Илья Одинец - Импланты
— Рад приветствовать, счастлив видеть, — затараторил он. — Как добрались? Все ли в порядке?
Голицын поднял трость с золотым львом, призывая к тишине:
— Ближе к делу, Карл.
— Пополнение небольшое, всего пять человек, и то, пятый пришел всего четыре дня назад, но могу гарантировать: среди них есть то, что вам нужно.
— Друг мой, мне нужен человек, встречающийся один на миллион, поэтому давай без гарантий.
Мужчины прошли к дверям, которые при приближении посетителей плавно раскрылись, обнажив просторный холл, выдержанный в тех же серо-зеленых тонах.
Голицын снова едва заметно поморщился. Он бывал здесь, по меньшей мере, двадцать раз, но до сих пор не привык к аромату: крепкому, сдобренному щедрой порцией лимонного чистящего средства для пола, запаху пота.
— Когда кондиционеры отремонтируешь?
Толстяк пожал плечами и развел руками:
— Полгода уже на мастеров матерюсь, не помогает.
— Руки им, что ли, не тем концом пришили?
— Да нет, они, вроде, не импланты.
Борис Игнатьевич снова поморщился, на сей раз не от запаха, а от глупости собеседника. Хотя собеседник был вовсе не дурак. Точнее, у него не дура была губа: как и все на этой планете, Карл любил деньги, и, что самое важное, умел их зарабатывать. Директор «Школы подготовки охраны» имел уникальное чутье, которое подсказывало ему, кого стоит тренировать, а кому проще указать на дверь.
Мужчины прошли к лифту.
— Никак не пойму, почему ты не берешь с них плату за обучение? Твоя Школа — единственное место, куда в поисках охранников или просто бравых ребят заходят люди от армии или службы безопасности Президента, а это дорогого стоит. А если кого-то из имплантов не возьмут, человек все равно получит огромную пользу от пребывания в Школе: научится пользоваться новыми возможностями своего организма так, как сам никогда бы не научился.
Дверцы бесшумно открылись, и Карл пропустил гостя вперед.
— Вы преувеличиваете мою роль, — скромно потупился толстяк и нажал самую нижнюю кнопку. — Я не нянька и не благотворительная организация, я — делец. И делец удачливый.
Голицын согласно кивнул. Дверцы лифта закрылись, и он начал плавно опускаться под землю.
— Вы, Борис Игнатьевич, и сами знаете, кто идет в охрану: люди небогатые, которым чудом удалось скопить деньги на стандартный набор. Охрана нынче в цене, вот и пытаются парни таким образом заработать. Сначала вложить в собственное тело, благо, имплантаты останутся с ними навсегда, а потом получать с этого дивиденды. Вы, наверное, в курсе, какова зарплата рядового охранника в службе Президента?
— Да, чуть меньше того, что плачу я.
Карл смешался, но продолжил:
— Вот и стучатся в двери Школы практически нищие импланты. Что ж мне их, на улицу выгонять? А кто учиться будет? Десяток богатых маменькиных сынков, которым и работа-то не нужна? Затраты свои я всегда окупаю, клиенты за моих «терминаторов» хорошо платят, да и ученики еще год половину заработка отдают. Так что не в накладе.
Лифт остановился. Карл пропустил гостя, и Голицын, стараясь не наступить в лужи бензина и смазки, прошел вперед.
Они находились под испытательным полигоном в огромном, словно авиационный ангар, пустом помещении, о предназначении которого можно только догадываться. Мужчины направлялись к подъемнику, который доставит их на специальную смотровую площадку, которая возвышалась над полигоном на десять метров.
Голицын привык к тому, что механизм подъемника периодически заедает, и к тому, что обычно ему приходится спускаться со смотровой площадки по лестнице под поток извинений Карла и клятвенные обещания «починить все к следующему разу». Борис Игнатьевич никогда не жаловался, он привык к разочарованиям. Судьба не баловала аристократа улыбками, и ему приходилось приставлять к ее горлу нож, чтобы добиться желаемого. Увы, в последнее время на угрозы Судьба не реагировала. Нужного человека Голицын искал уже полгода.
Они подошли к подъемнику, и кабина стала медленно подниматься наверх.
— Опять скрипит, — Борис Игнатьевич произнес это спокойно, просто констатируя факт.
— Чинили, ремонтировали, лично проверял, — покраснел Карл. — Вам не придется спускаться по лестнице.
— Надеюсь, друг мой, сегодня Судьба мне все же улыбнется.
Директор Школы мелко закивал, но Голицын был уверен, что толстяк снова его не понял.
— Не сомневайтесь. У вас будет удачный день.
Подъемник поднялся на высоту верхней границы бетонного забора и поравнялся с платформой — небольшим полностью закрытым помещением без окон. Благодаря особым свойством материала, платформа оставалась невидимой для посторонних глаз, зато находящиеся в ней люди могли наблюдать за происходящем через прозрачную переднюю стену или, если возникала необходимость, на двух экранах.
Борис Игнатьевич привычно опустился в кресло для гостей. Рядом на металлическом табурете за пультом управления пристроился Карл.
— Тренировка начнется через три минуты, — толстяк нажал кнопку, и на одном из экранов появилось изображение входа.
— Сколько человек будет присутствовать? — спросил Голицын.
— Все. Как обычно. Плюс пятеро новичков.
— Впервые на полигоне? Это интересно.
Борис Игнатьевич крепче сжал золотую голову льва. У него возникло чувство уверенности: сегодня его ждет приятный сюрприз. И хорошо, если это окажется не починенное подъемное устройство…
* * *На испытательном полигоне собрались все ученики Школы.
— Ты говорил, визит Заказчика тайный? Как тогда «старичкам» объяснили присутствие на полигоне новичков? — спросил Алекс, наблюдая, как молодые люди, а так же не слишком молодые, но не уступающие первым в мощи комплекции, мужчины рассредоточиваются по полигону.
— Сказали, будто новичкам необходимо ознакомиться с полигоном, узнать, что их ждет, — ответил Илья. — Но, думаю, многие догадаются, почему ты сегодня здесь.
— Ясно. Пошли.
У западной стены, недалеко от беговых дорожек собрались старожилы Школы, среди которых Алекс увидел вчерашнего бритоголового знакомца. Сегодня тот надел ярко-красный спортивный костюм, а голову повязал такой же яркой повязкой.
— Привет, косой, — хмыкнул Банан. — Понравилось, как я машины бросаю?
— Не очень. Я наверняка смогу так же.
— Ну, попробуй, — усмехнулся молодой человек. — Если получится, подарю тебе двести кредитов. На нормальные глаза.
Тропинин проигнорировал подколку. У него не было настроения препираться с Бананом.
Илья провел товарища к северной стене. Там, между хвостовой частью «Боинга-737» и грудой старых шин грузовиков находилось его убежище.
— Сейчас по совету тренера равновесие и координацию движений развиваю. Жаль, на этот имплантат денег не хватило. Очень пригодился бы. Почему, думаешь, Банан автомобили может бросать? Это ведь не просто взять, и швырнуть, как камень. Кузов имеет сложную геометрическую форму, нужно найти точку равновесия, да еще мышцы скоординировать, чтобы не свалить на себя железки… мне бы так!
— Думаю, стандартный набор, на то и стандартный, что включает в себя необходимый минимум. А умение бросать машины никакого практического применения не имеет. Зачем охраннику или даже телохранителю швырять тяжелые вещи?
Илья пожал плечами:
— Не знаю, но все равно завидно.
— А мне нет. Будь доволен тем, что имеешь. Стандартный набор тоже неплохо, а остальное можно развить.
Алекс взгромоздил друг на дружку четыре гигантские грузовые шины, влез внутрь, присел, взялся руками за нижнюю, и встал.
— Как думаешь, сколько здесь килограмм?
— До хрена. Но все равно не так зрелищно, как полет остова ржавой «Волги».
Тропинин вылез из душного пространства и сел на землю.
— Ты почему имплантом стал? — спросил он Илью.
— А сам как думаешь?
— Деньги заработать? Охранником хочешь пойти? Или даже телохранителем? Если ты здесь полтора года, значит, подаешь надежды.
— Неа, — рыжеволосый хитро подмигнул. — У телохранителей очень уж конкуренция большая. Я актером хочу стать.
— Актером?
— Ага. Первым актером-имплантом-стандартником. Хочу настоящих героев играть. Силачей, спасающих мир… хороших парней, короче. Отработаю обучение, и пойду счастья искать.
— А не боишься, что не возьмут?
— Кто-нибудь да возьмет. Три киностудии в городе все-таки.
— Даже, несмотря на то, как к нам относятся?
Илья потупился.
— А сам-то в охрану хочешь?
— Нет, в армию, — не стал скрывать Алекс. — А если в охрану, то только к Президенту.
— Ну ты даешь! — Илья расхохотался. — Собрались два мечтателя!
Тропинин тоже улыбнулся, но на самом деле он был серьезен.
Илья тем временем принялся сооружать из шин сложную конструкцию для тренировки.
