Пятое правило дворянина - Александр Герда

— Рассказывайте, Леонид Александрович, как так вышло? В этом был замешен охранник, я ведь прав?

— Не только он, его напарник тоже.

— Интересно знать, сколько им за это заплатили? — спросил я и погладил посапывающего рядом со мной Тосика.

— Боюсь, этого мы уже не узнаем.

— Что так? Если мне не изменяет память, то я прихлопнул лишь одного. Что же стало со вторым?

— Найден мертвым недалеко от Барвихи. Перерезали горло и выкинули в кювет. Члены их семей также были убиты в тот вечер, так что...

— Жаль. Было бы неплохо и его прикончить лично. Ну так, значит так. Туда ему и дорога. Что еще расскажете? Было бы интересно послушать как вообще так вышло?

— Как обычно, в восемь вечера эти мудаки мне отзвонились и доложили обстановку. Мол, все нормально, без происшествий. Примерно за десять минут до случившегося они зациклили системы видеонаблюдения на одной и той же картинке — чтобы я ничего не заподозрил, если решу посмотреть, что происходит в Барвихе через удаленный доступ, — Верховцев вздохнул. — Это я понял сразу после вашего звонка. Так как их телефоны уже были выключены, а камеры видеонаблюдения показывали одно и то же. Дальше — вызвал несколько групп и двинули к вам. Ну, а что происходило в Барвихе — вам лучше знать.

Да, это мне было примерно известно. За исключением некоторых деталей.

— Что с моими слугами?

— Лиза и Варвара были убиты, Никодим тяжело ранен, но вроде бы идет на поправку. Врачи сказали, что жить будет. Вот только хромым останется.

— В общем, перестреляли всех кого смогли найти, — нахмурился я. — За исключением Бьянки, которой я давал пару выходных. Ну и Тосика, разумеется — если он не хочет, поймать его непросто. Служанок жаль... Лиза вообще еще и не пожила толком...

— Салтыковы, я правильно понимаю? — спросил у меня Верховцев, после небольшой паузы.

— С чего так решил?

— Слишком нагло себя ведут, — ответил он. — Их люди к нашим имеющимся активам начали присматриваться. Давыдов отбивается всеми силами, но дело непростое. С каждым днем все больше смелеют.

— Такие себе новости. Но вообще да, Салтыков со своим сыночком в гости заходили, так что нужно думать над ответным визитом... Ну, чем еще порадуешь?

— Хвастать нечем, Владимир Михайлович. Не могу сказать, что пахнет катастрофой, но хорошего мало. Вы в коме, а все как шакалы ждут только одной новости... Как только дождутся — начнут нас рвать.

Я посмотрел на Верховцева и взгляда он не отвел. Молодец. Мог бы и сбежать с пробитого корабля, а нет — сидит. Да и Давыдов красавчик! Если честно, я бы не удивился, если бы узнал, что он давно уже нашел нового хозяина и теперь играет против нас. Выходит в очередной раз нужно Заплатину спасибо сказать, надежных людей подобрал.

— Не дождутся, как видишь. Хрен им, а не Соколов. Что Ермолов и Свиридов?

— Работают. Давыдов со Свиридовым вообще парой ходят, а Ермолов сейчас в Рязанском княжестве вопросы на стекольном заводе улаживает. Перед этим в Нижегородском княжестве почти неделю торчал — там тоже какие-то проблемы. Говорит, что мое участие пока не требуется, но чувствую, что скоро придется поработать.

— Выходит, вас одного в Москве на хозяйстве оставили? — хмыкнул я и посмотрел в окно, где ярко светило солнышко. — Кстати, а что жандармы говорят? Следствие идет по этому делу?

— Идет, ваше сиятельство, но пока безрезультатно. Свидетелей нет, улик нет... Глухо.

— Ну и черт с ними, сами будем заниматься. Мне показалось, или у тебя новый шрам на лице появился, Леонид Александрович? Что-то я раньше его не видел.

— Появился, Владимир Михайлович, — сказал Верховцев и провел рукой по щеке в том месте, где розовел свежий шрам. — Две недели назад появился. Сучонок один возле дома решил во мне дырок наделать. Так что целители потом латали. Спасибо вашей Василисе Соловьевой — как узнала о нападении, сразу прилетела. Так что, если бы не она, так быстро не вылечили бы.

— Как интересно, виконт. Покушение значит? Выходит, не один я всем вокруг мешаю? Приятно, а то одному даже как-то скучно все время от всякого хулиганья Огненными шарами отстреливаться.

— Получается так, ваше сиятельство.

— Кто стрелял?

— Пока вопрос. На камерах осталась картинка, но по ней ничего толком не разобрать. Погода была скверная, да и маскировка у него была что надо. Работал человек с понятием, — Леонид Александрович усмехнулся. — Так что теперь тоже с охраной катаюсь.

— Правильно делаете. Чувствую, времена непростые наступают, а с волками жить — по волчьи выть.

Некоторое время в палате стояла полная тишина и слышно было лишь пение птиц за окном.

— Что же, виконт, — сказал я, значит будем приниматься за работу. — Можете считать, что с отпуска я вышел и готов к новым свершениям. Насколько я помню, вы очень мало спите, Леонид Александрович?

— Есть такая привычка.

— Вот и хорошо. В ближайшее время спать нам придется мало, а работать много. Так что подключайте Давыдова, Ермолова и в кратчайшие сроки готовьте доклад со всеми нашими сложностями.

— Слушаюсь, ваше сиятельство.

— Разумеется, меня интересует полная информация по Салтыкову и его сыну. Где едят, с кем спят, с кем дружат, с кем не дружат и даже во сколько ходят в туалет. Вам понятно?

— Вполне.

— Мне сюда срочно ноут, телефон и большую коробку шоколада. Хочется сладенького.

— Шоколад карамба? — поднял голову Тосик.

— Спи давай, это мне, — сказал я плюшевому и продолжил. — И врача мне позовите на пару слов.

Верховцев кивнул и пошел к двери, но вдруг остановился, посмотрел на меня и улыбнулся:

— Я рад, что с вами все в порядке, Владимир Михайлович.

— Спасибо, виконт, — кивнул я. — Приятно слышать. Вот только на будущее... Я хочу, чтобы вы кое-что поняли.

— Слушаю вас.

— Второго шанса нам никто не даст, виконт. Так что...

— Я сделаю из этого надлежащие выводы,