Андрей Архипов - S-T-I-K-S. Второй Хранитель
С виду – все в его буханке работало штатно. Он открыл капот, внимательно осмотрел проводку, проверил работу фар и габаритов. Странно. Запах никуда не уходил и стал еще противней – его начало поташнивать. Дальше ехать Максим побоялся – свет фар упирался в плотную белесую стену уже через несколько метров. Отчаянно чертыхаясь и понимая, что нарывается на конфликт с жильцами ближайших домов, он сдал задом и припарковался на газоне, умудрившись опрокинуть контейнер с мусором. Как хорошо, что весь инструмент оставлен в магазине, а не в кузове его машины! Максим забрал объемистый пакет с продуктами, запер кабину и двинул в сторону «Оазиса», стараясь перебить кисло – сладкую вонь сигаретным дымом.
А город, тем временем – просыпался, но как-то нервно и необычно. Вокруг темно, сыро, от проклятого тумана ничего не видно и этот запах… Неподалеку истошно орал кот, ругались какие – то люди и со всех сторон отчаянно сигналили автомобили. Максим, сам не зная зачем, достал из пакета с едой острый как бритва нож – выкидуху и переложил его в правый карман камуфлированных штанов. На всякий случай – пусть будет рядом. Мелькнула мысль про Серегу, что тому через туман не прорваться и рука потянулась к мобильнику.
Но что такое? Связи тоже нет, что Макса удивило сильнее, чем отсутствие уличного освещения и потухшие окна окрестных домов. Он вообще не помнил, когда сотовая связь последний раз отказывала, и удивленно таращился на пустую шкалу в верхнем уголке дисплея. Ну, это вообще ни в какие ворота! Надо поскорее дойти до объекта и взбодрить организм ударной дозой растворимого кофе. Вскипяченным в электрическом чайнике.
Хррясь! Неведомая сила мощно ударила парня сзади в левое плечо, и он полетел на асфальт, обдирая колени и отбивая подушечки ладоней.
– Эй, мудило! – запоздало крикнул Макс в спину исчезающей в тумане широченной спине не знакомого мужика. Спина на секунду замерла, но быстро прибавила ходу и исчезла в рваных, молочных хлопьях. «Вот скотина! Сшиб с ног сзади и даже не остановился. Мог хотя бы руку подать, животное!» – Запоздало колотились в голове заполошные мысли, а руки, на ощупь собирали в пакет распавшиеся продукты. Он встал, отряхнулся и быстро пошел вперед, стараясь не споткнуться и не упасть еще раз, но прошел совсем не далеко – впереди бушевала драка.
Тот самый, сбивший его с дорожки мужик, которого он узнал по крупным габаритам и по синему цвету куртки, размашисто отбивался от двоих, наседавших на него крепких ребят и отбивался весьма успешно. Настолько успешно, что со стороны было не понятно – кто кого бьет. Рядом с дракой, прямо на асфальте сидела девчонка с разорванными на коленях колготками и тихо завывала, обхватив руками голову. Максиму все стало понятно. Этот, двухметровый гоблин, вслед за ним снес с дороги девушку, за которую сразу вступились сопровождающие ее ребята. В голову Макса ударила кровь, и он ощутил такой прилив ярости, что отбросил в сторону пакет и ринулся в гущу событий.
В юности ему драться приходилось часто – улица, на которой он вырос, носила имя Розы Люксембург и именовалась в молодежных кругах «Розочкой». Они враждовали с «Комсой», «Сульфатом» и даже далеко распложенным «Привозом», на котором он имел честь проживать, в данный момент с Ленкой. И вбитые с детства кулаками и ногами жестоких соперников инстинкты уличного бойца, всколыхнулись в глубине его сознания мутной волной, отключили разум и бросили в атаку послушное тело.
– Вали его парни! – Боевой клич гладиаторов подворотен утонул в тумане, и ботинок сварщика врезался ребристым кантом в монументальное колено гоблина с его внешней стороны. Тот, рубанув пудовым кулачищем воздух завалился на бок и Максим догнал вторым пинком уходящую в сторону голову. Растерявшиеся от вмешательства третьей силы пацаны воспрянули духом и принялись шустро запинывать поверженного, превращая его лицо в кровавое месиво. Сидевшая на асфальте девчонка дико закричала, и Максиму показалось, что на голову вылили ведро ледяной воды.
– Все, мужики, уймитесь – хватит! – Одного он оттащил за шкирку в сторону и повис на втором, обхватив его сзади руками. Ребята избиение прекратили и замерли на месте, дико вращая глазами. Девчонка кричать прекратила и со слезами в голосе запричитала – Ребята, да что с вами такое случилось со всеми? С ума сошли? Что за утро сегодня ыыыы!
Максу стало так стыдно, что он, кажется – впервые за много лет покраснел. А ведь девчонка права – подобной ярости он за собой не помнил. Мелькнула запоздалая мысль, что не упади мужик сразу на землю – он бы ударил ножом – не раздумывая. Ну что за день такой сегодня? По утрам людям не до скандалов – все озабочены и спешат на работу, а именно сегодня как с цепи сорвались. И на дороге сплошные аварии…
Максим подошел к шевелящемуся на земле дядьке, заглянул в окровавленное лицо и отшатнулся. Его обжог свирепый, полный безумной ярости взгляд. Ну, такой сегодня дел натворит точно… С ребятами прощание получилось скомканным – все друг от друга прятали глаза и отворачивались. Пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны. Мужик остался сидеть на месте, потирая колено и шепча под нос ругательства. Очень плохое утро! К головной боли добавился крупный озноб – он, кажется – заболевает.
Глава 2. Сварочные навыки
Дальнейший путь Максим прошел без приключений, но не психи на его пути закончились, а скорее – он начал проявлять осмотрительность и осторожность. Сумасшедшее утро научило. Он больше не ломился напролом, а крался – часто останавливаясь и вслушиваясь в обстановку. И убедился, что не зря. Люди ругались и ссорились, водители припаркованных авто поголовно превратились в мудаков и газовали с места, сшибая мусорные баки и бетонные скамейки. Коты орали, собаки лаяли и выли где то в глубине ядовитого тумана.
У него даже появилось массовому помешательству объяснение – это выброс одного из окрестных заводов. И сотовую связь отключили именно по той причине – власти стараются не допустить распространения паники у населения. Пройдет время, и появятся медики со спасателями, а пока надо просто потерпеть. Гипотезу с выбросом подтверждал необычный вид тумана, по которому пробегали редкие искры, похожие на разряды статического электричества. Жаль, что нельзя заглянуть в интернет – очень интересно, что сейчас пишут в городских группах «В контакте».
Таджик сидел, обернув плечи спальником на корточках, и Максиму показалось – что он молиться. Но Сухроб не молился – его руки обхватывали полулитровую банку с крепко заваренным чаем, из которой он делал частые мелкие глотки. С виду на объекте все было в порядке – инструмент на месте, куча нарезанного уголка выглядела не тронутой. Но работать в подобной обстановке не мыслимо, и Максим, в очередной раз посмотрев на дисплей мобильника, обратился к раскачивающемуся как китайский болванчик таджику.
– Ну что, Сухроб, как ночь прошла? Давай, зажигай примус – кормить тебя будем.
– Плохой ночь, Максим – совсем плохой. В подсопка двери нету, и я не спал – инструмент караулил.
– Так ты что, вообще уснуть не мог? Ну в подсобке – да, без дверей холодно. Но инструмент в торговый зал перетащить можно, а он закрывается.
– Какой спать, Максим, какой спать? Сначала боялся, что вор или хулиган пьяный залезет, потом туман пошел. А под утро в машина сигналка орет, собака лает и рядом три раз с травмат стреляли. Свет погас на улица, мобила не работает. Какой спать, Максим?
Максим, как и подавляющее большинство его сверстников, был немножко националистом. Последние иллюзии о дружбе народов с него выбила служба в армии, причем выбила в самом прямом смысле слова. В части ПВО, где он служил, столкновения между диаспорами редкостью не являлись, он лично участвовал в нескольких драках и ушел на дембель с устойчивым чувством неприязни к представителям южных республик. Но жизнь, она штука такая – сложная… Гарик, например – адекватный, а Сухроб – вообще хороший и простой парень. Макс не исключал, что при определенных обстоятельствах их лояльность может испариться, но воротить нос от человека, который в данный момент помогает… Короче – таджик свой и точка!
– Сухроб! Разжигай примус – поедим с тобой нормально. Одним чаем сыт не будешь. Только прикрой со стороны улицы. Черт его знает, кого на огонек занести может.
– Да, Максим – пожрем. У меня китайский лапша есть – много. И бульонный кубик.
– Гыыыы… Да выкинь нафиг свои бич-пакеты. Вот котлеты с пирожками, сало. Сухроб, кстати, ты свинину жрешь? А то у меня сало есть.
– Свинину не жру, а сало давай, порежу. Я не видел, с чего сало сделан – значит жру.
Впервые за сегодняшнее утро Максим увидел нормальную человеческую улыбку и на душе немножко полегчало.
Не смотря на то, что котлеты с пюре и пирожки с рыбой выглядели аппетитно – кусок в горло не лез. Обоих доставала тошнота и сладковатый горелый запах, который, впрочем – стал несколько меньше. Туман почти рассеялся и в окно проглянул памятник Петру Первому, установленный посреди не большой круглой площади. Бодро рассказывающей о своей родине Сухроб, начал клевать носом, засыпать и Макс отправил его в спальник, где тот моментально отрубился.
