Им«ПеРец» - Алексей Губарев
Законопатив тайник старой тряпицей, я отправился на верхний ярус башни. Солнце уже скрылось за горизонтом, и ночь с минуты на минуту собиралась вступить в свои права. Стена тумана, поднимающаяся из разлома, потемнела, укрылась мраком. К тому же со стороны империи пригнало тяжёлые грозовые тучи, что в целом было хорошей приметой. Во время естественной, настоящей грозы твари никогда не атаковали первую линию.
— Хорошая погода, командир. — лейтенант Краск сложил подзорную трубу, и убрал её в футляр на поясе. В каждом гарнизоне имелось два таких устройства. На случай, если начнется массовый прорыв на каком-то километре. Такое тоже бывало — твари разом атаковали несколько сторожевых башен подряд. Правда, прийти на помощь вовремя было невозможно. Но главное ведь, это избежать прорыва.
— Согласен. — кивнул я, всматриваясь вниз, на выстроенную бойцами стену из мешков с землёй. В полтора метра высотой, и в десять шириной. Уложены в два ряда, и связаны между собой крепкой верёвкой, так что один удар магии пятого круга точно выдержат. Да, этого мало, но всему свое время. Баньку должен передать мой доклад, в котором так же указывалось, что гарнизону требуются каменные блоки в количестве тысячи штук.
— Утром похороним павших.
— Благое дело, командир. В этот раз отделались малой кровью. — Краск повернулся лицом к разлому. — Вовремя Единый прислал тебя в нашу башню.
«Ты даже не представляешь, насколько прав» — мысленно усмехнулся я, вспоминая свою дорогу сюда. Но ответил другое:
— Ладно, пойду отдохну. Через четыре часа пришлёшь бойца, чтобы он разбудил. Подменю тебя.
* * *Утро на границе всегда пасмурное. Лишь когда солнце поднимется выше туманной стены, станет по-настоящему светло.
Четыре часа сна перед дежурством, и ещё один после — этого вполне хватило, чтобы выспаться. Спустившись в трапезную, я самолично заварил себе травяного сбора, для бодрости. И сразу двинулся наверх, останавливаясь на каждом ярусе, чтобы посмотреть в бойницы. Заодно делал один-два мелких глотка горячего напитка, чувствуя, как по телу расходится живительная энергия.
На четвёртом ярусе ко мне навстречу попался сержант, кажется Брусак его имя. Замерев передо мной, он доложил:
— Командир, дозорные заметили отряд, приближающийся к нашей башне. Десять всадников, среди них две белые сутаны.
— Паладины Единого. — произнёс я, и мы оба осенили себя знамением. — Что ж, поднимай весь гарнизон, все равно слуги Его обязаны обследовать каждого. Только раненых не беспокой, пусть отдыхают.
Помимо трёх убитых, у нас было ещё два бойца, получившие ранения. Редкий случай, потому как если твари дотянулись до граничника, то он скорее всего не жилец. Но этим рядовым повезло, на них свалился уже мертвый крылан.
В несколько глотков допив отвар, я поставил кружку на лавку у стены, и поспешил наверх. Хотелось лично убедиться, что к нам пожаловали именно паладины, а не просто монахи. Они периодически посещали сторожевые башни, чтобы выслушать воинов гарнизона, очистить их души от мыслей дурных, и зажечь в сердцах свет Единого. Так они сами говорили.
Взяв у Кривоноса, стоящего в утреннем дозоре, подзорную трубу, я навёл её на приближающуюся группу всадников. Моему опытному глазу хватило одной секунды, чтобы понять — это паладины. Отличить широкоплечего воина от сутулого, и зачастую грузного монаха несложно.
— Продолжай наблюдать. Увидишь, что используют рог, сразу сообщи. — я вернул сержанту трубу, и поспешил вниз. При этом на сердце заскребли кошки. А что, если паладины пожелают устроить мне покаяние? Тогда придется рассказать всё, и неизвестно, чем это закончится. Впрочем, отец Ипат говорил, что моя душа чиста, и воины Единого должны это видеть. Так что зря я нагнетаю.
Увы, охранный артефакт у нас отсутствовал, поэтому мы дождались свиста Кривоноса, после чего я выждал положенные двадцать ударов сердца, и подал знак бойцу, который держал в руках большую деревянную киянку. Он тут же шарахнул орудием снизу вверх по запорному механизму, одновременно выбивая стопорный клин и подавая сигнал. Все во дворе тут же пришло в движение. Кто-то оттаскивал в сторону тяжелые брусья, другие потянули на себя створки ворот, впуская внутрь отряд.
— Да защитит вас Единый! — первое, что мы услышали, едва за посетителями закрыли проход.
— Вера наша крепка! — ответил весь гарнизон разноголосым хором. При этом каждый осенил себя знамением.
— Я — паладин второго ранга Пистонис. Верный воин Единого, пришёл на зов о помощи.
— Капитан Варда, со вчерашнего дня командир девятой сторожевой башни двадцатого километра. — представился я, шагнув вперёд. Второй ранг, значит? Как там к нему положено обращаться? Ага, вспомнил: — Преосвященный, весь личный состав гарнизона, кроме дозорных, отсутствующих и раненых, построен. Желаете провести очищение, или сразу проследуем к месту, где была обнаружена скверна?
— Брат Вантон, проведи обряд очищения, а я поднимусь с командиром крепости к осквернённому. — обратился Пистонис ко второму паладину. Спешившись, он обхватил правой ладонью рукоять своего полуторного меча, и приказал: — Веди, капитан.
— Лейтенант, выполняй все… — я определил второго воина Единого, как паладина первого ранга. — … Приказы преподобного Вантона. Следуйте за мной, преосвященный. Да, вынужден сообщить, что одержимый убил сам себя.
— Как давно это случилось? — спросил старший паладин, и при этом на его лице не дрогнул ни один мускул. А вот взгляд — в его глазах я уловил намёк на… Облегчение? Радость? Наверное показалось. Впрочем, может и нет, ведь возиться с зараженным скверной — весьма неприятное занятие.
— Вчера, через час после отражения наката. Захлебнулся своей кровью.
— Ликвидировался, значит. — пробормотал паладин. — А кто проверил всех бойцов на скверну?
— Младший шаман. — ответил я, указав рукой на Шупаку, стоявшего чуть в стороне от основного отряда. Призыватель с неприязнью смотрел на воинов Единого. Еще бы, ведь дригги и слуги Его друг друга сильно недолюбливают.
— Откуда он здесь? Шамана этой крепости сейчас разыскивают по всему пограничью.
— Это другой шаман. Младший, прибился ко мне, когда я его спас. Недавно было нападение
