Адская работа - Amazerak
— Что ж, видимо, такова Божья воля. Мне остаётся лишь смиренно принять её, — проговорила мачеха. — Но я не знаю, как вы будет разбираться с остальными членами рода. Боюсь, вы встретите серьёзное сопротивление.
— Предоставьте это мне, — улыбнулся я.
— Рада, что мы поняли друг друга, — добавила Марина. — Юристы СКИФ свяжутся в вами в ближайшее время.
Мы с Мариной покинули особняк и сели в машину.
— Покладистая женщина, — отметила наставница. — Быстро сообразила, как лучше поступить. С такими можно договориться.
— Да, Лариса никогда не гнула свою линию, — согласился я. — Поэтому и смогла ужиться с Аркадием. Но другие члены рода могут не поддержать её решение. Неужели со всеми придётся вот так общаться?
— Решил пойти на попятную? — подколола меня Марина.
— Ни в коем случае! Но кажется, осуществить задуманное будет непросто.
— Не переживай. Главное дело сделано, остальное — бюрократическая волокита. Как я и обещала, СКИФ поможет тебе уладить все юридические вопросы. Ну а с родственниками ты и сам в состоянии поговорить. У тебя неплохо получается вести беседу.
— Да, с помощью телекинеза, — напомнил я.
— Не только. У тебя есть дипломатическая жилка.
— Да неужели? Ни за что бы не подумал.
— Поверь моему опыту. Ладно, поехали, — Марина повернула ключ в замке зажигания и вдавила «газ». — В любом случае, этот месяц ты спокойно доучивайся, а как школу закончишь, займёшься вопросами наследства.
Синяя «Астра» развернулась и помчалась по пустой вечерней дороге к базе, где находился портал.
* * *
До середины июня я кроме учёбы ничем больше не занимался, даже за кристаллами не ездил. Месяц пролетел незаметно, за ним — экзамены, которые я тоже зачем-то сдавал вместе со всеми. После экзаменов курсанты отправлялись на, так называемые, «большие учения» в полевые лагеря в жёлтой зоне, где их две недели заставляли жить в походных условиях, а мне предстояла служба в СКИФ.
Перед отъездом я попрощался со своими соседями по комнате. Мы с Никитой, Серёгой, Михой и другими парнями вечером втайне от унтеров распили бутыль вина. Попрощался я с ребятами из клана, которые, несмотря на запрет директора, продолжали совместные тренировки. Попрощался с Соней.
Последнее воскресенье перед моим отъездом мы с Соней провели выходной вместе в Царицыно, в моей съёмной квартире. В Москву не поехали — в этом полупустом, умирающем городе заняться было нечем. Договорились, что будем списываться по почте, и что этим летом или зимой я постараюсь съездить к Соне в гости в Нижний Новгород, ну или она ко мне — в Екатеринбург. Насчёт лета, я сомневался, а вот зимой… кто знает, что будет зимой. Так далеко не загадывал.
С Бурдюковым мы последний раз виделись в пятницу. Как обычно, тренировались вечером в недостроенном здании на территории. С нами были ещё десяток ребят из клана. Хоть директор и запретил тайные сходки, на деле для «драконов» не изменилось ничего — мы продолжали тренироваться, как и раньше. А вот у «филинов», когда им закрыли доступ к добыче кристаллов, начался кризис, их клан развалился, и несколько ребят даже напросились к нам.
— Значит, всё-таки уезжаешь? — спросил Бурдюков напоследок. — Решил не доучиваться третий год?
— Не, не буду, — сказал я. — У меня наследство, мне теперь не до блуждания по пустыне. Займусь собственными делами, а периметр и без меня простоит.
— Ну значит, удачи в делах, что ещё сказать? Меня, кстати, тоже переводят.
— Куда?
— В Калугу, в подразделение «Сокол». А Жура вместо меня будет лидером клана.
У меня чуть челюсть на землю не упала. Быстро же агенты сработали. Стоило мне Бурдюкова один раз упомянуть, как его уже себе забирают.
— Что за «Сокол»? — спросил я, но Бурдюков сам толком не знал. Якобы подразделение специального назначение, а чем именно оно занимается, ему известно не было.
На том и распрощались.
А в понедельник я сдал армейское имущество на склад, сложил в рюкзачок планшет и кое-какие мелочи (большинство личных вещей уже давно хранились в доме на Осиновой шестнадцать и на съёмной квартире) и поехал на базу, а оттуда — к порталу, посредством которого попал в Екатеринбург. Пришло время вплотную заняться делами рода. Марина поторапливала, хотела, чтобы я, как можно скорее, приступил к выполнению служебных обязанностей.
За этот месяц вестей из столицы было немного. Пару раз мы созванивались с Виктором, обсуждали насущные вопросы. Пока ситуация вселяла оптимизм. Договорённость с мачехой оставалась в силе, да и прочие родственники, пусть и были не слишком довольным тем, что я забираю власть, но и серьёзных возражений против не имели.
Сам же Виктор выразил желание продолжать помогать мне. Я отказываться не стал. Мне требовался главный управляющий, который будет вести дела в моё отсутствие и фактически станет посредником между мной и директорами предприятий, а дядя Виктор хорошо знал всю внутреннюю кухню.
Второй ключевой позицией являлась непосредственно должность начальника охраны. Марина предложила кандидатуру своего человека, точнее сказать, бывшего сотрудника СКИФ, вышедшего в отставку.
Мне было немного боязно передавать дела постороннему лицу, но я оказался в такой ситуации, что агентам СКИФ приходилось доверять больше, чем членам своего рода, которые могли строить против меня козни. Да и сам Виктор мне казался не слишком надёжным. Один раз он уже предал главу рода, мог и ещё раз поступить так же по каким-то личным соображением. Относился к я к нему хорошо, но не мог отрицать тот факт, что за таким человеком нужен глаз да глаз.
По прибытие в Екатеринбург в первую очередь я встретился с моим новым начальником охраны — боярином Гавриилом Ивановичем Лисицыным. Это был высокий пожилой господин, он носил строгий костюм в мелкую полоску, а его загрубелое лицо украшали пышные бакенбарды. Лисицын прихрамывал на левую ногу и во время ходьбы опирался на трость. «Старая травма», — так он сказал, когда я деликатно спросил его, про здоровье. Впрочем, это вряд ли можно было считать недостатком, я ведь не бегуна нанимал на слудбу. В остальном Гавриил Иванович производил благоприятное впечатление. В СКИФ он занимался информационной безопасностью, а последний год отдыхал, но очень хотел снова взяться за какое-нибудь дело. Он имел сороковой уровень, и как мне показалось, весьма строгий нрав.
Мы встретились в парке, познакомились, обсудили в общих чертах дела, после чего поехали в особняк моего приёмного отца, куда к ужину прибыли дядя Виктор и ещё два родственника: юрист и бывший главный управляющий. Владислав тоже присутствовал, но за всё время трапезы он не издал ни звука.
После ужина мы переместились в большую, светлую гостиную на первом этаже, и здесь уже разговаривали без «наследника». Вопреки моим опасениям, договориться удалось достаточно быстро.
Мои родственники предъявили ряд требований. Я должен был вернуть свою прежнюю фамилию (никто не желал, чтобы наследство досталось какому-то боярину Столетову), а всем старшим членам рода
