С архимагом во главе 2 - Макс Крынов
Апелиус был прав: третьеранговые адепты могли использовать стихию для защиты себя. Воздушники, водники, земляки. Разве что огневики подобным не баловались, ведь если упустишь контроль над пламенем, или истощишь резерв, оно и одежду тебе подпалит, и тебя самого не пожалеет. Для создания доспехов из огня нужна отличная концентрация и неплохой запас энергии. Причем, от физических атак пламя, как и воздух, не особо спасало — их в основном использовали, чтобы развеять атаки энергетические. От физических только водные и каменные доспехи спасали. Конечно, маги могут и стрелы в полете сжигать, и мечи противника раскалять, но на уровне магов противостояние стихий уже роли не играет.
Прущий на меня песчаный человек почему-то не выдыхался, будто внутрь него накопитель засунули: бегал, и более того — прыгал, подбрасывая на мгновение весь песок с помощью вложенной энергии. Я почти не атаковал, сосредоточившись на уклонениях и восстановлении запаса. И даже наполнил резерв до половины прежде, чем адепт понял, что его тактика не работает, а то, что я иной раз уворачиваюсь, расходясь в паре сантиметров с песчаными шарами, говорит не о том, что он немного промахнулся и нужно попытаться еще разок, а исключительно о моей хитрожопости и ловкости.
Мужик приземлился посередине арены, сбросил с себя песок и за пару секунд создал двухметровый песчаный барьер от стены до стены, разделивший нас. И двинулся ко мне, с каждым шагом толкая стену, загоняя меня в угол.
Трудности сражения с третьеранговыми адептами — в универсальности их действий. Если маги — это повелители своей стихии, которые могут за секунды проявлять могущественные печати, влияют на пространство простой волей, то третьеранговые адепты — эдакие бюджетные маги. Вариант могущественных практиков для бедных. На этом уровне практики еще прикованы к имеющимся девяти заклинаниям, но уже могут создавать те же стены или песчаные доспехи, или даже каких-нибудь големов, которыми будут управлять, как марионетками. Правда, легче метнуть каменные шипы, чем постоянно контролировать песчаную куклу, которая без прямого управления либо застынет, либо вовсе рассыплется.
Стена движется медленно, но не потому, что адепт не может толкать ее быстрее. Практик вместе с движением стены напитывает песок под моими ногами: одновременно, но весь. Пока бао не хватит для простейших шипов, но свечение в энергетическом зрении становится все сильнее. А еще ко мне со стороны стены ползут несколько ярких пятен. Удар с трех разных сторон, чтобы хотя бы одной атакой меня накрыть. Думаю, в эту атаку он вложил не меньше трети своего оставшегося запаса.
Прыгать через стену — не вариант. Барьер — самый напитанный энергией конструкт, самая пластичная материя для адепта. Он его может вытянуть вверх с самым минимумом энерговложений и вырастить сверху шипы хоть до самого потолка. Или опустить всю эту конструкцию на меня, прихлопывая, как таракана между страницами книги.
Резерв заполнился на три четверти — маловато, но больше ждать нельзя: стена в десяти метрах от меня, и странные пятна под землей становятся лишь ближе.
Я сделал три шага, разгоняясь по максимуму, скастовал поставленный под углом трамплин на землю в пяти метрах от себя и прыгнул на него.
Если знать, что приземляешься на ловушку, если точно знать, под каким углом, на какую высоту и с какой именно силой тебя подбросит, можно среагировать и извлечь от этого лишь пользу. А я уж постарался натренироваться и в виртуале, где Апелиус растягивал час реального времени на десять — субъективного, и в реальности. Я долетел до стены арены, пробежался по ней до песчаной стены и прежде, чем земляк отреагировал чем-то серьезнее двух пролетевших мимо шипов, я сделал одновременно две вещи: поднял ветер, закружив песок по всей арене и с помощью поставленного прямо на стену барьера кузнечиком перепрыгнул через барьер. Пусть теперь попробует найти меня, дрянь эдакая…
Хотя нет — он-то попробует. Конечно, увидеть меня через насыщенную энергией микробурю адепт не сможет — как и я его, кстати — но вот переместить по песку бао и ощутить давление, которое мои ноги оказывают на песок — легко. Опять же, это поведет за собой траты энергии, даже если мужик просто передвинет насыщенный своей бао песок с противоположной части арены на мою.
Я же в это время забьюсь в самый дальний угол и стану медитировать.
Я добежал до максимально далекой от адепта стены арены, прислонил к ней шест и вскочил на него, оказавшись над бурей. Ступня очень удобно встала на пятку шеста… Или конец оружия, которым полагается бить противника по лицу, называют иначе?.. И принялся медитировать. Хохот, возгласы и гудение людей с трибун меня совершенно не задевали, как и неудобная поза. Резерв пополнялся бешеными темпами, внизу бродил разъяренный земляк, посылая каменные снаряда в стены на высоте человеческого роста. Осколком от оного мне разодрало руку, но я даже не поморщился — невелика цена за семь чернышей выигрыша…
Когда я довел резерв до полного, спрыгнул вниз. Возле левой руки появился отливающий синевой щит, которым я прикрылся от всяческих шипов, которые могут в меня полететь. Вся пыль и песок резко осели: я собрал энергию, которая оставалась в вихре — там ее было примерно с четверть от резерва — и ударил по противнику лучом с другой руки, ничуть не экономя — по моим расчетам, энергии у меня набралось куда больше, чем осталось у адепта.
В этот раз мужик не успел укрепить песок вокруг своих подошв, поэтому отлетел, впечатавшись в стену. После падения практик мгновенно оброс песком и попытался подняться, однако выходило у него не лучше, чем у контуженного человека, в которого хлещет мощная струя воды. Под таким напором песок рушился и осыпался, чтобы мгновение спустя вернуться на свое прежнее место. Но выбоина в доспехе, куда била энергия, с каждой секундой становилась все глубже.
— Сдаюсь! — едва слышно крикнул мужик. Я выждал секунду, ровно до удара гонга — официального подтверждения сдачи, и развеял луч.
Трибуны свистали, ревели, грохотали. Народ был взбешен, рад, подавлен. Кто-то сегодня выиграл крупную сумму, от скуки
