Дебил с дубинкой - Артем Всеволодович Туров
— Ублюдок! Как ты смеешь ругать нас, богов защитников этого мира?
— Это не ругательство а простая правда. Вы обманывали меня, как и многих других мастеров, что веками служили защитником. Никакой награды ведь для нас не существует?
— Конечно нет! Ведь вы все всего лишь тыловые крысы, которые прячутся в замках, пока настоящие герои убивают монстров.
— А чем именно они убивают этих самых монстров дебил? Ведь, по сути, без нас, все они простые дебилы с дубинами, которые и волка не завалят. Что бы смогли сделать ваши дебилы против короля лича, если бы я не создал тогда меч света вместе с кузнецом Гринвальдом? Или как именно ваши дебилы боролись бы с драконами лавы, если бы я не разработал рунное кольцо сопротивления жару?
— Даже так, вы всего лишь трусы, недостойные высшей награды.
— Тогда к чему было лгать нам? Сказали бы честно что трусы не получат награду, и мы бы знали, чего ожидать. Вы простые мошенники, и ваша натура счастью раскрыта.
— Что именно ты сделал червь? — богиня смерти прошептала своим мягким голосом, и будь у меня тело, и по нему пошли бы мурашки.
— Всего лишь рассказал каждому мастеру во всех крепостях братства, что вы простые мошенники и их не ожидает никакая награда. Уже сейчас, многие алхимики вылили в отхожее место все свои зелья и спешно покидают крепости. Про рунных мастеров и вовсе не стоит говорить, ведь почти девяносто процентов из них были обучались у меня и чтят меня как учителя, так что и они, как впрочем и все вплоть до последней кухарки покинули крепости защитников и ушли от них. Посмотрим, как ваши дебилы с дубинами будут защищать ваш мир.
— А как же простые люди, разве тебе их не жаль? — богиня любви и милосердия начала заходить с козырей. Коварная сука!
— А простых людей будут защищать простые короли, к которым примкнут все эти алхимики, артефакторы и кузнецы. Изменится лишь то, что пятерку аферистов начнут меньше уважать и почитать.
— Возьми свои слова назад, и я не уничтожу твою душу, — запел старую песенку бог судьбы, который был в облике скрипящего старика.
— И навлечешь на себя гнев мироздания. Не весели меня дедок, ты не властен над моей душой. И я знаю, чего ты желаешь. Если я возьму свои слова назад, то ты сможешь переписать полотно судьбы, чтобы все вернулось на круги своя. Но не надейся на это. Если желаешь, уничтожь мою душу и сам умри или как минимум потеряй божественность. Мне плевать.
— А если мы обещаем тебе награду, возьмешь свои слова обратно?
— Я ведь уже говорил. Я не верю мошенникам вроде вас. Да и помогать вам и вашим дебилам с дубинками, которые вскоре все сдохнут, я не буду.
— Почему ты называешь своих братьев такими обидными словами? Это великие герои, которые заслуживают уважения.
— Это простые дебилы, которые чертили на своих аурах рунные круги, придуманные мною, пользовались артефактами придуманными мною, а после еще и становились героями. Любой дурак из деревни сможет так же, если его обучить и оборудовать как ваших героев. Кто они без нас, мастеров? Обычные дебилы с дубинками.
— Ты думаешь, что это так просто? Думаешь встретится лицом к лицу со смертью может любой? Ты бы смог стоять твердо перед драконом?
— При хорошем обучении, думаю почти любой. И ты понятия не имеешь, сколько раз я оказывался перед смертью во время экспериментов с рунами.
— Тогда давай заключим сделку.
Вот тут я напрягся. Этот старый хрен, бог судьбы, был аферистом высшей пробы. Это я знал всегда, еще до вскрытия правды о защитниках. С ним стоило быт настороже в любом случае.
— Какую?
— Ты переродишься в мире, где есть чудовища. Если сможешь стать, как ты выразился, дебилом с дубинкой, которого будут чествовать как героя, то так и быть, мы изменим правила братства, и даже уборщики получат награду. Но если струсишь, то возьмешь назад свои слова и все вернется на круги своя. Сделку заключим на крови богов. Ну что, не струсишь?
— Условия. Мир не должен стоять на краю гибели. Важна хоть какая-то цивилизация. И я не должен родиться в семье плотника и без дара, чтобы не иметь никаких шансов стать воином.
Далее шло многочасовое обсуждение сделки, которую мы заключим. Конечно, я знал, что меня по любому попытаются кинуть, но моя совесть не давала мне другого выбора. Я должен был попытаться ради множества своих друзей, которые остались, по сути, безработными из-за этих жадных ублюдков.
Именно жадность сподвигла их на такую ложь. Ведь каждое перерождение отнимало энергию, которую они получали от верующих. Да и, если честно, даже так, это был хотя бы крохотный шанс, переродиться без очищенной памяти. Конечно, не отпуск, которого я был достоен, но с паршивой овцы…
Да и если даже оставить в сторону моих коллег, то сами защитники, хоть и редко имели мозги, но на самом деле были довольно хорошими парнями, так что их тоже было жалко. Ведь рядовые члены братства не знали про обман, и сейчас, по сути, оставались сиротами после моего поступка. Хотя о них я и думал в последнюю очередь, ведь в последний месяц своей жизни я многое переосмыслил и поменял свои взгляды, но все же.
В итоге, так и получилось, что вместо того, чтобы, как всегда, корпеть над сложнейшими рунными схемами, я должен был бежать на тренировку, ведь теперь я должен стать таким же дебилом с дубинкой, над которыми я так часто подшучивал в бытность мастером братства защитников.
Естественно, что эти паршивые аферисты попытались максимально меня кинуть, и сделать мой путь насколько возможно сложным. Хоть мне и обещали, что я рожусь в семье аристократов, но родился я почти в темнице.
Точнее я родился в сырой и убого лачужке, в которой мою беременную мать держали в заложниках. Лишь через месяц нас отпустили, и мать вернулась в свой отцовский дом вместе со мной.
Ситуация была довольно громкой, поэтому еще в детстве я легко нашел информацию про события тех времен. Моя мать, баронесса Волкова, была помолвлена с наследником графа Орлова. И этот гандон, который по совместительству биологический отец этого тела, используя свое положение, потребовал, чтобы мать переехала к ним сразу после помолвки.
Как все было далее, и откуда появляются дети, думаю не стоит вам рассказывать, и стал бы я чудесным наследником рода Орловых. Но кажется на мне висит какое-то проклятье, ведь я
