Алан Фостер - Преддверие бури
— Скажите, а это возможно? — вступила в разговор тви'лекка.
Шу Май многозначительно покачала головой. Она прекрасно понимала, что эта новая женщина в предстоящих событиях может сослужить ей хорошую службу. То же самое относилось и к остальным присутствующим здесь личностям… По крайней мере, президент на это искренне надеялась.
Сенатор Моусул решительно повернулся лицом к собравшимся и произнес:
— Подобно ситуации на многих планетах, жители Ансиона тоже разделены на два лагеря: сторонников и противников выхода из Республики. Последняя группа представителей славного народа вполне согласна с тем разгулом коррупции и беспредела, который царит сейчас на их родине. Наша задача заключается в том, чтобы вести пропаганду и перетягивать на свою сторону все новых и новых последователей данной идеи. Значительный опыт проведения подобных кампаний свидетельствует о том, что при должном подходе к делу самый низший слой общества легко соглашается с предлагаемыми условиями.
— Сколько это займет времени? — раздался мягкий обманчивый голос тви'лекки.
— Вы имеете в виду до того момента, пока Ансион примет нужное нам решение? — сенатор наморщил лоб. — Принимая во внимание внутренний раскол общества… Социальные процессы выбора займут по меньшей мере половину стандартного года.
Президент гильдии купцов одобрительно кивнула.
— Ага, мы будем просто созерцать за медленным упадком… А затем предложим руку помощи — в то время как все остальные союзники Ансиона, скорее всего, просто от него отвернутся. Эта ситуация очень похожа на детскую игру в кубики. Знаете, дети сначала строят высоченную пирамиду, а затем вытаскивают из-под низа один-единственный кубик. И что же, по-вашему, происходит? Стройной, непоколебимой с виду структуре приходит полный крах. Что же касается Ансиона, то он как раз и является тем самым ключевым кубиком.
Мысли женщины, равно как и рассеянный взгляд, блуждали сейчас где-то далеко за пределами этой комнаты. Она видела то, на что были не способны все собравшиеся здесь члены общества.
— На руинах старой, ослабленной Республики знающие люди смогут построить новую политическую структуру, доселе невиданную по своей мощи. В системе не окажется ни единого слабого звена… Все издержки, связанные с соблюдением моральных ценностей, мы постараемся свести на нет. Ничто не сможет замедлить нашего развития, вершиной которого окажется действительно самое передовое общество во всей галактике.
— Так кто же будет руководить новой структурой? — в голосе тви'лекки послышались нотки цинизма. — Вы?
Шу Май скромно пожала плечами.
— Говоря по правде, мои интересы лежат в пределах гильдии купцов. Кто сейчас может уверенно об этом сказать? Судя по всему, данный вопрос еще требует своего обсуждения, а пока дело может двигаться и без наличия будущего формального лидера. Что же касается решения всех насущных проблем… то мне придется их возложить на себя. Давайте начинать с малого. Скоро нас ждут великие дела.
— С малого — то есть с Ансиона? — забыв про недавний упрек со стороны президента, предприниматель с огромным энтузиазмом вновь вступил в разговор. — Какое же это будет блаженство — вести свои торговые дела без нынешних религиозных, правовых и моральных ограничений. Если бы только знали, насколько мне надоели все эти приказы, распоряжения, инструкции, уставы… Что же касается меня, то я никогда не останусь в долгу!
— Да, вы наконец получите возможность полного господства над монополией своего предприятия, — сухо ответила Шу Май. — Не беспокойтесь! В ответ на финансовую и политическую поддержку все ваши последователи получат заслуженное положение.
Но кореллианина уже понесло.
— Я не сомневаюсь, — игриво произнес он, — что новое государство предоставит максимальное количество привилегий гильдии купцов.
— Не стану этого скрывать, — устало ответила Шу Май. — Мы уже очень давно стремились к подобному укладу.
В шуме взаимных поздравлений, которыми обменивались присутствующие гости, президент заметила, что сенатор Моусул отделился от основной группы и о чем-то сосредоточенно думал.
— Такое впечатление, будто вас изнутри терзает огромный червь. Что случилось, Моусул?
Житель Ансиона с тревогой оглянулся на остальных гостей. Затем его большие, несколько навыкате глаза закрылись и он произнес:
— Неужели вы верите в то обстоятельство, что ни один житель галактики не догадается об истинных причинах метаморфоз, происходящих с моей планетой, Шу Май?
— До настоящего момента у меня не было в том никакого сомнения, — спокойно ответила она.
Моусул открыл глаза и выпрямился во весь рост.
— Я достаточно интеллигентный человек, чтобы осознать одну простую истину: на свете существует огромное количество людей, которые гораздо умнее, чем я. Вот они-то меня сейчас и заботят.
Сделав шаг вперед, Шу Май положила свою уверенную руку на плечо Моусула.
— Вы слишком сильно переживаете, сенатор.
С этими словами она сделала очередной магический жест свободной рукой, и на горизонте вновь показалась светящаяся точка планеты Ансион.
— Вы только посмотрите на нее: маленькая, неприметная, забытая звездочка… Осмелюсь предположить, что среди сотни членов политического или торгового совета едва ли найдется один человек, способный сказать об Ансионе хоть несколько слов. Никто, кроме присутствующих здесь людей, даже не догадывается о потенциальной значимости этой планеты.
Обезопасив себя от влияния продажной бюрократии, которая стоит сейчас у руля Республики, кореллианский предприниматель начнет скупать финансовые компании и огромные территории земли. Но, несмотря на все свое могущество, он не способен заглянуть в будущее. Говоря по чести, кореллианин готов заплатить не один биллион, чтобы получить ответы на некоторые интересующие его вопросы.
— Надеюсь, что вы правы, Шу Май. Очень на это надеюсь.
— Конечно, она права, — проведя все собрание в некотором замешательстве, тви'лекка наконец-то решила высказаться. — Я просто поражена, а вместе с тем и воодушевлена той перспективой, которую нарисовали перед нами президент Шу Май и сенатор Моусул. Планета Ансион действительно настолько мала и незначительна, что на нее не обратит внимания ни один человек извне…
Глава 2
— Хаия, сладость моя, что это ты прячешь под платьицем? Луминара Ундули даже не посмотрела на это широкое небритое лицо отвратительно пахнущего мужчины, который сидел в компании ничуть не более приятных друзей. Она уже давно привыкла к подобным выходкам местного сброда, а потому все эти сальные руки и горящие от вожделения глаза больше не вызывали у нее даже самой естественной реакции — отвращения. Сохраняя внутреннее спокойствие, женщина демонстративно поднесла ко рту вилку с нанизанным на нее куском тушеного мяса. Нижнюю губу Луминары покрывала татуировка, изображающая несколько взаимосвязанных друг с другом крупных черных ромбов. Пальцы женщины, кстати говоря, демонстрировали не менее замысловатые узоры, придавая владелице несколько странный и таинственный вид. Желтовато-коричневый оттенок кожи ярко контрастировал с небесной голубизной девственно чистых глаз.
Вместо того чтобы отреагировать на пошлую шутку, Луминара подняла взор на свою ученицу — молодую девушку по имени Баррисс Оффи, которая испуганно таращилась на сидящих поодаль грязных верзил. Мысленно улыбнувшись, женщина подумала, что Баррисс весьма неглупая особа… Наблюдательность и сообразительность удивительным образом сочетается с импульсивностью. Да, она далеко пойдет! Но на этот раз девушка решила не проявлять свой дикий нрав, а потому молча продолжила неспешное поглощение утреннего пайка. Весьма обдуманное решение, отметила про себя Луминара Ундули. Предоставляет инициативу мне, как и следует.
Один из головорезов недовольно хмыкнул и наклонился к соседу, чтобы шепнуть ему что-то на ухо. Через пару мгновений оба разразились диким хохотом, который сотряс стены харчевни. Подойдя поближе, самый отчаянный из них положил мясистую руку на плечо Луминары.
— Мне показалось, что я задал тебе вопрос, дорогуша. Или ты покажешь свои прелести самостоятельно, или… нам придется посмотреть на них самим.
На лицах пьяной компании застыло напряженное выражение: каждый из них с вожделением предвкушал близость скорой развязки. Обслуживающий персонал мгновенно ретировался: они прекрасно знали, чем могло окончиться подобное противостояние, а потому предпочли просто не вмешиваться. В нынешние времена люди разучились думать о чести и справедливости; каждый старался прикрыть свое мягкое место и покрепче зажмурить глаза, если рядом начинался беспредел.
Вилка Луминары замерла возле рта; складывалось впечатление, будто женщину сейчас интересовали вовсе не вопросы пьяного задаваки, а качество приготовленного жаркого. Наконец, тяжело вздохнув, она бросила столовые приборы на стол и неспешно засучила рукава.
