И пришёл Лесник! 2 (СИ) - Василий Лазарев
— Руки нет, — отрицательно покачал своей башкой в антеннах кожаный. — Жрать нет. Молчать да. Вставай, иди.
Дальше со мной не говорили, а только подгоняли пинками, ударами дубинок и прикладами по спине. Ну уроды, я вас всех запомню. Пообещал, но не подумал, что у них у всех морды закрыты. Ладно, всё равно найду. Вешайтесь. Мне надо несколько часов прийти в себя и дождаться дара. Ландшафт, по которому мы передвигались был уныл и невзрачен. Деревья давно кончились, и мы зашли на другой кластер. Сплошная степь. Первое, что бросалось в глаза это был стабильный кластер, причём очень старый. Мы шли через кладбище машин. Везде куда хватало взгляда виднелись остовы автомобилей и легкобронированной техники. Некоторые я видел впервые, кроме машин здесь валялось масса агрегатов неизвестного мне предназначения. К тому же всё давно изъеденное ржавчиной, во многих местах насквозь. Я увидел даже кран, упёршийся стрелой в землю, на нём атомиты устроили наблюдательный пункт. Такая же замотанная в грязное тряпьё рожа помахала нам сверху. Чтобы ты свалился вниз, гнида. Я был не уверен, но вроде у него в руках была СВД. Почему другие тогда с дубинками? Оружия мало что ли.
Пройдя свалку мы вышли на небольшой холм. Перед нами под низким свинцовым небом открылась завораживающая картина. Кожаный даже остановился, дав полюбоваться пару минут на это. Вдалеке виднелись шесть бетонных кубов каждый высотой метров по тридцать если не ошибаюсь. Четыре блока были сильно повреждены. У двух из них обвалились стены, ещё два красовались с огромными дырами. Насколько мне показалось взрывы произошли внутри кубов. Рядом с каждым из них располагались высокие трубы, превышающие бетонные коробки по высоте. Из одной валил белый дым или пар, теряясь в высоте, остальные пять молчали. Помимо этих циклопических построек виднелось ещё масса других меньших по размеру. Рядом с кубами и трубами был вырыт большой пруд, некогда заполненный водой, теперь же он почти обмелел. Засмотревшись на эту впечатляющую картину, я получил удар прикладом в лопатку.
— Ходи, ходи быстро, нельзя стоять долго, — это уже был другой оратор. Один из трёх счастливых обладателей АК-47. Так и запишем. Автоматчики могут говорить, не Цицероны, но всё же, остальные только мычат. Хотя первые их как-то понимают. Мы пошли вниз по тропинке, вившейся серпантином. Спустившись, мы опять оказались среди разбросанного хлама. Кое-где над головой попадалась растянутая маскировочная сеть. Стали встречаться местные жители. Все они были закутаны в тряпьё с головы до ног, кто их них был, кто, я не понимал. И почти все молча провожали меня поворотом головы. Да-да, я помню, ходячая жратва. Мне совершенно не улыбалось окончить свой жизненный путь в желудках этих неразговорчивых ребят. Пошли что ли муров бы себе наловили. Я не вкусный, жилистый. Меня нельзя варить или жарить. В принципе они вообще зря надеются полакомиться мною. Вот дар отойдёт, и я тупо убегу. Сколько я за минуту смогу пробежать? Километр, два? Хрен вы меня догоните или попадёте по мне. Так что я пока узнаю о вас побольше и в какую сторону бежать, а потом помашу вам ручкой. Мы как раз проходили мимо одиноко стоявшей фигуры в таком же кожаном плаще и красным противогазом на башке. За ним высилось одноэтажное здание с провалившейся крышей. Мне показалось что он пристально смотрит на меня, и я не сдержался и показал ему язык. «Мой» кожаный остановился возле такого же модника и у них случился диалог.
— Ещё городского нашёл. Жрать? — что за спешка, нельзя что ли подождать пару часов пока у меня дар не откатится? Красный посмотрел на меня задумчиво блеснув очками противогаза и покачал головой.
— Будем ждать. Потом жрать! — вот молодчага. Реальный пацан. Подождите ещё немного, и я вам устрою небо в алмазах. «Мой» кивнул, соглашаясь с начальником и подал знак сопровождающим меня бойцам. Я получил ожидаемый удар в спину прикладом и полетел вперёд чертыхаясь. Далеко идти мне не пришлось, двое с дубинками распахнули двери здания и затолкали меня внутрь. Пройдя по первому и единственному этажу, они заставили меня спрыгнуть в люк. После чего крышка надо мной захлопнулась, и я оказался в кромешной темноте. Под ногами были какие-то тряпки. Я прислушался, в углу кто-то зашевелился.
— Кто здесь? — тихо спросил я.
— Человек, если вы про это, — отозвался из угла мужской скрипучий голос.
— Привет, человек! Меня Лесником кличут, — я осторожно направился к тому месту откуда исходил голос.
— Кац, — каркнули из-за угла.
— Что Кац? — я подобрался поближе.
— Зовут меня Изя Кац. Решили, что фамилия сойдёт за кличку. Я вот тоже не понимаю еврейские фамилии. Бывают такие комбинации звуков, что их можно издать только когда порежешься при бритье или ударишься мизинцем о плинтус, — раздалось недовольное бурчание из-под кучи тряпья. — Учёный ядерщик.
— Лесник, контрразведчик. Второй Белорусский фронт, — представился я.
— Всё воюете?
— Когда как. Сейчас вот попался. Судя по их диалогу меня решили пока не жрать.
— Даже не надейтесь, молодой человек. Их «пока» это максимум сутки. Сегодня утром они забрали Матвея, а позавчера ему тоже сказали «пока». Так что мы с вами завтра скрасим их рацион, — печально заключил Кац. — Как знал не хотел идти.
— Куда?
— В этот рейд. Пойдём Кац, говорили они, от трясучки избавишься. Пока что избавились только от них. Да-с, молодой человек. Нас было восемнадцать, семнадцатого атомиты забрали утром. Вас сейчас вели по улице, ничего такого не видели?
— Какого такого?
— Ну там обглоданные кости к примеру?
— Нет. Ничего такого. Люди странные правда. Все замотанные, лиц не видно.
— Съели уже значит, — уныло продолжил Кац. — Это не люди. Атомиты. Вы разве не в курсе?
— Не слышал про таких.
— Так вы свежак? У меня для вас плохие новости, молодой человек. Мы с вами покойники. М-да.
— Это ещё почему?
— Атомиты некогда были людьми, но переселившись в этот кластер под воздействием радиации окончательно потеряли рассудок. Не все, но многие. Они у нас нечто среднее между заражёнными и нами, — заунывно рассказывал учёный.
— Раз они не муры и не заражённые, зачем они тогда держат нас в плену?
— Они нами питаются. Вот так вот молодой человек, питаются.
— Что такое радиация? Объясните раз уж вы физик-ядерщик.
— Если не вдаваться в подробности, то радиация это жёсткое излучение элементарных частиц или атомных ядер. При длительном воздействии на человека в итоге убивает его. Всё зависит
