Закон контролера - Силлов Дмитрий Олегович sillov
Парень, верхняя часть тела которого превратилась в кусок разлохмаченного мяса, рухнул на землю. Но из портала уже лезли другие бойцы в той же униформе, на рукавах которых я разглядел нашивки с головой синего орла.
Плохо дело…
По ходу, боргам надоело, что их систематически выпиливают на Распутье Миров, и они обратились к наймитам – группировке наемников, профессионально занимающихся убийствами. Причем, по слухам, не только в Зоне, где была расположена их крупная база, что не случайно, – на зараженных землях до людей, занимающихся разного рода криминалом, крайне сложно дотянуться как правоохранителям, так и военным. Местная группировка наймитов была известна далеко за пределами кордона, ибо на Большой земле было их основное поле деятельности. Здесь же, в Зоне, с ними предпочитали не связываться и не конфликтовать, ибо в случае чего эти отмороженные профи быстро отправляли на тот свет любого, кто осмелился бы перейти им дорогу.
Я осознавал, что сейчас своим выстрелом фактически подписал себе смертный приговор, но мне было плевать. Умереть я не боюсь, ибо делал это уже не раз и в любой момент готов снова встретиться с Сестрой – глядишь, она сменит гнев на милость и простит своего непутевого Побратима. К тому же я был реально должен кузнецам за все хорошее, что они для меня сделали, – и сейчас, нажимая на спусковой крючок снова и снова, я просто расплачивался с этим долгом, только и всего.
У меня было временное преимущество – те, кто выходил из портала, были уверены, что у первого все получилось и им лишь надо завершить зачистку местности. И потому первых двух таких уверенных я классически отработал из положения лежа по принципу «одна пуля – один труп». Парни словили по свинцовому цилиндру между глаз и рухнули рядом с тем, кому я помог подорвать себя своей же гранатой.
А вот четвертый заподозрил неладное – высунул морду из портала, мгновенно оценил ситуацию и подался назад…
Видимо, портал был с характером. На тему «ты или туда ходи, или сюда, туда-сюда не надо». Результатом маневра смышленого наемника оказалась жуткая сцена: податься назад он, конечно, подался, только его лицо осталось на Распутье Миров, а остальное тело, наверно, вывалилось обратно в мир Чернобыльской Зоны.
И это было больно.
Лицо человека исказила жуткая гримаса, он попытался закричать… Но для крика нужны легкие и гортань, которые остались по ту сторону. А на эту сторону от гладкой зеркальной поверхности портала медленно отвалилось перекошенное лицо, которое, словно большая жаба, шлепнулось вниз, разбрызгав в разные стороны рубиновые капли крови.
У меня было несколько секунд, пока на той стороне портала наемники разглядывали товарища по оружию, у которого вместо лица теперь был гладкий кровавый срез. Не думаю, что с таким ранением живут, а если и живут, то ну ее на фиг, такую жизнь. Надеюсь, среди наемников нашелся человек, не лишенный сострадания, который сразу пристрелил несчастного, если тому вдруг не повезло остаться в живых.
Но мне было по большому счету плевать на судьбу всех раненых и здоровых наемников, я не для того впрягся в эту тему, чтоб переживать за их отрезанные морды.
Я сейчас просто отдавал долг, вот и всё. Потому я чуть повернул голову и крикнул через плечо:
– Эй, кузнецы! Валите отсюда на хрен! Я прикрою!
И еще матом добавил несколько слов – в боевой ситуации ядреный русский мат есть лучшее средство убеждения.
А потом мне стало не до кузнецов…
Что и говорить, наймиты были профессионалами и не зря драли с клиентов бешеные деньги. И когда в глубине портала вдруг замигали яркие вспышки, я сразу понял, что это такое.
Так быстро, словно световые очереди из нескольких пулеметов, мигают светодиодные стробоскопы на пуленепробиваемых штурмовых щитах, смонтированные на них для того, чтобы ослеплять противника и заодно подсвечивать цель тем, кто прется сюда, за этим щитом укрываясь.
Надо же, наемники не поленились притащить с собой на операцию бронещит весом под пятьдесят кило. То есть через секунду, а может, и меньше, сюда вывалится группа, во главе которой будет идти «щитовой» – амбал, который тащит на себе махину из броневой стали, возможно, еще и постреливая при этом из пистолета. В подобных штурмовых щитах даже часто паз есть специальный, чтоб щитоносец мог в него вооруженную руку просунуть – хотя это на фиг не надо. За «щитовым», построившись в цепь, обычно прутся его товарищи, время от времени высовывая из защищенной зоны стволы и зачищая то, что по каким-то причинам вызвало опасения.
Остановить «щитового», конечно, можно – если, например, под рукой есть крупнокалиберный пулемет «Корд», работающий с патроном 12,7×108 миллиметров. Такой калибр однозначно посадит на пятую точку любого амбала, ибо даже если пуля тот щит каким-то чудом не пробьет, то ее запреградное действие никто не отменял.
А вот все, что меньше калибром, усиленный щит шестого класса защиты с высокой вероятностью удержит. И поскольку «Корда» у меня с собой не было, я приготовился работать по ситуации – которая, судя по приближающимся из глубины портала стробоскопам, была для меня не особенно обнадеживающей.
В общем, я не ошибся.
Из глубины портала, словно из вертикально поставленного зеркального омута, наконец вынырнула ожидаемая неприятность. Как я и предполагал, это был «Забор-6», наиболее продвинутый на сегодняшний день штурмовой щит в усиленном варианте, соответствующий шестому классу защиты, максимально возможному для пехоты – дальше по характеристикам идет уже танковая броня.
Внизу на «Заборе» болтался бронефартук, прикрывающий ноги «щитового». При этом, когда он из портала выходил, я успел заметить, что «щитовой» перестраховался, напялив еще и специальные бронещитки себе на ноги. В результате получился эдакий живой танк, следом за которым наверняка должна была идти штурмовая группа.
В общем, все было плохо. Еще пара секунд, и вслед за «щитовым» из портала эдакой гусеницей выползут наемники, швырнут наугад гранаты три-четыре, потом рассыплются, попадают в положение лежа, и начнется пальба. Кого не пристрелят сразу, подавят огнем, а там либо добьют, либо возьмут в плен, что, пожалуй, даже хуже смерти. Кузнецы на боргов сильно обиделись и для острастки развесили на шестах головы тех, кто к ним приходил за тем же – или убить, или, взяв живыми, замучить до смерти, чтоб другим неповадно было идти против группировки, за красно-черными это не задержится. Соответственно, в случае плена и мне, и кузнецам придется умирать долго и больно.
Потому во избежание этой неприятной перспективы мне пришлось постараться.
Невысокая фиолетовая трава, конечно, мешала задумке, но я примерно представлял, где у «щитового» должны быть носки его берцев – туда я и всадил наугад несколько пуль прямо через траву, обильно брызнувшую во все стороны лиловым соком, когда через нее пронесся горячий свинец.
Даже не знаю, что должны придумать спецы-конструкторы по защите пехотинца, чтоб обезопасить это уязвимое место. Ботинки разве что сконструировать металлические, как у глубоководного водолаза, с носком из броневой стали. Правда, в таких штиблетах, да еще и с пятидесятикилограммовым щитом, ходить будет проблематично, а в Зоне – практически нереально. Какой бы ты шкаф ни был, в такой экипировке далеко не уйдешь. Потому у «щитового» берцы были обычные, сквозь которые пуля проходит легко и непринужденно, при попадании еще и начиная вращаться, превращая пальцы ноги в кашу из мяса и мелких осколков костей.
Боль от такого ранения, думаю, чудовищная. Сам я такое, к счастью, не ловил и врагу не пожелаю – если, конечно, он не тащит щит, за которым прячутся головорезы, жаждущие моей крови. В общем, судя по тому, какой нечеловеческий крик раздался из-за щита, в своих расчетах я не ошибся и хотя бы один из моих выстрелов не пропал впустую.
А потом стальной лист, к которому был пристегнут человек, его несущий, упал, и мне открылась макушка «щитового», а также его плечи с захлестнувшими их широкими лямками. Понятное дело, что пятьдесят кило далеко в руках тащить не выйдет, потому такие щиты крепятся к человеку специальным подвесом, который очень быстро отстегнуть от себя не получится – особенно когда боль разрывает ногу на части.
