Где-то рядом - Антон Дмитриевич Емельянов
Война — войной. А розы — розами.
Стихи — стихами. Снами — сны.
Мы живы смехом! живы грёзами!
А если живы — мы сильны!
Она повторила строчки из стихотворения Искры Севера, и Шота опять заметил, как затуманились влюбленной дымкой ее глаза. Возможно, из-за этой обиды, а может, и просто так, но лично ему больше запали в душу слова другого поэта. Резкие, грубые, но в то же время они цепляли душу словно наждачка…
Знаете ли вы, бездарные, многие,
думающие нажраться лучше как…[1]
Шота запомнил не так много, он никогда на самом деле не увлекался стихами, но теперь невольно повторял чужие строки, и его кулаки сжимались.
— Надо же так точно написать про нашу войну! — Лися оперлась на руку Шоты, спускаясь с крыши. — А если живы — мы сильны! Искра по-настоящему чувствует нас, тех, кто не готов умирать ради этой свары между Кариком и Атоном! Сколько богов уже потеряли там алтари и даже сложили головы? А есть ли между ними, вообще, разница?
— Отец говорит, что у Атона командуют только наследники высоких семей, а вот Карик… Он возвышает любого, в ком есть талант, и не важно откуда он, из внешнего города или из внутреннего.
— От безысходности! — Лися отмахнулась. — Ведь, когда все закончится, не сможет же он опираться на своих вояк и в обычной жизни? Значит, обманет и предаст, как и все демиурги. Они могут быть нормальными, даже с совестью и чувством долга, но их сила всегда ведет их в одну сторону, и только закон и крепкие роды других богов способны держать их в рамках… А еще ты думал, что творится в таком войске, где нормальные боги вынуждены постоянно находиться среди мусора с окраин или вообще из внешних миров? Тех, кто всегда нас ненавидел и совсем не против вонзить нож в спину⁈ Они же там везде! От них не отдохнуть!
— И лучше нюхать розы? — Шота понял, что с трудом сдерживает гнев. И откуда он? Раньше же ему, наоборот, нравилось слушать, как девушка выворачивает и разрушает все, что вбивали в него дома.
— Ты не понял, — Лися взяла своего спутника за руку, а потом внимательно посмотрела прямо в глаза. — Пока можно нюхать — мы нюхаем, но стих же был не только об этом. Искра пишет, что, если понадобится, мы, настоящие боги, тоже пойдем воевать, но только ради того, что нам дорого. Не ради Карика или этого новенького Кота! И если мы поднимемся, нас уже ничто не остановит!
— Если честно, звучит как оправдание, чтобы ничего не делать сейчас, — наверно, впервые с их встречи Шота не согласился со своей спутницей.
Лися тут же выдернула свою руку и поджала губы.
— Ты… — она собиралась высказать своему закостенелому во взглядах спутнику все, что о нем думает, но ее слова неожиданно оборвал резкий крик.
— Туда! — Шота заметил вспышку в соседнем переулке и, забыв про спор, ухватил Лисю за руку и потянул за собой. После всего услышанного и сказанного ему хотелось хоть что-то сделать.
И этот порыв вел молодого бога вперед ровно до того момента, как он увидел лежащее в крови тело. Старая кожаная броня, усталое лицо и белые от старости глаза. Это определенно был один из богов внешних миров, тоже пришедший на представление. Старый, опытный, но погибший от одного-единственного удара.
— Нам не стоит тут находиться… — Лися попятилась. — Кто бы это ни устроил, не стоит вставать у таких на пути…
— Отец! — Шота же, наплевав на последствия, вытащил камень связи с семьей. Потом он ответит за свои поступки и решения, но сейчас… Первые минуты после преступления — самые важные, и чем раньше сюда прибудут следователи демиурга, тем больше шансов найти преступника.
Лися хмурилась, пока Шота быстро и четко докладывал об увиденном, а потом неожиданно прямо рядом с молодым богом сработал портал. Портал, которые запрещены в столице законом демиурга. Из него быстрым шагом появился незнакомый молодой бог в черном костюме с короткой, ежиком, прической. Он лишь кивнул парочке, а потом склонился над мертвым телом.
— Ну, конечно, — до Шоты донеслось ворчание Лиси. — Для того, чтобы прикрыть своих верных слуг из внешних миров, можно и законы нарушить, а вот как пойти навстречу старым родам, это уже никогда…
— Он расследует убийство, — зашептал в ответ Шота. — Неужели ты хочешь, чтобы те, кто это сделал, избежали наказания?
— Если для их поимки нужно нарушить закон, то да! Пусть лучше они уйдут, потому что втоптанные в грязь правила принесут гораздо больше бед в будущем! И то, что ни ты, ни наш лапочка-демиург этого не понимаете — вот самая главная проблема Каррии! А никак не Атон или, ты только представь, конец света, слухи о котором распространяют люди Кота… Тем более, следы стихий тут зачищены, обычный бог вроде этого сосунка никогда и ничего не сможет найти!
Последнюю фразу Лися произнесла уже на полную громкость, словно бросая вызов следователю демиурга. Правда вот Шота совсем не был уверен в его слабости… Во-первых, он разглядел на плече дознавателя знак Кота — а если хотя бы один процент того, что болтают об этой личности, правда, тот не стал бы раздавать свои символы слабакам. Во-вторых, следователь вовсе не выглядел растерянным — он точно знал, что делает…
— Готово! — неожиданно черный заговорил, и Шота не сразу понял, что тот вызвал диспетчера. — Группа молодых аристократов. Алик Бауер, Госа Ливит, Шакса Кох…
— Кох? Шакса? — удивленно переспросил Шота. — Это же твой бывший парень?
Лися ничего не ответила, а ее лицо исказила гримаса ненависти.
— Шакса — козел, но… — она резко повернулась к черному. — Вы не имеете права обвинять представителей благородных семейств! Голословно обвинять!
Следователь Кота не обратил на девушку никакого внимания, продолжая доклад.
— Убийца использовал артефакт уровня одиннадцатого шага. Кох украл его из сокровищницы отца. Нет, тот не в курсе. Сейчас передвигаются в сторону сорок седьмого квартала…
Шота слушал слова черного и не мог понять, как тот сумел все это узнать. Ладно следы артефактов, но вот то, что было в прошлом или даже планы убийц!..
— Он читает реальность! — рядом выдохнула Лися. — Я… Отец не верил, что такое возможно,
