Исход - Роман Г. Артемьев
Я склонил голову: разодранный в клочья рукав и вправду потемнел, стремительно пропитываясь багровым. Только сейчас я почувствовал отголоски зудящей боли в предплечье. Усилием воли я снизил кровоток в близлежащих сосудах: уроки Даниила не прошли даром. Рана пустяковая, затянется через пару часов. Если бы не отрава с когтей, затянулось бы ещё быстрее. На псионах все заживает быстро.
— Некогда, — откликнулся я, — там еще четверо.
Ментальное зрение не подвело: враг приближался короткими прыжками, двое впереди, и еще парочка оборотней следом. Самому, пожалуй, не справиться, оболочка уже истощена, сил хватит только на поддержание защиты. Сомкнув веки, я направил в ментал энергию призыва.
Воздух передо мною сгустился. В клубящемся мареве, точно угольки в догорающем костре, полыхнули алые глаза, и вот мрак соткался в существо, чем-то напоминающее огромного добермана. Явление Адского Пса всегда завораживает. Особое впечатление оно производит на тех, кто наблюдает его впервые.
Дух склонил в полуобороте голову, словно ожидая команды, но никаких команд ему, конечно же, не требовалось. Короткая мысль-образ, и Пёс стрелой метнулся вперед, навстречу опасности. Однако наблюдать за схваткой времени не оставалось: влив еще немного энергии в «Невидимую броню», я крикнул:
— Дед, Соболь, по дальним!
Они поняли меня с полуслова и ударили одновременно — Дед своим излюбленным «Святым посохом», Соболь — «Плетью барлога». Атакующие знаки действовали на метаморфов слабо, но безотказная «Плеть» буквально разорвала бежавшего последним оборотня пополам, а «Посох» оглушил предпоследнего. Нырнув в ментал, я увидел три ярких искры: двое монстров не на шутку сцепились с вставшим на их пути Адским Псом, третий готовился к прыжку, чтобы атаковать нас. Сконцентрировавшись, я нанес ментальный удар, стараясь если не убить, то хотя бы замедлить тварь. Получилось: монстр словно споткнулся в прыжке, и, с размаху натолкнувшись на «Невидимую броню», замер, мотая башкой.
Лёгкой заминки хватило, чтобы я воткнул ему в шею копье, и, используя массу тела как рычаг, рванул, с хрустом ломая хребет. Вынырнул из ментала я как раз в тот момент, когда Адский Пес окончательно расправился с парой своих противников — разбросанные по туннелю дымящиеся куски мяса красноречиво свидетельствовали о том, что помощь ему не требуется.
«Хорошая игра!», — раздался в моей голове голос духа, — «Хочу еще!»
«Позже», — беззвучно ответил Псу я, — «сейчас тебе нужно уйти. Но мы еще поиграем».
Короткий всплеск разочарования, и дух растворился в полумраке подземелья, слившись с его тенями. Теперь мне осталось самое сложное — верный, но игривый и беспокойный обитатель Нижнего Мира будет мне только мешать.
Снова закрыв глаза, скорее по привычке, ведь физически в этом не было никакой нужды, я постарался отрешиться от окружающей действительности. Погасли звуки, схлынула затхлость подземелья, стылый и влажный воздух перестал щипать кожу. Потом ушли мысли, угасли отголоски эмоций, мой разум полностью растворился в реальности, впитавшись в ее плоть. Он превратился в энергию, поток которой заструился вокруг, словно радужное пятно масла, растекающегося по водной глади. Где же?… Вот, четыре ярких огонька, четыре звездочки, прокалывающие своим отблеском ткань мироздания.
Вновь собрав энергию в единый кокон, я сжал ее в пылающий шар и вложил в удар все силы до остатка. В следующий миг меня вышвырнуло из ментала, словно пробку — энергии в оболочке попросту не осталось. Но в последний миг я успел заметить, как четыре искры вспыхнули и погасли.
— Все кончено, — мой голос звучал сдавленно и хрипло, будто после затянувшейся простуды. — Они мертвы.
— Что ты с ними сделал? — Кажется, это Дед: слух еще не вернулся, в ушах барабанной дробью грохочет пульс.
— Сжег мозг.
Опустившись на колено, я пошарил в грязи: слетевшие в пылу борьбы с оборотнем темные очки так и валялись поблизости. Только одна дужка оказалась отломанной напрочь, хрупкий металл не пережил падения. Жалко: эти очки Светка подарила мне несколько месяцев назад.
— Я наверх. Заканчивайте без меня.
Стылый вечерний воздух немного привел меня в чувство: солнце уже зашло, и в ледяном свете фонарей кружились редкие снежинки, оседая на пока еще зеленую траву. Здесь, под Минском, поздняя осень заявила о своих правах чуть позже, чем в промозглой Москве. Сначала я даже не понял, откуда доносится тонкая прерывистая трель: наши предпочитали отправить зов, да я и сам не жалую мобильную связь. Даже новомодным смартфоном так и не обзавелся: старая кнопочная «Нокиа» вполне годится для коротких разговоров по делу. А звонят мне нечасто, да и то лишь «динозавры» вроде Сергачева, не владеющие приемами псионов.
— Да, Александр Васильевич? — даже не взглянув на экран, угадал собеседника я.
— Здравствуй, Витя, — старый генерал был одним из немногих, кто все еще величал меня по имени, — тебя, говорят, можно поздравить? Закончил? Разорили твои ребятки логово Круга?
Значит, уже доложили. А времени-то прошло не более получаса. Хорошо налажена связь у большого начальства.
— Да, это логово было последним.
— Что же, отлично… — Сергачев по-стариковски покряхтел в трубку, — Рассказывали о твоих подвигах! Контролировать полтора десятка «одержимых», держать защитные знаки, создавать атакующие, а потом ментальным ударом выжечь мозги «кукловодам»… Неплохо для восьмого уровня!
— Почти девятого, — машинально поправил я. В последние дни я действительно вплотную приблизился к этой незримой границе, но пока еще не переступил ее. Сколько, интересно, на Земле сейчас насчитывается псионов девятого уровня? Трое? Пятеро?
— Почти девятого… — повторил за мной Сергачев. — Вот что, Вить. Ты как в Москву вернешься, загляни, пожалуйста, ко мне на пару слов. Заодно и попрощаемся.
— Все-таки в отставку?
— Так давно к тому шло, — хохотнул мой собеседник. — Зато теперь генеральская пенсия и все причитающиеся льготы. Буду внуков растить и вспоминать былое… Жду, Аскет. Конец связи.
Интересно, мне показалось, или при упоминании о девятом уровне голос Сергачева немного дрогнул и напрягся? Придется ехать, просто так, без повода, генералы СВР на встречи не приглашают. Видно, предстоит какой-то серьезный разговор. Что ж, здесь, под Минском, меня больше ничто не держит: Дед останется за старшего, а ребята под его началом закончат без меня. К утру буду на месте.
Переместиться на сотни километров сквозь ментал с пустой оболочкой у меня бы все равно не получилось, нужен транспорт. Но ехать в аэропорт не пришлось. Стоило переброситься парой слов с командиром стоявшего в оцеплении взвода белорусского спецназа, как словно из ниоткуда явился военный «УАЗик», доставивший меня в гостиницу — в тепле и комфорте. Я успел помыться, переодеться, перевязать руку и даже немного отдохнуть, прежде чем та же машина, терпеливо дождавшаяся меня на стоянке возле отеля, поползла в
