Андрей Максимушкин - Белый реванш
– Еще раз повторяю: СССР не может снять большую часть защитных пошлин раньше, чем летом 2004 года, – красный премьер сделал ударение на слове «большую». – Мы можем рассмотреть конкретные варианты и выделить дополнительные льготные квоты, но только на условиях взаимных уступок и встречного снижения пошлин.
– Я согласен, – Герхард понял, что советского премьера на кривой козе не объедешь.
На этом разговор о торговых отношениях завершился, началось обсуждение более серьезных вопросов. Общение протекало в жесткой деловой манере. Каждый из трех лидеров владел реальными рычагами власти в своих странах и в полной мере отвечал за свои решения. Вопросы решались один за другим. За пять минут был снят уже пять лет висевший в воздухе вопрос черноморских проливов. Европейцы легко согласились отменить старый договор, еще 1922 года, и подписать новый. Теперь через проливы могли проходить любые военные корабли СССР, Франции, Германии и Турции. На остальные страны это решение не распространялось.
Наконец после второстепенных вопросов перешли к главному.
– Мне кажется, что в свете последних политических и финансовых изменений США уже не могут уделять НАТО столько внимания, как раньше, – осторожно начал прощупывать почву Шумилов.
– Верно, но пока их армия и флот занимают первое место в мире. У вас только четыре авианосца, – возразил француз.
– Только три и один малый, – улыбнулся Павел Николаевич, – но сейчас фактический баланс имеет не столь большое значение. Оборонный бюджет США за последние три года сократился в три с половиной раза. Тогда как о сокращении баз речи не идет. Они пытаются латать дыры в бюджете и в первую очередь поддерживают боеспособность своих войск в Персидском заливе. На европейский театр средств уже не остается.
– Я давно говорил: Европа должна иметь достаточно сил для защиты своих интересов, – Жан-Мари Ле Пен подался вперед, с нажимом произнося каждое слово. – Сейчас мы пересматриваем свои оборонные расходы в сторону увеличения.
– Но как тогда понимать ваши слова, господин Шумилов, если СССР до сих пор держит на западном направлении миллионную армию?
– Гер Шредер, пока НАТО представляет для нас потенциальную угрозу, мы вынуждены учитывать европейский театр военных действий. Мы готовы сотрудничать, мы готовы участвовать в делах Единой Европы, но в первую очередь заботимся о своей безопасности. Раз уж мистер Ле Пен предложил говорить открыто, добавлю: СССР заинтересован в тесном военном союзе с Единой Европой, но не с проамериканским НАТО.
– Гут. Разумеется, это положительная и конструктивная концепция, – уловил мысль Шумилова Шредер. – НАТО без США – это интересный вариант. Нам надо чаще консультироваться по вопросам наших взаимных интересов, как, например, во время югославского кризиса.
– Тогда вы хорошо сыграли, а мы оказались в дерьме, в одной компании с янки и англичанами, – в голосе француза слышалась неподдельная горечь.
– Но у вас лично нет повода расстраиваться. Именно военное поражение помогло вам победить на выборах, – усмехнулся Шредер. Он, со своей стороны, был прав. Во время операции НАТО против Сербии Франция понесла значительные потери. Гордость французского флота авианосец «Фош» после полученных им повреждений еле дополз до порта. Больше в строй он не вводился, специалисты посчитали, что ремонт обойдется дороже постройки нового корабля. А в результате последовавшей волны антивоенных выступлений и массовых акций гражданского неповиновения к власти пришел лидер Национального Фронта Ле Пен.
– В случае конструктивных действий Европы мы согласны сократить численность войск в западных округах, – забросил наживку Павел Николаевич.
– А гер Бугров согласится с вашим решением? – сразу оживился немец.
– Да, мы готовы на взаимные уступки, если увидим, что ЕС формируется как суверенная, не только экономически, но и военно-политическая сила. Завтра товарищ Бугров сам повторит это.
Верховный был прав, предлагая этот вариант разговора. Шредер сразу заглотил наживку, он даже не понял, что просто меняет протекторат США на протекторат СССР. Впрочем, Советский Союз и не планировал размещать свои войска в Центральной и Западной Европе, прочный союз с НАТО был идеальным вариантом для советской внешней политики.
– Думаю, это интересное решение. Если Советский Союз гарантирует защиту совместных интересов наших стран, то нам следует получше обдумать все аспекты сотрудничества.
– Отлично, Герхард, вы все правильно поняли.
Канцлер ФРГ подвинулся поближе к советскому премьеру, разговор определенно получался интересным.
– Наших генералов интересуют военно-технические контакты с вами. Сейчас флот планирует закупку крупной партии противокорабельных ракет. Скажите, ваши «Яхонты» могут работать со стандартной аппаратурой НАТО? – Немец не зря задал этот вопрос. Германия строила серию новых эсминцев, первоначально их планировали вооружить американскими ракетами «Гарпун», но после битвы над Югославией весь мир убедился в уникальных боевых возможностях советских ПКР. Конкуренцию «Яхонту» могла составить только новейшая французская сверхзвуковая «Асура», но она несколько уступала советской ракете в дальности действия и массе боевой части.
– Наши специалисты смогут встроить «Яхонт» в комплекс вооружения ваших кораблей, но есть одна проблема, – Шумилов наклонился поближе к Шредеру, – он входит в список систем, поставляемых только союзным государствам. – Павел Николаевич старался ничем не выдать охватившее его возбуждение: проникнуть на европейский рынок оружия! Об этом можно было только мечтать! Внешне Шумилов оставался таким же спокойным и чуточку меланхоличным, как и при начале разговора. Раз Шредер сам просит продать новейшие ракеты, значит, можно и поторговаться, поднять цену, получить пару уступок. Главное – не переиграть и аккуратно привязать Европу к своей политике. А результат оправдает расходы.
– Получается, что у Югославии и Кубы больше привилегий, чем у развитых стран, – с кислым выражением лица произнес Жан-Мари Ле Пен. Он понимал, что упускает хороший контракт для своей оборонки, но ничего не мог поделать. Сейчас ему позарез были нужны русские. Проводимая Ле Пеном внутренняя политика нуждалась в одобрении «мировой общественности» и информационном прикрытии. Он и так играл на грани: в любой момент мог произойти политический кризис или того хуже – начаться крупный мятеж и восстание многочисленных эмигрантов из бывших колоний. Последствия подобного развития событий трудно предусмотреть.
– Все можно изменить. Тут важно четко расставить акценты, – улыбнулся Шумилов. Разговор получился продуктивным. Все шло по плану и даже чуть сверх плана. Шумилов понимал, что затронутый сегодня массив проблем сразу не решится, но главное – дан толчок. Хороший толчок.
Беседа длилась до позднего вечера. Только в самом конце встречи Ле Пен с извиняющейся улыбкой на лице попросил Шумилова посодействовать в решении проблемы с нелегальной эмиграцией и появившейся во Франции за последние десятилетия прослойкой профессиональных получателей пособия и люмпенов арабского и негритянского происхождения. В отличие от Шредера, Ле Пен выждал, пока Шумилов раскроется, и только потом высказал свою просьбу. Еще один плюс французу.
Ветеран войн в Индокитае и Алжире, участник французского Сопротивления сам справлялся с чисткой своих авгиевых конюшен. На сегодняшний день Францию уже покинули более ста тысяч нелегальных иммигрантов, были лишены гражданства и высланы из страны несколько тысяч связавшихся с криминалом алжирцев и марокканцев. Правительство, сформированное Национальным Фронтом, постепенно делало Францию Францией, убирало с улиц отвратительный колорит африканских и ближневосточных трущоб.
От Шумилова требовалось в случае обострения информационных атак правозащитников и либералов отвлечь внимание встречной операцией средств массовой информации и официально высказать одобрение политики Ле Пена. Надо ли говорить, что Павел Николаевич согласился. Во-первых, ему нравилось новое французское правительство и проводимая им политика по сближению с СССР, во-вторых, в Советском Союзе также существовали подобные проблемы. Это не афишировалось, но их следовало решать в ближайшее время.
Только вечером уставшие, но довольные собеседники пожали друг другу руки и договорились встретиться через час в ресторане. Герхард со смехом и тевтонской прямолинейностью добавил, что еще пять минут – и у него лопнет мочевой пузырь.
На выходе из конференц-зала к советскому премьеру подошел секретарь:
– Павел Николаевич, сорок минут назад поступила срочная информация из КГБ. США готовят военную операцию против Хорватии.
– Их-то зачем? – искренне изумился Шумилов.
