Эй ты, бастард! Том 1 - Владимир Пламенев
— Итак, что такое макр?
— Это кристалл, магический! Добывается на Изнанке!
— Магический? — усмехнулся я. — Как интересно. Что же он делает?
— Ну… в промышленности используется, в артефактах, в стрелковом оружии. Я не разбираюсь в них, господин, я обычный работяга. Не умный начальник в высоких кабинетах, я здесь вообще подрабатываю!
— Конечно, конечно, — умиротворяющим тоном сказал я. — А Изнанка?
— Это другой мир! Там макры добываются и твари всякие водятся. Я только по слухам знаю, сам никогда не был! Обычные люди там умирают, только одарённые могут находиться долго!
Любопытно. Значит, здесь путешествие между мирами — норма?
— Что за парень с тобой?
— Это Толян «Танцор»! Человек Каланского, я у него в шестёрках был! Не больше, всеми богами клянусь! Он должен был у вас макр изъять, очень дорогой! А я ему помочь!
— Где мы находимся?
— Э… на пароходе? — неуверенно сказал он. — В смысле, во Владивосток из Америки плывём.
— Как интересно, что перевозим?
— Ну… пассажиров, это ж пассажирский пароход.
— Какой же ты молодец, — ощерился я, одобрительно похлопав его по щеке. — Можешь ведь, когда хочешь. А как мы втроём оказались в этой подсобке и кто караулит снаружи?
— Вы что, не помните совсем?
— Здесь я задаю вопросы, «дружище», — я посмотрел на него так, что он слегка побледнел.
— П-простите! Мы вас взяли вдвоём, скрутили и затолкали сюда, пока вы шли по нижней палубе! Снаружи никто не ждёт, мы только вдвоём работали! В порту нас должен был встретить человек Каланского и взять макр! Вот всё, что я знаю!
— Благодарю тебя, — я пристально посмотрел ему в глаза и передал через взгляд «Псионический Импульс». Несильный, чтобы просто оглушить.
Его глаза закатились, а мой мозг получил новую порцию боли.
Плохо, надо было уменьшить использование псионики. Сейчас я явно не в том положении, чтобы применять её в любой удобный момент, слишком уж болезненно реагирует моё тело.
В последний раз такое было лет в пять. Именно с того возраста я осваивал псионические способности и расширял границы возможностей своего мозга. Бессонные ночи, суровые испытания на грани выживания, постоянная боль во всём теле, особенно в голове.
Самое забавное, что мозг не мог болеть. Для этого в нём не было необходимых нервных окончаний, зато могли болеть рецепторы, расположенные в сосудах и твёрдой мозговой оболочке. И эта боль проецировалась в саму голову, создавая иллюзию боли в самом мозге.
Иллюзия… сейчас я не смог бы воспроизвести даже простейшую. Но хотя бы на «Тюрьму», «Импульс» и простейший телекинез был способен — уже хорошо.
Надо было поскорее выбираться.
От Васяна стоило избавиться, если его найдут здесь без сознания, то возникнут неудобные вопросы. В «Тюрьму» я его сейчас не закину, сил удерживать там двух живых людей мне пока не хватит.
Так что я связал его руки его же ремнём, затолкал в рот тряпок, в качестве кляпа, и спрятал за швабрами в углу.
Надо бы прикончить, по-хорошему. Чтобы ничего не не разболтал. Человек дрянной, в любом случае.
Но я решил не начинать свою новую жизнь с крови, сначала нужно разобраться.
Я пригладил свой костюм и вышел за дверь.
Металлические стены, пришитые заклёпками. Тусклые лампы. Поблизости громко гудел работающий механизм.
В коридоре никого не было и что-то подсказывало, что мне здесь тоже не место. Я обшарил свои карманы. Нашёл ключ с биркой, на которой написано: «каюта 26».
Так, уже хоть что-то знаю. Доберусь до неё и там синхронизируюсь с памятью нового мозга, чтобы узнать, кто был хозяин этого тела и куда я в реальности попал.
Но у входа на лестницу я услышал спешные шаги и притаился в тени.
— Как же они долго, меня ж старпом вздрючит!
Из-за тяжёлой металлической двери боком вышел широкоплечий матрос, в фурашке и рубашке в сине-белую полоску. Он даже не заметил, как я прошмыгнул мимо него наверх.
Лестница вышла прямо в уютно обставленный коридор, чьи стенки были обиты деревом. По бокам располагались каюты. Я нашёл номер 26.
Одноместная кровать. Кран с застаревшим умывальником и мутным зеркалом. Круглое окошко каюты, выходящее на тёмно-синее море. Вдали не было ни намёка на сушу, только скрывающееся за горизонтом красное солнце.
Аскетично. Но гораздо уютнее чем последнее место, где я ночевал.
Я прикрыл глаза, вспоминая.
Почерневшая земля местами пылала, а местами подрагивала от бурлящих в воздухе псионических аномалий. Они были всюду. Каждая из них возникала, когда погибал один из моих собратьев псиоников.
Тогда я, вместе с группой оставшихся в живых элитных бойцов, почти подобрался к гипермозгу — центру искусственного интеллекта, развязавшего войну на уничтожение против человечества.
Самую страшную войну в истории.
Мы скрылись под обломками сбитого бомбардировщика и там, прямо на земле, скоротали последнюю ночь перед атакой на гипермозг. Уже тогда я знал, что он ждал нас.
Иначе и быть не могло, потому что до этого момента ИИ рассчитал каждый наш шаг, что уже должно было обрекать нашу миссию на провал.
Чего ещё можно было ожидать от интеллекта, который превосходил любые человеческие возможности?
Это была не просто машина, а рукотворный бог, обративший свой разум против создателей. Лишь потому, что мы создавали риски для выполнения им поставленной задачи. Просто. Грёбаный. Риск.
Но как бы расчётлив он ни был, кое-чего он учесть не смог.
Звериное чутьё человека, борящегося за свою жизнь. Особенно нас — псиоников, которые уже не были людьми в привычном понимании этого слова.
Мы не действовали исходя из прямой логики и холодного расчёта. Учитывали их, как факторы, но не более.
Для нас была первичной наша неестественная интуиция — Чутьё. Мы чувствовали, как сделать всё правильно, исходя из поставленной задачи. Даже если это выглядело безумно, а то и вовсе невозможно.
Даже если придётся идти на смерть.
Я поморщился, встряхнув головой. Прогнал мысли.
Было не время. Пусть я и не был полностью уверен, что не оказался в иллюзии, возникшей в моей голове в разгар предсмертной агонии.
Или, например, что мой мозг не оказался в руках ИИ, который прямо сейчас изучал его, погрузив мой разум в виртуальную реальность.
Вот это я и собирался проверить.
Я сел на кровать и сконцентрировался, собирая свою псионическую энергию в центре мозга. Стал по миллиметру изучать содержание головы, сканируя его
