Мир Вирла IV. Империя - Эмиль Никифоров
— Стоять! Во-первых, мы знакомы. Во-вторых, нахер ты мне не нужен! В третьих...
— Тогда мы пошли.
— Молчать!
— Грубиянка. — воскликнул я.
— Хамка! — добавил Рико, важно кивая.
— Где мой аппарат?! — вынимая клинок из ножен и преграждая им дорогу для нас, процедила Корнелия.
— Аппарат? Хм... это типа самогонный? — сделал вялую попытку сказать что-то острое я.
— А у нас так назывались конструкции для сексуальных утех... — вполголоса произнёс Рико, но так, чтобы княжна всё слышала.
— Оу... простите мадам, но нам неведомо где вы потеряли свою игрушку...
— Да как ты смеешь, смерд! — взвизгнула Корнелия на ассасина, а её охрана в этот момент обнажила клинки и полностью взяла нас в кольцо.
— Не брали говорю! Че пристала? — сохраняя спокойствие, отмахнулся я.
— Сначала пропал пикап, а потом и вы! Где вы были в ночь нашего знакомства!?
— Ты это... в суд подай. Или вон, к страже с жалобой иди, а от нас отстань. Не твоего ума дела, где мы пили той ночью.
— А и пойду! У меня там дядя работает!
— Ага, топай-топай. Пе-шоч-ком!
— ВАЗ двадцать один две ноги. — добавил товарищ.
— Одиннадцатый маршрут. — кивнул я, показывая как два пальца "идут" по ладони.
— Вы об этом пожалеете. — с трудом взяв себя в руки и одарив нас прожигающим взглядом, процедила Корнелия.
Доброжелательно кивнув девушке, я прошёл мимо, расталкивая в стороны её охрану. Рико и вовсе расплылся в ехидной улыбке и послал ей воздушный поцелуй. Гримаса ненависти и отвращения на лице Корнелии была нам сопровождением.
— Помнишь, что я говорил про аристократов? — не успели мы отойти от сверливших нам спину людей, спросил Рико.
— Угу. — вздохнул я.
— Педики. — оглянувшись и зло посмотрев на княжну, бросил товарищ.
Вернувшись в гостиницу мы пообедали и за неимением каких-либо планов, плавно перешли к празднованию "вечера пятницы". Такая традиция была в мире где раньше жил мой друг, надеюсь и у нас приживётся. Ближайшая таверна с радостью распахнула для нас свои двери, а бармен только и успевал наполнять наши кружки.
— И что нам делать оставшиеся три дня до турнира? — слегка захмелевшим голосом спросил товарищ.
— Ну явно не торчать без дела. — заговорщически подмигнул я.
* * *
Пробраться на территорию одного из самых охраняемых особняков столицы для двух скрытников не составило большого труда. Более того, мы вошли через парадный вход, в след за въезжающим на территорию чистеньким белым пикапом.
Не успели, значит, забрать у неё одну машину, как Корнелия уже невесть откуда достала другую! У них тут что, автопарк? Если мне не изменяет память, то Аврелия утверждала, что в столице есть право на езду у весьма ограниченного круга лиц: непосредственно у императора и трёх его отпрысков, а также одна машина на семью Лихтенштейн. В общем, безмолвно переглянувшись с товарищем, мы решили, что не оставим все так как есть.
Кто-то скажет что это ребячество, баловство и вовсе недостойное поведение двух взрослых людей, но мы с Рико были навеселе и впервые за долгое время позволили себе больше обычного. Изначально эта диверсия не входила в наши с товарищем планы, но текущие поправки были приняты быстро и единогласно.
Особняк семьи Лихтенштейн в городе Цетрон занимал солидную территорию в первом, как его тут называли, золотом круге, сразу за стенами центральной крепости и дворца Его Величества. Изначально нас интересовал гараж, в котором припарковала машину княжна, но в итоге любопытство заставило прошвырнуться по всей территории резиденции Князя Лихтенштейн. Мы с товарищем даже разделились, чтобы сделать несколько закладок своих ДЗ, как всегда, на всякий случай. Только вот дожидаться друга возле гаража с машиной мне пришлось около получаса.
— Ты там что так долго делал?
— Она стала умнее. Даже здесь теперь ключи не оставляет. — кивнув на пикап, ответил ассасин. — Пришлось караулить, чтобы выкрасть. И вообще, хватит болтать. У нас мало времени, их надо бы вернуть на место.
Ключи нам нужны были для того, чтобы открыть капот пикапа, а если учесть, что хотели мы всё сделать тихо и без следов взлома — попасть в салон машины было крайне необходимо.
Наша диверсия, если её так можно было назвать, была больше похожа на детскую пакость, тем не менее, такое варварское посягательство на сердце автомобиля не оставляло ему шансов на жизнь.
Не знаю как Рико, но мне откровенно было жаль засыпать в горловину для доливки масла горсть мелких мифриловых обрезков, которые я обычно использовал для создания своих осколочных гранат. Так и хотелось дать себе по рукам и не портить ни в чём не повинную машинку, но злость и даже ненависть по отношению к стервозной княжне отчаянно брали своё.
Это всё произрастало из прошлой жизни, в которой я достаточно много проводил времени за рулём и частенько встречался с безнаказанным хамством на дорогах и парковках. Видимо судьба Корнелии, раз уж она без стеснения и открыто демонстрирует окружающим не самые лучшие качества, пожинать плоды своего отношения к людям.
С другой стороны я и сам далеко от неё не ушёл. С самой юности отец учил меня, что не стоит брать на себя роль учителя, пытаясь проучить и наказать подобных ей. "Эти люди сами своим поведением притянут или, если хочешь, создадут ситуацию, в которой свершится возмездие. А ты не трать на это время, живи свою жизнь." — наставлял он. И раньше я полностью следовал этому правилу, в первую очередь из чувства ответственности перед семьёй, главой которой был. Но сейчас... сейчас сильно изменились границы этой самой ответственности в большую сторону, правда и соразмерно выросли мои возможности.
Честнее было, конечно, подложить под капот ДЗшку и взорвать автомобиль, ярко намекая кто виновник происшествия. Но на данный момент я не хотел ещё сильнее обострять конфликт с семьёй Лихтенштейн, да и лёгкое алкогольное опьянение, старательно поддерживаемое весь вечер, сподвигало на подобного рода шалости.
Именно под аккомпанемент подобных странных мыслей я и закрывал капот пикапа, в то время как Рико закрывал машину на ключ.
— Пошли вместе ключи вернём. — довольно улыбнулся товарищ, но было в его взгляде что-то такое озорное и мальчишеское...
— Ты там без меня накатил или че морда лица такая довольная?
— У меня сегодня радость, я сегодня
