Виталий Романов - Разум чудовища
Ему далеко не каждый день приходилось выполнять такую работу. Человек вытер пот со лба, отметил, как дрожат пальцы. Вспомнилось: он сам твердил, что пойдет к загадочному крейсеру. Упрашивал, чтоб разрешили провести исследование именно ему. Это придало решимости. Отступить назад было бы глупо, позорно. Надо успокоиться, пересилить себя…
Выждав немного, человек бесшумно двинулся вперед. Лучи прожекторов казались материальными, осязаемыми. Они не просто слепили. Толкали в грудь, гнали прочь от крейсера, вязали по рукам и ногам липким страхом. За спиной, совсем близко, проехал патрульный джип, подвывая электромотором и отгоняя ночь светом фар. Подвижный прожектор, установленный сверху, на специальной раме, повернулся в сторону четвертого сектора. Луч скользнул по забору, «закопался» в траве, уперся в бугор, за которым притаился чужак. Машина вскоре исчезла где-то вдали.
Человек аккуратно преодолел разделительный барьер, покинул нейтральную зону и оказался на посадочной площадке. В какой-то момент он нерешительно глянул назад, за ограждение. Там в любую минуту мог появиться следующий патруль. Чужак замер на бетонном поле, заколебался. Медленно пополз в сторону исполинского корабля.
«Гость» не заметил металлического штыря, торчавшего из бетона. Правую руку пронзила острая боль. Пострадавший тихо зашипел, перекатился набок, прижимая окровавленную ладонь к животу. И тут, видимо, не выдержав напряжения, резко вскочил на ноги. Рванулся к черневшему впереди проему шлюза, прямо сквозь плясавшие вокруг шлейфы света. Около самого трапа упал на землю, тяжело дыша. Ничего не изменилось – не прозвучало никаких сигналов тревоги. Все так же равнодушно перемигивались огоньки, теперь уже где-то позади, за спиной. Вдалеке по-прежнему надсадно выли моторы патрульных джипов.
Чужак быстрым движением смахнул пот со лба. Вытянул правую руку, рассматривая ладонь. Не было времени серьезно заниматься ею. Он быстро продезинфицировал рану салфеткой из гермопакета, залепил пластырем, чтобы остановить кровотечение. Поморщившись, несколько раз согнул кисть, проверяя ее работоспособность. Затем взял короткую паузу, чтобы отдышаться. Полежав на бетоне, поднял к лицу левую руку, на запястье которой были надеты большие часы. Повозившись немного, вытянул из их корпуса тонкую длинную антенну. Отрицательно мотнув головой, спрятал телескопический стержень обратно. Он передумал. Лучше не выходить в эфир «голосом». Только короткий кодовый сигнал – «Я на месте». Правая рука скользнула к боковине часов, нащупала почти незаметный выступ, указательный палец вдавил бугорок в корпус. И еще раз.
«Ну вот, – облегченно подумал человек. – Сигнал дан. Теперь они будут знать, что я добрался благополучно. Можно и внутрь».
Он приподнялся. Согнувшись, преодолел последние метры на пути к трапу, но в тот момент, когда залепленная пластырем ладонь коснулась поручня, откуда-то сбоку-сзади, резко и бесшумно, вынырнула еще одна тень. Человек? Зверь?! Или показалось?
Чужак дернулся, пытаясь обернуться, чтоб рассмотреть пространство за спиной. Что-то обрушилось на его затылок, и щупальца света взорвались в глазах разноцветными искрами фейерверка.
«Он был первым… Так нужно. Так было нужно, потому что по-другому нельзя. Поначалу мне не хватало решимости сделать шаг. Он умер первым, его было так легко убить. Я не испытывал к нему привязанности…»
Странный настойчивый голос повторил это дважды, прежде чем пробуждавшийся человек смог понять смысл фразы. «Да-да, именно дважды», – окончательно сбросив остатки сна, подумал Джон Хеллард.
Голова раскалывалась от боли. Хеллард тяжело поднялся с кровати. Побрел в ванную комнату, несколько раз плеснул на лицо холодной водой. Подставил затылок под струю. Вытер короткие светлые волосы полотенцем. Пригладил их, изучая собственное отражение в зеркале. После водных процедур стало чуть легче, в серых зрачках даже появилось какое-то осмысленное выражение.
Хеллард вернулся в комнату, поискал глазами бутылку с любимым «Johnny Walker». Он точно помнил, что вчера оставил ее недопитой. Специально, чтоб наутро было чем привести себя в сознание. «Бросать надо! Четвертый десяток – а все как мальчишка…» Комната плавала перед глазами, стремясь опрокинуться набок. Спасительная емкость обнаружилась на журнальном столике, она призывала Джона срочно покончить со штормом. Сделав пару глотков, мистер Хеллард, эксперт-аналитик корпорации «Измерение „Сигма“, обрел, наконец, бодрость духа и твердый пол под ногами.
Джонни еще раз протер глаза, разгоняя блуждавшие под веками цветные пятна. Новый день настойчиво пробивался сквозь шторы на окнах. Безжалостно напоминал о том, что время, отведенное для отдыха, прошло. Да! Только что Джон Хеллард видел странный сон. Нет! Скорее голос. Как это: видеть голос? Мысли двигались урывками, не в силах образовать законченную картину. Джонни напрягся, вспоминая… Именно! Голос во сне. Так будет правильнее всего…
О ком, черт побери, это было сказано? «Он был первым… Его было так легко убить… Я не испытывал к нему привязанности…»
Странный сон. Джонни отдернул легкую цветную штору на окне, впуская раннее утро в маленький служебный кабинет, точнее, номер гостиницы, где эксперт оставался в эту ночь. Накануне Хеллард не нашел в себе сил, чтобы отправиться домой. Номер был в его распоряжении как раз для таких случаев. Июльское утро выдалось ясным и таким восхитительным, что Хеллард сразу понял – обязательно случится что-то, что испортит настроение.
Это была старая, годами проверенная примета – если день начинался тихо и безоблачно, если мир дышал чистотой и покоем – можно не сомневаться: лично ему, Джону Хелларду, не стоит питать иллюзий. Такие дни всегда заканчиваются чем-то вроде зубной боли.
В этот раз Джонни точно знал, откуда ждать беды. Все угадывалось легко, еще с того самого момента, как дальний разведывательный крейсер «Безупречный» в режиме автопилота совершил посадку на выжженные дочерна плиты резервного космодрома корпорации «Измерение „Сигма“. Хеллард готов был поставить годовую зарплату вместе с премией на то, что ему не удастся вовремя уйти в отпуск.
Достаточно было посмотреть, как мгновенно ожил сонный муравейник. Как все вокруг завертелось, пришло в движение. Как беспомощны были лица, как хаотичны метания людей. Словно они не знали главного – того, что уже несколько дней знала вся планета – крейсер, пропавший в пучине дальнего космоса, наконец, дал о себе знать. Он возвращается. Без своей команды, ведомый автопилотом. Точнее, экипаж находился на борту. От этого «экипаж на борту» у Джона непроизвольно вставали дыбом волосы на загривке. Экипаж вернулся. В холодильной камере. И не было шансов спасти ни одного из пятерых.
Попасть в центральное административное здание «Сигмы» можно было не только мимо девушки на reception – через главный вход, оборудованный системами видеонаблюдения, внешним постом охраны и прочими «прибамбасами» обычного офисного строения. Самуэль Лючидо – как один из членов совета директоров корпорации, отлично знал, что существуют несколько «пожарных» дверей, на случай экстренной эвакуации служащих. И служебный вход, как раз для тех моментов, когда необходимо проникнуть внутрь здания или скрыться из него тайком от прессы и любопытных глаз.
Чтобы незаметно подобраться к заветной двери, Самуэль оставил спортивный флайер на стоянке, неподалеку от входа на территорию корпорации. Его желтая «букашка» была слишком заметной, Лючидо не хотел рисковать. Тем более что появиться в «Сигме» требовалось гораздо раньше обычного времени. «В крайнем случае, – подумал Лючидо, – если спросят, где мой флайер, почему не перед офисом, скажу: сегодня на такси добирался… Попозже заберу машину. Главное – незаметно скачать базу данных по „Безупречному“, а потом обеспечить себе алиби, как придумал…»
Он отвел на операцию пару часов: и на то, чтобы пешком пройти мимо рабочих цехов, проникнуть в офис со стороны примыкающего к нему парка, и на то, чтобы незаметно добраться до VIP конференц-зала, где Энди Хортон обычно проводил заседания совета директоров. Конференц-зал располагался на том же этаже, что и кабинет президента, почти рядом. Внутри комнаты, куда стремился попасть Самуэль, находился один из компьютеров, включенных в небольшую приватную сеть. О ее существовании знали лишь некоторые из служащих «Сигмы».
«Вивьена, черт подери! – ругнулся Лючидо, в десятый раз спотыкаясь о выступавшие из почвы корни деревьев. – Все из-за тебя! Даже парковые деревья против. Никто не хочет, чтобы я предал „Сигму“. Если бы существовал другой способ выбраться из ловушки!»
Самуэль присел на корточки, медленно раздвинул кусты. Следовало соблюдать осторожность. Служебный вход не охранялся так, как главный, но переть на рожон не стоило. Лючидо еще раз продумал легенду на случай, если его все-таки засечет кто-то из бдительных охранников: радостная улыбка на лице, дружеское похлопывание подчиненного по плечу, премия за отличную работу. Мгновенный доклад Энди Хортону о том, что он, Самуэль Лючидо, проверил службу контроля главного административного здания корпорации, лично убедился в надежности охраны. «Да, и еще письменная просьба премировать отличившегося бойца… Тьфу! – Самуэль скривился. – Лучше бы они проспали мой визит, и все обошлось без этого маразма».