Слово и Чистота. Иллюзия - Александр Анатольевич Зайцев
Пока я отвлёкся на эту деталь, рейг в доспехах ландскнехта отступил на шаг и заговорил.
– Большая честь встретить вас, Маэстро. Но мы спешим, – по тому, как псевдобогатырь посмотрел на него после этих слов с большим удивлением, – а это читалось даже несмотря на закрытое кольчугой лицо, – предельно ясно, что говорящий врёт. – Позвольте попрощаться.
Чистота, ты слышала? Я попробовал. Новая волна теплоты в ладони – мне ответ.
Да ладно! Я не хочу быть нянькой!
Лёгкое покалывание в руке: не болезненное, сожалеющее.
Хорошо…
– Твой меч, – киваю в сторону худощавого.
Я не достал оружие, не встал в угрожающую позу, но тон моего голоса был вполне однозначен.
Дети, какие же они дети. Вместо того, чтобы сбежать, если не хочешь говорить, или показать равнодушие, пусть наигранное, игнорируя вопрос, латник не нашёл ничего лучше, чем спрятать меч себе за спину!
Агрх!
Дайте мне стену, я об неё убьюсь!
Чистота, почему они? Они же наивные, беспомощные, наверняка выросшие в достатке и вообще не битые жизнью.
Делаю шаг вперёд.
Молча.
Или они не так безнадёжны? Широкоплечий в ответ на моё движение заслоняет собой товарища, при этом по-прежнему не поднимая оружия.
– Это была собака! – быстрой скороговоркой произносит он.
– Прежде чем говорить со старшим, разве не принято представиться? – мои губы скривились, как будто только что съел целый лимон. Мне всегда неплохо удавалась игра мимикой.
– Э-э-э… Извините… – такое впечатление, что он не мой взгляд увидел, а на стену налетел. – Dobrynya.
– Добрыня? – понятно, это не его настоящее имя, это позывной рейга, который он себе взял. – Рус?
– Вятич, – парень явно не ждал этого вопроса и проговорился, причём сразу это понял и замолчал.
Вот кого, сразу обоих, надо бы отправить на свидание с ту Чонгом! Это он наставник и как раз умеет возиться с новенькими. Но раз они за всё время, прошедшее от инициации, не связались с РИЗВом, то, значит, у них есть на то причины.
Может «упаковать» их сейчас и передать в золотые перчатки Макса Крааса? Два движения, и они выпадут из Излома, затем один звонок. Это просто.
Покалывание мне в ответ.
Да понял я тебя, Чистота! Не лезь под руку!
– Итак, собака… – поднимаю правую бровь.
– Мы пойдём, можно? – подаёт голос худощавый.
Прежде чем резкий ответ срывается с моих губ, Добрыня начинает тараторить, как из пулемёта, при этом проявляется его славянский акцент.
– У Бэнра[3] две маленькие сестры, полгодика всего, а у соседа была собака. Постоянно то лает, то воет! Днём, ночью, утром! Постоянно! Они говорили – без толку. Констеблю жаловались, но хозяин пса собственник, а они съёмщики, – пока из Добрыни выливается этот словесный поток, думаю. Собака, лающая, значит, частный сектор. Отсюда по прямой на расстоянии не более пяти километров всего три или четыре подходящих пригорода. Вряд ли для тренировок они добирались сюда откуда-то совсем издалека. Так что вычислить их личности даже мне, одиночке, и то не составит большого труда, после того, как он СТОЛЬКО наговорил. – Все дёрганые, у тёти Ма…, у тёти нервный тик начался, дети не спят, плачут постоянно… Два месяца уже мучились. А вчера… В общем, ну… Бэнр пса и того… – вялый взмах топора как пояснение вполне ясен.
Не понял. Ржавчина за убийство собаки? Даже не думал, что за подобный поступок может последовать наказание от Излома. Не то чтобы я задумывался об убийстве животных, но как по мне, всё равно чрезмерно.
– Теперь нам можно уйти? – названный Бэнром явно не в восторге от говорливости товарища.
И он боится. Добрыня, кстати, наоборот, вообще не воспринимает меня как угрозу, смотрит, как на любимого персонажа, которого довелось встретить в реальности. А худощавый… С ним сложнее… Чувствует исходящую от меня агрессию, но не понимает, что моё раздражение направлено на Чистоту и воспринимает на свой счёт. При этом трезво оценивает свои шансы и не пытается бежать, а спрашивает разрешение. Не провоцирует. Точно не герой, и это хорошо.
– Можно, – отвечаю ему. – Хотите погибнуть при первом же Прорыве? Вперёд. Не задерживаю…
– Чего это! Да мы! Этих монстров!.. – взрывается тут же, взмахивая руками, широкоплечий. Эх, парень, имя не того богатыря те выбрал себе, тебе Алёша, который Попович, подходит куда как больше, а не Добрыня.
– Всё так плохо? – делая шаг вперёд, произносит латник, перебивая друга.
– Отвратительно, – щадить их самомнение не в моих планах.
– Научите? – я аж обалдел от такой наглой прямолинейности.
– Могу показать, – ухожу от прямого ответа.
Чистота, не лезь! Я ещё не решил!
– Нападайте, – не понимают, что ли? Стоят, как истуканы. – Считаю до трёх. Ра…
Не успел произнести, как широкоплечий ринулся вперёд и взмахнул топором. Как медленно, вязко и тягуче. В реальности такой удар был бы опасен, учитывая его массу и оружие, но в Изломе…
Лёгкий толчок одними пальцами ног, полуразворот, и его выпад проходит мимо, а моя ладонь впечатывается ему в лоб.
– Сила рейга…
Продолжая движение, использую свой удар, как дополнительный толчок, немного меняя направление. Росчерк клинка полуторника поражает только мой плащ. И новая затрещина прилетает уже латнику.
– Не в оружии…
Разворот, подсечка, толчок, и два оболтуса врезаются друг в друга. При этом прана Бэнра проседает на половину, так как он налетел на топор товарища.
– Сила рейга…
Резкий удар ступнями по бетону будущего игрового поля, и я отправляюсь в короткий низкий полет всего в полуметре от земли, одновременно закручивая себя по спирали. Коленом под локоть Бэнра, и Добрыня, не успевший остановить свою атаку, налетает всей массой на меч напарника. И у этого минус половина запаса.
– В скорости!
Договариваю, уже твёрдо стоя на земле, в пяти мерах от уставившихся друг на дружку Рыцарей, что только что чуть не пришибли сами себя. Всё это время мои клинки так и не были обнажены.
Улыбаюсь. Нет, не потому, что всё прошло так гладко, как планировал, а потому, что вспомнился фильм «Матрица». Стою и чувствую себя Морфиусом, который впервые показывает Нео особенности виртуальной реальности.
Все представление заняло меньше семи секунд.
Я есть Крут! Ну или как-то так.
Меня не устраивает РИЗВ, не хочу быть под колпаком правительства. Я не нашёл Масок… А в Прорыве мне нужны те, кто прикроет спину. Конечно, эта пара, пожалуй, – самый сырой материал, который я когда-либо видел. Но в самом крайнем случае до ближайшего разрыва реальности две недели. Это безмерно мало. За это время не научишь даже, как правильно держать меч, но
