтается где-то у ломовских законников, сидр, наверное, ищет), собралась вокруг одного из чудес цивилизации. Подбросив топлива в печь, добавив продуктов в котлы, они возвращаются к радиоприемнику. Кыш и Бак рядом нарезают хлеб, заворачивают его во влажную ткань. Все просто наслаждаются. Черт, сочувствую мужикам. Надо извернуться, но приемник для них сделать обязательно. А лучше — телевизор. Только вот чем его запитывать? Ладно, хватит мечтать, собираем первые часы. Одновременно с защелкиванием крышки батарейного отсека раздается знакомый перелив.
— Часы!
— Парни, часы работают! Ну, Тех!!!
— А я видел уже похожие. Надо было на бочку сидра с Крысом забиваться!
— Утонешь, Черп!
— Тихо, тихо, шныри, песня новая!
Закрепяю конструкцию скотчем, отдаю посмотреть парням. Что такое? У Черпа слезы на глазах.
— Черп, ты что?
— Извините, друзья, воспоминания… У меня ведь такие часы были ТАМ… Музыка еще…
Народ сочувственно замолкает. Вижу по лицам, что не только у Черпа воспоминания. Хорошо, что легкая инструментальная музыка лечит, изгоняет печаль.
Еще перелив.
— Парни, а может, попросить у сэра Кента одни часы? У него есть, эти — законникам в барак, а третьи нам?
— Точно! Попроси, Тех, ты сейчас поднимешься, он не должен отказать.
— Договорились.
Все нормальные аккумуляторы заряжены, снова припаиваю светодиод, собираю второй фонарик. Вжикаю. Работает. Надо посмотреть внимательнее, что могло сгореть в приемнике, разобраться с маркировкой деталей.
От конструирования в уме схемы (опять бумагу с карандашом не взял, маразматик!) оторвал неясный гул в ангаре и изменение эха. Поднимаю от электронных потрохов голову: обалдеть! Зал полон законниками, заняты все столы, стоят и в проходе. Шныри собрались у плиты, один я сижу, как фон-барон, за столиком. Ближе всех к приемнику на стуле Кент. Глаза прикрыты, а лицо… выражение лица человеческое, почти доброе, печальное.
— Итак, мои дорогие слушатели, время выпуска новостей…
Кент встает, подходит к приемнику. Выключит? Нет, делает тише. Поворачивается. О, это снова привычный сэр Кент.
— Боров, у тебя что, никого не осталось на сортировке?
— Э-э-э, сэр Кент…
— Наведи порядок!
— Да, сэр Кент!
Боров и значительная часть бандюков испаряются.
— Черп, как обед?
— Законники могут начинать кушать, дохлякам будет готово через пять минут, сэр Кент.
Взгляд останавливается на мне.
— Я вижу, ты успешно справился с задачей. Что еще отремонтировал, Тех?
Вжикаю фонариками, демонстрирую часы. Среди законников оживленное перешептывание.
Кент поднимает руку. Все замолкают.
— Беру шныря Теха под себя! Его просьбы, связанные с ремонтом, — в законе. Лом, эти часы на видное место в барак законников.
Поднимаю руку.
— Что, Тех?
— Сэр Кент, разрешите одни часы установить у шнырей.
— Хорошо. Часы установить…
Правильно понимаю вопросительный взгляд:
— На солнечном свете под окном, сэр Кент, чтобы шла зарядка аккумуляторов.
— Плотник, изготовишь подставки.
— Да, сэр Кент.
— Шнырь Тех, собирай все, пойдешь со мной.
— Да, сэр Кент.
Кент наклоняется, выключает радиоприемник, берет за ручку. Гул проходит по толпе законников. Оборачивается:
— Что за мычание, быки? Или вы считаете, что это последнее радио? Подумайте головами: у нас теперь есть свой тех!
Да, Кент — мастерский управленец. Недовольное бухтение мгновенно сменяется восторженным ревом. Собрав сумку, иду за ним, не надеясь дойти до выхода — столько дружеских тычков, хлопков по плечу — забьют ведь насмерть. Тем не менее дошел.
В кабинете Кент ставит приемник на стол, помедлив, включает. Снова тихо играет музыка. Садится за стол, задумчиво смотрит на меня, на выложенные из сумки фонарики-«жучки». Мои первые часы стоят на углу стола.
— Что ты еще можешь отремонтировать, Тех?
— Надо смотреть на месте, сэр Кент. Главная проблема с инструментом и отсутствием сетевого электричества. Устройств с солнечными батареями очень мало, нормальных аккумуляторов крайне недостаточно.
— Что ты можешь предложить?
— Я знаю место, где попадаются калькуляторы. Каждый — одна солнечная батарея. И буду думать над генератором — показываю на детали от двух «жучков» — для зарядки аккумуляторов.
— Ты после обеда хотел еще сходить за рамой и бутылями?
— Да, сэр Кент.
— Можешь взять двух человек с сортировки, из числа отсыпающих дорогу. Законники с тобой пойдут…
— Простите, сэр Кент, а нужны ли законники?
— Объясни.
— Их будут опасаться работники, они захотят руководить, их не заставишь идти по гнили и дерьму, они не полезут на кучи.
