Зомбосвят - Сергей Александрович Арьков
— Ир, там что-то происходит, — произнес он, и повернулся к своей невесте.
Она стояла в двух шагах от него. Ее лицо посерело, глаза превратились в два черных провала, сквозь которые, как показалось Павлу, на него взирала жуткая злобная тьма. Девушка приоткрыла рот, и из ее горла вырвалось сдавленное рычание.
— Ира? — нервно выдохнул Павел, с ужасом глядя на свою девушку. — Ира, что с тобой?
И тут она пошла на него, выставив вперед руки. А затем бросилась, страшно рыча и громко клацая зубами. Павла охватил ужас. Он лишь в самый последний момент успел поймать руки девушки, и попытался обездвижить ее, полагая, что с ней приключился то ли припадок, то ли какое-то временное помешательство. Но это оказалось непросто. Ирина бросалась на него с безумной яростью, а когда ее лицо приблизилось к нему, Павел почувствовал, что из распахнутого рта возлюбленной разит тошнотворной тухлятиной. Притом так сильно, что ему едва удалось сдержать тошноту.
— Ира, не надо! — закричал Павел, пытаясь оттолкнуть от себя девушку.
Но та не слушала его. Не понимала слов. Ее почерневшие глаза ничего не выражали, а челюсти продолжали жадно клацать. И она вновь бросилась на него, издавая глухое рычание, какое, как казалось Павлу, не способно исторгнуть из себя ни одно живое существо на свете.
За окном громыхнули выстрелы. Всего три. Затем где-то пронзительно завыла сирена. Эти звуки отрезвили Павла, вернув ему ясность мысли. И он в тот же миг понял, что это существо, которое бросалось на него с оскаленной пастью, никакая не Ирина, и вообще не человек. И хочет оно одного — перегрызть ему глотку.
Он начал действовать решительно — поймал руку девушки, выкрутил ее и заломил за спину. Такой захват мог остановить живого человека. Но не то существо, в которое превратилось его невеста. Ирина начала выворачиваться. Павел услышал хруст костей, и его замутило. Его невеста ломала себе руку, чтобы вырваться из захвата и добраться до него. Ломала без единого стона боли. Из ее рта вырывалось только злобное рычание.
Павел с силой толкнул Ирину, и когда та, не устояв на ногах, повалилась на пол, опрометью бросился к выходу из квартиры. Забыв о ботинках, он вылетел в подъезд, и помчался вниз по лестнице. Его трясло от ужаса, в голове царил полный сумбур. Он не понимал, что именно произошло, но это было что-то ужасное. Что-то такое, что никак не желало укладываться в голове.
Когда он выбежал из подъезда, на него сразу же обрушился шум: рев сирен, крики людей, редкие выстрелы, звон бьющегося стекла. Мимо него быстро пробежал окровавленный человек. Он что-то кричал, но Павел не сумел разобрать слов. А затем, подняв голову, он увидел самолет. Огромный пассажирский лайнер медленно проплыл над ним, постепенно снижаясь, а затем в отдалении грянул страшный взрыв, и между домов Павел разглядел взметнувшийся к небу клуб черного дыма.
Он бросился к своей машине, сам не понимая, куда и как собирается ехать, если все дороги теперь заблокированы одной бесконечной аварией, и тут увидел людей. Тех самых, неуклюжих, подволакивающих ноги. Они были такими же, как Ирина — с серой кожей, черными глазами и злобным рычанием, рвущимся из их оскаленных ртов. Раскачиваясь и оступаясь, они неотвратимо наступали на него со всех сторон.
Павел попятился. А затем побежал, забыв о своем автомобиле.
Он покинул образованный однотипными бетонными коробками двор, и очутился на проспекте. То, что он увидел здесь, повергло его в ужас, и он в очередной раз за этот вечер едва не лишился рассудка.
Вся проезжая часть была завалена разбитыми автомобилями, многие из которых дымились, а кое-где над огромной аварией взметывались языки пламени. Повсюду метались люди. Точнее, людьми остались лишь немногие. Подавляющее же большинство его земляков превратилось в каких-то одержимых яростью монстров. На глазах Павла толпа неуклюжих чудовищ повалила на тротуар молодую женщину, и, набросившись на нее, начала пожирать заживо. Жертва истошно визжала, а озверевшие сограждане, деловито рыча, зубами вырывали из ее тела куски плоти.
Один из монстров прервал ужин, поднял голову и уставился на Павла черными глазами. Из его пасти торчал лоскут мяса с прихваченным за компанию обрывком юбки. По подбородку на грудь чудовищу стекала свежая кровь. Он быстро работал челюстями, торопясь прожевать и проглотить свою порцию. А затем неуклюже поднялся на ноги, и пошел на Павла.
К тому моменту со двора пожаловали монстры, которые пытались добраться до Павла прежде. Тот усилием воли вывел себя из ступора, и вновь побежал. Боялся, что у него вот-вот откажут ноги, или же он попросту потеряет сознание. Что с ним будет в этом случае, Павел представлял себе довольно ясно. На его бесчувственное тело тут же навалятся осатаневшие люди, и начнут поедать его заживо. И они будут делать это медленно и вдумчиво, отъедая от него кусок за куском.
Но крепкие натренированные ноги не подвели его. Прежде друзья и знакомые часто спрашивали у Павла, для чего тот каждое утро изнуряет себя пробежками. К лишнему весу он был не склонен, так что бороться подобным образом с полнотой не имело смысла. Ну а насчет хорошей спортивной формы — а зачем она? Зачем жителю мегаполиса, не занятому физическим трудом, так уж сильно нужна эта самая форма?
Тогда Павел не знал, что на это ответить. Привычка бегать по утрам сохранилась у него еще со школы, и так прочно вошла в его жизнь, что он уже не мог от нее избавиться. Стоило пропустить пробежку-другую, как его одолевала настоящая ломка. Привычка эта не была вредной, но и большой пользы от нее, как справедливо замечали знакомые, Павел не имел. Разве что в отдаленной перспективе она могла прибавить ему сколько-то лет старческого маразма.
И вот, наконец, настал тот день, когда ему очень пригодились крепкие ноги. Потому как если бы не они, родимые, он не пережил бы тот вечер. Точно так же, как не пережили его очень многие люди, не превратившиеся в чудовищ. Далеко не все из них регулярно бегали по утрам, а потому не сумели спастись. Несущийся по улице Павел замечал, как вокруг него монстры набрасываются на нормальных людей, и пожирают их. Черноглазые демоны пытались добраться и до него, но у Павла будто выросли крылья за спиной — он летел вперед, едва касаясь подошвами земли. На его скоростных качествах не сказался даже тот факт, что бежать пришлось босиком. Носки мгновенно
