S-T-I-K-S История Маньяка - Дмитрий Сиянов
- Клоун! – и после ещё одной продолжительной паузы подытожил: - Пользы от тебя мало, а вреда - вагонами отгружать можно. Мехводам скажешь добросить тебя до Блокпоста. Оружие и броник сдай Капеллану. И чтоб глаза мои тебя больше не видели. Пошёл вон!
Ну, Маньяк и пошёл… Может быть, он иногда и перегибал со своими шуточками, может, временами не знал меры, но сейчас накалять не стал – вышел молча. «Губой» или нарядами не отделался, что, впрочем, и понятно… из отряда вылетел… плохо, конечно, но хорошо, что не расстреляли.
Первым делом Маньяк направился к механикам-водителям, те просто располагались рядом со штабной палаткой – перевалочный лагерь, в котором они сейчас находились, к комфорту не располагал. Да и управляющие отрядом стронги не кисейные барышни, от брани чинящих технику механиков и запаха ГСМ в обморок не попадают.
- Аа! Вредитель припёрся! – не ласково, но с усмешкой поприветствовал Маньяка Балон, один из мехводов. – Что, в наряды законопатили? И правильно! Хватай за тот край, мы отсюда направим… Эх… поработаешь немного подъёмным краном.
Присутствовал тут и ещё один рейдер, мехводом не являющийся - Колун. Мужик истинно богатырских статей: рост за два метра, сам себя поперёк шире. Крупнокалиберный пулемёт, оператором коего Колун являлся, смотрелся в его руках стандартной автоматической винтовкой. Не удивительно, что его привлекли для тяжёлых работ по ремонту бронетехники, грех не воспользоваться его физической силой: двигатель в пару центнеров весом приподнять или кусок бронированной обшивки придержать.
Нравом Колун, как это часто бывает у больших и сильных людей, обладал добродушным и в подобных вопросах никогда не отказывал. Маньяк, впрочем, в физических кондициях Колуну не так уж сильно проигрывал, ну разве что размеры имел куда скромнее, но был ехиден, зачастую даже язвителен – чувство юмора у него всегда было сильнее чувства жалости.
А ещё Колун был формальным крестителем Маньяка. Когда на границе пекла их отряд, заехавший на заправку для пополнения запасов горючего, узрел там огненное шоу с участием объятого пламенем руббера, в исступлении бегавшего за отчаянно маневрирующим парнем явно из свежих, именно он назвал последнего Маньяком. Что и не мудрено: устраивать зажигательные танцы рядом с заполненными бензином и соляркой цистернами здравомыслящий человек не станет.
Маньяку же тогда было всё равно, он принимал свой последний и решительный бой и выживать в нём не планировал, желая лишь подороже продать последнее, что у него осталось. А именно: собственную жизнь.
В Улей он и его друзья, как и он занимающиеся паркуром, попали крайне неудачно - в самое пекло, где даже опытным рейдерам выжить не просто, что уж говорить о зелёных новичках, вообще не имеющих понятия о том, куда угодили.
Шансов выжить у хорошо тренированных парней, умеющих передвигаться по городу максимально эффективно и быстро - да и эффектно, не без того - гораздо больше, чем у простых работяг, не говоря уже об офисном планктоне, а последнего в крупных городах большинство. Но когда пришли развитые заражённые, а для жителей только что провалившегося в Улей города - сущие монстры из страшных снов, как ни прыгали Маньяк и компания, отталкиваясь от стен, перил, фонарных столбов и чуть ли не от воздуха, как ни крутили кульбиты и сальто, они всё же попадали в когти и зубы к тварям... И гибли один за одним…
Маньяку и его товарищу Толику, его лучшему другу, удалось спастись, укрывшись в подземных коммуникациях города, а после уйдя и в старинные катакомбы, расположенные ещё глубже. Друг Маньяка (а если точнее, тогда ещё Алекса, Алексея) был заядлым диггером, а паркуром занимался только в силу того, что им увлекался Алекс. Как и сам Алекс занимался диггерством в той же мере и по тем же причинам – как можно не разделить своё увлечение с лучшим другом и его не поддержать в его начинаниях? Они и в самом деле были лучшими друзьями.
Спустя пару дней, проведённых под землёй, в ходе коротких вылазок на поверхность они поняли, что ад наверху и не думает прекращаться: ни правительственные войска, ни армия спасения, ни ангелы небесные на помощь не придут, а демоны или злобные пришельцы из другой галактики, похоже, уже здесь. И состояние здоровья друзей, мягко говоря, оставляло желать лучшего: постоянная жажда, головная боль и прочие признаки отката перезагрузки. А Толика и совсем накрыло – Маньяку, а тогда ещё Алексу, было страшно на него смотреть. Сейчас-то он понимал, что тот просто перерождался и с этим ничего нельзя было поделать. Сейчас понимал, а тогда…
Толя по прозвищу Тролль, Толик-Троллик - Алекс знал его ещё со школы, и это прозвище уже тогда приклеилось к Толику. Поначалу из-за кривых зубов верхней челюсти и привычки держать голову низко, но при этом лицом вперёд. Вкупе с короткой шеей и довольно широкими плечами он и правда напоминал тролля, но только не толкиеновского, а из вселенной Warcraft. А позже выяснилось, что и троллить людей Толя любит и умеет.
Толик всегда был деятельным и не унывал в любой ситуации, что и роднило их с Алексом. Ещё у него был низкий, чистый и глубокий голос, буквально завораживающий лиц женского пола, – предмет постоянной зависти Алекса. Сейчас же Толик был апатичен и подавлен. Он всё чаще «зависал», как будто глубоко задумавшись о чем-то своём… о чём-то очень мрачном.
Алекс пытался его растормошить, думая, что друг просто шокирован всем происходящим, что уж говорить – в свете последних событий и его поистине легендарное жизнелюбие дало сбой, но Толик погружался в себя всё глубже и глубже… А когда в его голосе появились нездоровые хрипы и бульканья, Алекс понял – надо что-то делать, а не ждать, когда само рассосётся.
Нужно было уходить из обречённого города и искать помощи. Алекс вновь растормошил Толика, и они вместе составили маршрут, по которому можно будет уйти из города по катакомбам, практически не выходя на поверхность.
На друга было жалко смотреть – он совсем сдал. Алекс помогал ему идти, а где действовать нужно было быстро, буквально тащил его за плечи… На очередном привале случилось неизбежное – Толик переродился и бросился на Алекса.
Толик не использовал приемы борьбы или рукопашного боя, хотя, как и Алекс, был знаком с ними не понаслышке. В глазах лучшего друга больше не было разума, а в теле
