Темный янтарь - Юрий Павлович Валин
… — не могу! Без личного приказа командира полка выполнять не буду! Меня потом…
Василек орать в ответ не торопился, все так же негромко убеждал, указывая в сторону дороги.
— Да откуда там немцы?! – взвился толстенький артиллерист. – По данным воздушной разведки, что ли?! Я, товарищ старший лейтенант, вам вообще не подчиняюсь, у меня свое командование есть. Помогли с орудием, спасибо, но…
— У вас приказ комдива, – тоном выше отчетливо сказал Василек. – «Расстрелять остаток бэ-ка по указанным координатам цели, привести в негодность орудия, отходить в город». Что не ясно? Будете здесь топтаться, вас от города отрежут немцы. Это понятно? Десять минут на развертывание и выполнение приказа. В противном случае я вас арестую и приму командование на себя. Мы группа спецсвязи, имею все полномочия…
Артиллеристы разворачивали орудия между кустов, отводили упряжки в сторону, их встрепанный командир с линейкой что-то высчитывал-мудрил над картой. Старший лейтенант Василек махнул непосредственным подчиненным:
— Пахомов, возьми пацанов, выдвинитесь вот туда, наблюдайте. Немцы на шумок могут сунуться, не исключено, что где-то уже просочились.
Янис сидел с Пахомовым у низкорослой ивы, смотрели на камыши и пустошь впереди. Было слышно, как за соседними кустами негромко возится Серега – они с «россом» от грязи пытались отчиститься.
— Как-то неладно выходит, – прошептал Пахомов. – Война только началась, а мы мечемся как оголтелые, пушки бросить норовим. Полки непонятно где, немец уже Лиепаю окружает. Что ж, они – гаубицы – уже и не пригодятся, что ли?
— Э… я же в этом не разбираюсь. Но если эти чушки сейчас к городу тащить, то могут не успеть. Ее – эту гаубицу – даже за грузовик не прицепишь, у нее рессор нет. Развалится на ходу. А на лошадях… Упряжки же километров десять в час[4] дают, не больше. А нас Василек вон как торопит, он же обстановку знает, – пояснил свою мысль Янис.
— Тебе непонятно по неопытности, я вот служу-служу, мне опять тоже не особо понятно, – пробормотал Пахомов. – Черт, да чего они там возятся?! Не ровен час, разведка немцев наскочит. А у нас один автомат, да винтовки грязные.
— У меня не грязная, я сберег! – откликнулся куст со стороны москвича. – А вы панику не наводите. Командование, оно…
За спиной бахнуло… так раскатисто, что земля и ива вздрогнули, даже листья на пилотку полетели. Янису показалось, что он слегка оглох.
Батарея вела огонь довольно быстро, но как-то неровно. Возникали паузы. Пахомов, тряся головой, сказал – «небось, в белый свет как в копеечку». Янис сидел на корточках, размышлял о странности русских поговорок и хитростях артиллерийских исчислений, отгонял взбодренных канонадой комаров.
Стихло. Прекратила вздрагивать ива, ветерок доносил едкую вонь пороха.
— Всё, что ли? – прошептал из куста Серега.
— Всё, хорош отдыхать, – сказали за спиной.
Янис вздрогнул, Пахомов резко обернулся, вскидывая автомат.
— Без нервов! – призвал возникший ниоткуда старший лейтенант Василек.
— Ну, вы и ходите, – выдохнул Пахомов.
— А вы болтайте на посту побольше, тогда еще и штаны от внезапностей мокрыми будут, – сказал командир. – Давайте к машине. Янис, нож монтерский есть? Мой сломался, хрень такая.
Артиллеристы спешно сворачивались с позиций, оставляя гаубицы и горки непонятных укупорок и гильз-стаканов. Замки с орудий были сняты, их укладывали на передки. Старший лейтенант Василек на эту возню не смотрел, сидел в открытом задке полуторки, у откупоренного ящика. Внутри ящика желтели бруски в бумажной упаковке, похожие на брикеты хозяйственного мыла. Да Яниса дошло, что это такое.
— А это, товарищ старший лейтенант… – немедля вопросил москвич.
— Тротиловые шашки. Смотрите, может пригодиться, но не отвлекайте. Нам бы тоже поспешить надо, – намекнул командир, доставая из деревянной коробки пальцы-детонаторы.
Янис посмотрел на валяющийся в кузове нож – складной, двух-лезвийный, с интересным зажимом. Но центральная клепка лопнула.
— Выкинь, – не глядя, приказал Василек. – Лопатку вон возьми, дерн подними и похорони.
— Тут починить…
— Нет смысла. Инструмент или хороший, или вот так… Хорони.
Янис сделал как приказано, вернул в кузов лопатку.
Командир спрыгнул с машины, взял подготовленные шашки взрывчатки.
— Заводите нашу «ласточку», отъезжайте. Я недолго…
«Линда-2» упрямиться не стала, отъехали по следам облегченных упряжек. За спиной хлопало – не особо звонко, но неприятно. Прибежал любознательный москвич:
— Одну шашку в ствол, а другую наоборот, в этот… казенник. Мне кажется, не так уж повредит тротил – мощное же орудие.
— Верно говоришь, – одобрил Стеценко. – Давай тебя оставим. Отвертку и ключ в руки, разберешь эти дуры до винтика, в озере по частям утопишь.
— Это уж перебор будет. Мы же вернемся, орудия пойдут на запчасти, а может, и восстановим, – убежденно предрек Серега.
Прибежал командир, немедля двинулись, минут через десять продрались на дорогу.
Неслась полуторка к Лиепае, поднимались дымные столбы за леском и озером, видела группа спецсвязи возвращающиеся вражеские бомбардировщики – шли те высоко и спокойно. Летавшие еще днем наши краснозвездные гидропланы к вечеру исчезли.
Обсуждая опасность и безопасность «ящичного» тротила, который трясся рядом, связные успели передохнуть. А потом, уже остановившись у железнодорожного полустанка, перекусили. Командир ушел к железнодорожникам – там был телефон, связь еще работала.
Вернулся старший лейтенант довольный, принес горшок козьего молока:
— Пока все по графику. Вот, от комдива вам прислали усиленное питание.
— А вы, товарищ старший лейтенант?
— У меня желудок насчет молока капризный. Сами пейте, – командир группы спецсвязи вновь открыл уже затрепавшуюся карту…
Материалы Отдела «К» (фрагменты)
Ситуация 23.06.41
День-вечер
Два батальона 281-го СП прикрывают направления Ница и Барта, (с опорой на северный берег реки Барта). Их поддерживают отдельные батареи 242-го гаубичного полка. Глубины оборона не имеет, за исключением участка у Ницы, куда прибывают и создают тыловой рубеж рабочие отряды и группы моряков береговой базы бригады подводных лодок. Сплошной линии обороны нет. Связи, даже телефонной, со штабом дивизии наши части не имеют. Связь между ротами – только связными.
У Барты идет бой, немцы атакуют без настойчивости, прощупывая и обходя очаги сопротивления.
У Ницы давления противника нет.
Основные части противника быстро продвигаются
