Возрождение Феникса. Том 6 - Григорий Володин
На границе поля наконец появляются «волки». Сразу же «боевые подруги» — наши и «волков» — хватаются за помпоны и начинают ритмично танцевать и голосить кричалки. Зрители подхватывают, и гигантская чаша стадиона наполняется громогласными лозунгами.
«Волки» с задержкой двигаются. Их ведет бледный как смерть Амиран. Глаза выпучены, посиневшие губы дрожат. Мы пересекаемся взглядами. Грузин замечает татуировки на моем лице и встает как вкопанный. Ага, узнал, волченыш. Мы с тобой виделись в «Волчьей яме». Я накрыл пламенем всю арену, а ты на меня в ресторане полез с четырьмя слабаками и АШками. Ну не дурость ли?
— Амиран, ты чего застыл? — спрашивает Ричард, держащийся сбоку от грузина. — Судорога что ли?
— Беркутов-в, — заикается кавказец. — И есть Лунный плясун.
— Угу, — без интереса подтверждает британский принц. — А ты до сих пор не понял что ли? Мне казалось это очевидным.
Амиран вдруг хватает Ричрада за грудки:
— Ты знал?! Знал?! — рычит главный «волк». — И не сказал мне! Ты с ними заодно?! Признавайся!
Кажется, весь стадион замолк в удивлении. Даже «боевые подруги» противника сбились с кричалок. Ричард хмуро смотрит в ответ на своего атамана. Видно, что синеволосый принц с трудом сдерживается. Прекрасно понимаю его. Он — носитель королевской крови, а ему вцепляется в грудки какой-то нетитулованный дворянин. Я ловлю себя на мысли «а не усилить ли негатив Ричарда магнетизмом», но сразу же решаю не идти на такую подлость. Совершенство, как же ты невообразимо далеко от меня, раз мне в голову приходят столь недостойные мысли.
— Я играю с тобой против Беркутова, Амиран, — выдавливает Ричард. — Больше мне нечего сказать, уж прости.
— Почему не сказал? — испуганно шипит Амиран. Нюх у него хороший, может, правда, волчий, раз учуял запах своей скорой смерти.
Ричард явно в размышлении вспороть ли волосатое брюхо грузина.
— Я не выдаю чужих секретов, — отвечает принц. — Мы с тобой союзники лишь на одну игру. Отпусти меня.
— Беркутов — Полковой, а ты не «выдаешь чужие секреты»»?! — хрипит грузин.
— Оставь его на меня, — Ричард теряет терпение. — Отпусти, Амиран.
— Ватага «волки», всё в порядке? — наконец строго спрашивает судья от Лиги. — Вы способны играть?
Амиран разжимает пальцы, и принц оправляет черную футболку. Щеки Ричарда багровые, он испытывает злость от ситуации, в которой его унизили. Но британец сдержался, и за это можно смело аплодировать ему. Растет Тюдор-Бесонов, и не только мышцами и костями.
— Ватаги, поприветствуйте соперников, — велит судья.
«Волки» подступают ближе к «фениксам». Игрок встает против игрока. Бледная рука Амирана пожимает пальцы Симоны. Медуза здоровается с демоником Дубом — огромным, покрытым древесной корой и копной листьев на макушке, видно, заменяющих волосы.
— Я есть Дуб, — произносит скрипучим голосом деревянная дылда.
— Медуза, — коротко здоровается девушка. Она еще не надела каменную шкуру, и оранжевые дреды задорно сверкают на выглянувшем солнце.
— Я есть Дуб, — у дубового парня, похоже, на всё один ответ.
Дарико ручкается с высоким рыжим парнем — штурмовик Плеть. Еще один демоник, способный материализовать множество стальных плетей. На видеозаписи фрактал выглядел как оружие флоггер, только железный.
Алеся стоит напротив Кмета-ветреника, Кира — Кмета-песочника. У «волков» на скамье запасных пока остаются еще два Кмета: огневик и молниевик.
Мне же достается честь поприветствовать Ричарда. Мы ведь оба штурмовики. Рукопожатие принца настолько крепкое, что переломало бы лапу горилле. К счастью, я уже усилился самогипнозом и смог ответить соответствующе.
Не отпуская меня, принц поглядывает краем глаза на Алесю.
— Что вы с атаманом не поделили? — спрашиваю, будто не слышал разговора британца и грузина. — Какую вершину?
— Твою голову, — хмуро отвечает Ричард. — В этот раз ты проиграешь, Беркутов.
— Чувствую, мне еще много раз придется от тебя это слышать, — улыбаюсь. — Сразимся же.
— Сразимся, — кивает он с грустью — взгляд Ричарда прикован к лицу Алеси, но она не него даже не смотрит.
«Волки» и «фениксы» расходятся в стороны. Начинается жеребьёвка между атаманами. Амиран и Симона загадывают стороны монеты, судья подкидывает ее на ладони.
— «Волки» в нападении, — судья убирает монету в карман. — На позиции.
Первый период начинается со свистка тренера. Амиран не торопится разыгрывать. Получив мяч от центрового, он явно успокоился и взял себя в руки. Всё-таки Грон — это его стихия, грузин с малолетства с матчей не вылазит, а значит, главная атрибутика — мяч — должна вселять уверенность.
Первые линии с ревом налетают друг на друга. Грохочут доспехи, боковые и прямые удары сотрясают наших ребят. Каменная Медуза сцепляется с Дубом.
— Я есть Дуб!!!! — ревет деревянный, оплетая руками-ветвями гранитное туловище девушки.
Медуза явно сильнее, но из туловища Дуба вырастают всё новые ветки и лианы. Ростки моментально созревают и опутывают барышню, сдавливают ее непробиваемые руки. Так они и застывают, словно дерево и скала.
Получается, Дуб вывел Медузу из игры ценой своего же выпадания, но с «волков» от такой потери не убудет. Наши авангардники слабы, и лишь Медуза представляет настоящую угрозу для первой линии «Вершины мудрости».
Защита «волков» великолепно сдерживает нападение наших ребят. Амиран всё еще не пасует и не передает мяч. Мы встречаемся взглядами. Грузин не отводит глаз, хоть и понимает, что здесь и сейчас идет битва насмерть между нами двумя. Но он больше не боится, он на своем поле, здесь он вожак и охотник. Как будто бы.
— Чего ждет их атаман? — спрашивает Алеся. Барышня вместе с Кирой держится рядом со мной как наши с Дарико флангисты. — Почему не разыгрывает?
— Он ждет всех в гости, — я срываюсь в галоп. — Оставайтесь здесь и ждите мяч, Дарико с мной.
На последних словах повышаю голос, чтобы грузинка услышала. Истислав с Истомой сидят пока на скамейке запасных. Мы с Дарико за штурмовиков-перехватчиков. Но из-за Амирана придется менять тактику. Теперь мы с грузинкой тоже первая линия. А Алеся с Кирой, выходит, последняя.
Только не так всё просто — на расстоянии десяти аршинов от Амирана мне перегораживает дорогу Ричард. Грузинку он не задерживает, и она проносится дальше. Болотопсы жеваные, мне это совсем не нравится.
— Без фракталов и техник, Беркутов, — бросает мне Ричард. — Посмотрим насколько ты крут на равных условиях.
— Странно это слышать, — я срываюсь на принца. — Ведь с фракталами фора была как раз у тебя.
Мой хук прилетает британцу в щеку. Он пошатывается, одновременно пытаясь зацепить меня правым прямым. Хренача локтем по летящей руке, тут же делаю быструю разножку, подскок,
