Владимир Синельников - Тени Миров
– Ваши фамилия, имя, отчество?
– Чернов Артем Андреевич.
– Год рождения? Место рождения?.. Когда безымянный собеседник довольно досконально выспросил мою биографию, я задал встречный вопрос:
– Так когда вы приступите к объяснениям? Или мне поделиться с вами еще и сексуальным опытом? А может, вас интересуют мои физиологические отправления?
– Нет, нет, – улыбнулся незнакомец. – Я уже закончил с расспросами.
– Да? А я уж было решил, что попал к какому-то извращенцу…
– Хм, – все так же весело отреагировал он на мои слова. – Вы совсем ничего не помните?
– Нет! – Мое нетерпение росло. – И жду, когда же вы поможете мне вспомнить все.
– Вы действительно хотите вспомнить ВСЕ? – на последнем слове незнакомец сделал особенный упор.
Я молча кивнул головой. Вернее, попытался это сделать, но фиксирующие ремни не позволили.
– Ну что ж! – вздохнул незнакомец. – Только прошу вас не воспринимать это самое “все” слишком эмоционально.
После чего он наклонился к моему лицу и, пристально глядя в глаза, произнес:
– С благополучным возвращением домой, капитан!
От этой безобидной вроде бы фразы мои бедные мозги буквально взорвались. Будто в голове кто-то открыл запруду, и вся моя прошлая жизнь вдруг возникла передо мной…
Детство, юность, интернат-лицей для детей погибших офицеров, провинциальное военное училище, служба в одном из южных гарнизонов, вызов на учебу в Москву, после выпуска – перевод в особый научно-исследовательский отдел при Генштабе и переезд в областной город неподалеку от столицы…
Вроде бы неплохая карьера для начинающего офицера. Позднее я узнал, что меня и еще нескольких полевых офицеров собирались использовать просто в качестве подопытных кроликов. В совсем не безопасном эксперименте. Об этом говорило хотя бы то, что критерием отбора являлось отсутствие близких родственников и семьи.
Но это, так сказать, ремарка, или отступление от нити повествования.
Потому что в следующий момент я неожиданно действительно вспомнил ВСЕ.
– Леда!? Где она!? – До самого последнего момента мы были вместе, но, когда ступили на площадку внутри пещеры, какая-то страшная сила вырвала у меня из руки ладонь любимой и погрузила в беспамятство.
Следующая мысль была еще горше. Я вспомнил, что меня погрузили в транс посредством банального гипноза в этом самом кресле. И что участвовал я в разработке закрытой темы “Пограничные состояния психики…” и что-то там еще при воздействии на мозг каких-то колебаний. Участвовал, естественно, в качестве объекта воздействия этих самых колебаний. И то, что я считал своей жизнью, было мне внушено во время гипноза.
– А вы совсем неплохо держитесь. – Послышавшийся голос оторвал меня от раздумий.
– Где я был? – Я взглянул на одобрительно кивавшего врача. Теперь я вспомнил и его. Этого эскулапа мне представили как Семена Ивановича, который будет заниматься моим состоянием во время опыта.
– А вот это, молодой человек, вы нам сами расскажете, – улыбнулся доктор.
– Почему все так неожиданно прервалось?
– Ваше состояние с определенного момента начало внушать некоторые опасения, – ответил мой собеседник. – А так как вы единственный из испытуемых продержались уникально долгое время под воздействием Установки, мы решили не рисковать и, видимо, правильно сделали.
– Но почему? Я себя прекрасно чувствовал.
– Если бы мы не прекратили эксперимент, у вас наступила бы клиническая смерть, судя по показаниям аппаратуры, – врач показал на мониторы. – Сейчас же ваше состояние вполне удовлетворительное, и после небольшого комплекса реабилитационных процедур вы можете приступать к написанию подробного отчета.
– Понятно… – Я взглянул на обилие следящей и поддерживающей жизнеобеспечение техники: – А что, уже были несчастные случаи?
– К сожалению, да, – вздохнул доктор. – Один из испытателей тик и не смог вернуться…
– В каком смысле? – спросил я. – Ведь это просто эксперимент? Откуда же он не смог возвратиться?
– Из глубин своего разума… Видимо, его психика не выдержала, – печально покачал головой врач, – и он сошел с ума.
– И что дальше?
– Мы до сих пор не можем вернуть его из, так сказать, сумеречного состояния.
– А другие испытуемые?
– Еще два человека благополучно прошли эксперимент, но продержались очень короткий промежуток времени. Их срочно пришлось возвращать назад. – Семен Иванович посмотрел на меня и добавил: – Пока только с вами удалось продержаться так долго, вы теперь феномен. Мне не терпится расспросить вас, но отложим это на завтра.
– Еще вопрос. – Я с просящей улыбкой посмотрел на врача. – Где побывали мои предшественники?
– Я не знаю, уполномочен ли вам рассказывать, – заколебался Семен Иванович.
– Тогда и от меня не услышите ничего, – решил надавить я.
– Вы что? – удивился эскулап. – Никак пытаетесь меня шантажировать?
– Да нет, я прекрасно осознаю свое положение и понимаю, что вы можете сделать со мной все, что захотите. Но руководство, я думаю, заинтересовано в моем добровольном сотрудничестве и не будет вышибать из меня сведения под пытками или под гипнозом?
Семен Иванович молча смотрел на меня, и было заметно, что ему очень хочется применить один из озвученных мною способов. И не исключено, что в глубине души он склонялся к первому из перечисленных.
– Ну, ладно, – наконец сдался врач. – Ваши коллеги побывали в неких полусказочных мирах, населенных людьми и мифическими личностями.
– Какими?
– Ну… – протянул мой собеседник, – например, вампирами или уж совсем сказочными персонажами типа лешего.
– Как назывался этот мир или миры?
– Да что вас это так волнует? После того как вы напишете отчет, вам дадут ознакомиться с показаниями ваших сослуживцев.
– Название мира!? – Я решил ковать железо, пока горячо.
– Хорошо, – вздохнул Семен Иванович, – вы толкаете меня на должностное преступление, но больше я вам ничего не скажу… Просто не имею права.
– Я жду.
– Один из испытуемых успел узнать название… Он сообщил, что был в так называемом Белом мире.
Через неделю непрерывных осмотров медицинскими светилами, от проктолога до окулиста, мне позволили приступить к физическим тренировкам опять же под наблюдением вездесущего Семена Ивановича. Вот только он был такой же рядовой психиатр, как я – космонавт, судя по тому, как перед ним тянулась охрана Центра и наблюдавшие меня последователи Гиппократа.
Тело постепенно восстанавливало форму. Конечно, с помощью хитроумной массирующей аппаратуры, слишком долгое время я пробыл в неподвижном состоянии. Скоро я почувствовал, что организм справился: исчезли мышечные судороги, перестала кружиться голова при резких движениях, пища усваивалась без особых проблем.
Все это время я писал отчет о моем путешествии – в несуществующем, по словам опекавшего меня Семена Ивановича, Белом мире. Вот только почему он интересовался мельчайшими подробностями моего присутствия там, в гипотетическом мире? И его слова об одном испытателе, побывавшем там же… Как могут два человека почти одновременно побывать в том месте, что не существует на самом деле? На все вопросы мой заботливый куратор отвечал шуточками. Если же я настаивал, пускался в такие дебри психиатрии, что я переставал воспринимать его рассуждения уже где-то с третьего предложения. Или он хитрил, или на самом деле у меня была одна извилина от фуражки – непонятно. В конце концов я потребовал отчеты моих предшественников, но тут он был непреклонен.
– Милейший Артем, – так ласково называл он меня теперь, – ради чистоты эксперимента вы должны полностью закончить свой отчет. Я, в свою очередь, должен представить его для изучения туда, – Семен Иванович подымал глаза к потолку. – После ознакомления с вашими необычайными приключениями руководство даст санкцию на допуск к закрытому архиву, и вы все непременно узнаете.
– Мне осточертело находиться в этом заведении. – Я обвел рукой крашенные в унылый зеленоватый цвет стены моей палаты. – Когда меня выпустят отсюда?
– А вам так хочется наружу? Может, еще полежите? Понаблюдаетесь?
– Я чувствую себя прекрасно. Ваши же белые халаты вгоняют меня в черную меланхолию.
– Ну ладно, – Семен Иванович сделал вид, что уступил моим настойчивым просьбам. – Вы заканчиваете на этой неделе свой отчет и, пока мы будем изучать ваши записи, я выпущу вас из карантинного корпуса. При условии, что будете посещать Центр для восстановительных процедур и не нарушать режим, рекомендованный врачами.
Старый знакомый
На улице уже вовсю хозяйничала зима. Опять наступал самый неприятный и длинный период года, когда в какую бы сторону ты ни шел, ветер был встречный, сыплющий в лицо целые горсти колючего снега. Хорошо еще, что я не требовался на рабочем месте полный день: тренировки в реабилитационном корпусе, осмотр у врача – и можно уходить. Поэтому единственным светлым пятном в нынешней зиме для меня был полупустой общественный транспорт, в который я садился на остановке “Радиофизический институт”. Наш Центр имел такую “крышу”, в первых двух корпусах действительно работали какие-то радиофизики. Вернее, пытались прожить на жалкие бюджетные крохи, выделяемые государством на науку.
