Сергей Калашников - Четвертая дочь императора. Оператор совковой лопаты
Разжигая огонь в топке, Гошка поинтересовался:
— Не боитесь, что сбегу?
— Некуда тебе бежать. Да и для здоровья опасно. У тебя сейчас весь организм в шоке. Раньше, чем за неделю не оклемаешься. Пока твоя забота есть, пить и гадить. Так что, действуй. — Пинчук закрыл дверцу печурки и прислушался к гудению пламени. — Мойся негорячей водой, не распаривайся. А потом сразу за еду. Молоко то твой организм как? Усваивает?
— Вполне. Только не люблю.
— Ну, на недельку про эту нелюбовь лучше забыть. Молоко твои шансы сильно повышает. Уж поверь, ты не первый здесь такой.
— И часто здесь пришельцы с Земли появляются?
— Ты восьмой на моей памяти. Это лет за пятнадцать. Правда, погиб у меня только один. Пятый по счету. Фельдшер считает, что у него вообще шансов не было — хронический алканавт с букетом нелеченых хворей. Все кричал, что обманывают его все, и обидеть пытаются. — Пинчук замолчал на секунду. Видно вспомнилось. — А у тебя шансы нормальные. Ри полагает, что ты до нее добрался не более чем через полчаса после того, как здесь появился. Может статься, что совсем себе здоровье вернешь.
Пока грелась вода, Гошка отдал должное супу. Овощи и картошечка в наваристом бульоне с чем-то духовитым. Потом бутылка молока прямо из горлышка. Вымылся, постирался, облачился в местную одежду. Удобная, хотя если с точки зрения высокой эстетики, пожалуй, больше похожа на робу. Потом пришел фельдшер. Слушал, щупал, заглядывал в разные места, проверял рефлексы. И тут стало ясно, что не все свои функции организм выполняет. Во всяком случае, для женщин он особого интереса теперь не представляет. Ну, только если поговорить…. Еще эскулап взял анализы и велел не слишком много двигаться. Только в пределах необходимого. А потом горка творога с медом и баклажка кефира. И на боковую.
* * *Вопросник ему дал все тот же Пинчук. Бумага и ручка с чернильницей нашлись на стеллаже. Вообще прикольно писать, макая перо в баночку. Не сразу приловчился. Отвечая на вопросы, описал всю свою жизнь. Что видел и слышал. Какие на Земле государства, кто у власти. Про международные организации, про полеты в космос и загрязнение среды. О проблемах с природными ресурсами и ростом населения. Какие источники энергии для чего используют, Про двигатели, корабли, самолеты, автомобили и метро.
Прочитав «Памятку пришельцу», специально составленную для таких, как он, узнал, что расположение Посейдонии относительно Земли не определено. Известно только, что она не в Млечном Пути. Материки здесь размером с Гренландию и их полтора десятка. Много крупных островов и очень много мелких. Сплошные архипелаги и островные цепи.
Растения, животные и люди сюда попали с Земли, и попадают до сих пор. Мест, где это случается, известно сотни, но переносы не подчиняются никаким закономерностям. Да и само место, где появляется пришелец или иной объект с Земли, не локализуется. Определяется район с погрешностью в десяток километров. Если построить в этом районе искусственное сооружение — домик поставить или дорогу проложить — появление землян может и совсем прекратиться. Сходная история и на другой стороне этой непонятной транспортной системы. Только там могут прекратиться исчезновения, хотя и не обязательно. Про случаи переноса отсюда на Землю никаких сведений нет.
Кстати, немало вопросов в брошюрке касалось мест на Земле, в которых Гошка никогда не бывал. Вероятно, здешние ученые установили из опроса пришельцев районы, откуда «извлекаются» земляне, и интересуются, не началась ли там бурная хозяйственная деятельность, угрожающая работе переносящей силы. По всему выходило, что появление пришельцев здесь — событие ординарное и принимаемое в расчет.
На планете нет общего языка. Люди из одних и тех же стран попадают примерно в одни и те же местности, со своими обычаями и речью. И это происходит на памяти здешнего человечества уже не первое тысячелетие. Так что в разных местах сложились этносы разных культур и корней. И, соответственно, свои государства, языки, уклады.
Гошка прибыл на остров Ендрик, входящий в состав Рысской Империи, сформировавшейся, преимущественно из выходцев с территории от Карпат до Урала, и между Белым и Черным морями. К своим попал. С языком проблем не будет. Пушкина здесь читают. Вообще, книги, и даже учебники и справочники с Земли доставлялись сюда не раз в вещах перенесенных людей.
К попадающей из колыбели человечества информации здесь относятся внимательно. Техника на Посейдонии вообще развивалась во многом вслед за достижениями материнской планеты. Копирование принципов приводило к сходным результатам. Однако в этом пути уже наметился предел. В области электричества. Здесь даже волоски к расческе не прилипают. Лепестки электрометров висят, и гальванических эффектов не обнаруживается. Местным Амперам и Вольтам не к чему приложить пытливые умы.
К слову сказать, сюда ведь попадают отнюдь не великие ученые или знаменитые изобретатели. Обычные люди, забредшие в уединенные места. Обыватели. Так что техническая информация собирается по крупицам. И любые неточности, сообщенные прибывшими, стоят здешним специалистам немалых трудов. В общем, отвечая на вопросы, Гошка честно изложил все, известное ему о принципах построения турбовинтовых и турбореактивных двигателей, Двигателей внутреннего сгорания и дизелей, паровых турбин и гидравлических приводов. Нет, это не его специальность. Он учился на вычтехе. Но технические журналы уважал, как все мальчишки. Многое в памяти осталось.
Не скрыл он и своих познаний в области вооружений. Уж про всякие стрелялки читал немало. Конечно, сумей он оживить свой надежно молчащий нетбук, где на жестком диске гигабайты информации, да горсть флэшек и дискариков в придачу, это был бы крутой информационный прорыв. Но электрика здесь действительно не работала. Ни фонарик с динамкой, ни часы, ни компактный компьютер.
Дядя Пинчук паковал листы с его написаниями в серьезные пакеты и отправлял с конным фельдъегерем. Так за писаниной и промелькнула неделя. Учебники здешней истории и географии, а также подшивка газет за последний год тоже были увлекательны и времени потребовали немало. Это при семиразовом обильном питании и ежедневных медосмотрах.
Начиная с четвертого дня, его еще и в бане парили, да поили каким-то кислым питьем. Говорили, чтобы ускорить обмен веществ. Интересно, зачем так изысканно выражаться. Он уже давно понял, что в еду ему подмешивают слабительное, а в питье — мочегонное. И так весь организм работает, как одна прямая труба. Осталось предположить, что для потливости. Похоже.
А жизнь поселка текла своим чередом. К околоточному приходили жители жаловаться на не закрывающийся кран, не уходящую в раковину воду, треснувшую форточку или слетевшую с петель дверь. Разбираться с этими вопросами отправлялись дворники, которых в подчинении у Пинчука было трое. Здесь же за столом в соседней комнате было оформлено завещание, принят на работу новый лесничий, оформлено несколько десятков заявок… жизнь текла. Приходили и уходили люди, доставлялись и забирались документы.
Наконец фельдшер сообщил, что Гошкино состояние вполне позволяет ему жить до самой смерти, а дядя Пинчук разложил на столе целый пасьянс листовок по части будущей профориентации. Хочешь — в дворники иди, хочешь — учись на врача. Да кругом народ требуется…. Пока проходил карантин, тут с десяток человек из местных жителей брали у околоточного направления в разные места.
Вообще-то Гошка ожидал, что за ним прибудет конвой, или, на худой конец — сопровождающий, чтобы переправить его в место, где такие, как он «пришельцы» живут компактно и делятся своими уникальными познаниями с представителями государственной администрации, учеными, конструкторами. А оно вот как выходит! Иди и живи! Как все. Даже обидно слегка.
Попросился в учебку, чтобы выучиться на сигнальщика-рулевого. Империя сейчас воюет с Риканами. И все больше на море. Так что военные моряки в почете. А если война закончится, с такой специальностью без работы он не останется. Труд моряка на Посейдонии востребован. Кстати, если потянет, так и на капитана можно экзамен держать. И вообще, попав в чужой мир ему, прежде всего, захотелось не остаться с ним один на один, а примкнуть к некой общности, где хотя бы гарантированно напоят и накормят. В свободный полет не тянуло.
Он здесь один, свободен от любых долгов и обязанностей, ничем и никем не ограничен. Оно, конечно, в военном флоте могут и ухлопать, однако, рассудил, что терять ему особо нечего, а цепляться так уж сильно за жизнь в этом примитивном мире, резону особого нет. На Земле хоть интересно было. Друзья, ради форсу перед которыми нужно было деньжат заработать. Родители, ждущие внуков. Светка, наконец. Вертихвостка! Он только теперь сообразил, что она его нарочно дразнила, оказывая знаки внимания Димону. Хотела подтолкнуть, чтобы Гошка ее поскорее замуж позвал. А он, идиот, надрался, и пропал.
