Александр Афанасьев - Свободное падение
– Что скажете, сэр?
– Я бы поставил здесь пулеметчика на углу, сынок. Перебегал бы по одному – вон туда.
Он включил лазер в невидимом режиме и показал, куда именно.
– У идиотов мнения совпадают. Арджи, прикрывай нас. Том, ты первый. Я смотрю. Три – два – один – пошел!
* * *У посольства шел ожесточенный бой, прорываясь вспышками разрывов и трассерами автоматных очередей, взлетающих в небо. Прямо на въезде в здание стоял БТР, лупил по зданию из «КПВТ» – и что там осталось, в здании, понять было невозможно. За этой же машиной скрывалось до десятка боевиков, вперед они не шли. Бронетранспортер стоял очень грамотно – прикрываясь остатками стены, которая раньше защищала посольство. Еще с десяток бородатых ошивались у бортового грузовика с самодельным бронированием, вооруженные. Что они там делали, Аллаху весть. Судя по грохоту стрельбы, бой шел в саду, а возможно, и в самом здании посольства.
Том стоял на колене, достал глушитель и пристегнул его к автомату, надев прямо на пламегаситель, были украинские глушители, которые надевались на «АК-74» – очень удобно. Привычка иметь при себе глушитель осталась у него со времен морских коммандос – все-таки их специализацией были диверсионные действия и захват плацдармов на морском берегу. В монокуляре ночного видения мир был зелено-черным, только пламя прорывалось ослепительно-яркими, неохотно тающими вспышками.
– Не спешить, парни… – Брезер пристегнул к своему «М4» длинный магазин на сорок патронов, – не спешить. Том, внимание на грузовик. С БТР мы сами разберемся.
– Есть.
– Чем ближе подберемся, тем лучше. Арджи, останься здесь…
– Есть…
– Начали!
* * *Утро встретило гарью, рваной пеленой пожаров, щелкающим звуком выстрелов. Очевидно, с наступлением дня бандиты резко снизили активность, предпочитая оставаться на занятых ими позициях. Следовало опасаться снайперов – по опыту Сараево, Сэммел не сомневался, что они будут. Сам он не был в Сараево, но дружил с одним парнем, который там был – во французском миротворческом контингенте. То, что он рассказывал про Сараево, лучше было не слушать ближе к ночи.
Сэммел распорядился пересчитать боеприпасы и перераспределил их, насколько мог. На человека осталось меньше магазина, следующую ночь они не смогли бы пережить. Был вариант перевести людей в посольство, потому что эвакуация если и начнется, то явно оттуда, но по здравому размышлению он решил все-таки оставаться в отеле. Идти с такой большой колонной гражданских по разгромленному городу в посольство, возле которого точно есть боевики, – решение для идиотов. В конце концов, это высотное здание, вертолет можно посадить и сюда.
Он также связался со своим менеджером – тот сказал что-то невнятное, общий смысл разговора можно было уместить в одном слове – ждите. Как он предполагал, сейчас идут консультации между Пентагоном, Госдепом и руководством его фирмы относительно задействования сил частных охранных структур при эвакуации гражданских, относительно правомерности применения силы в суверенном государстве и относительно того, кто за все за это заплатит. Заплатить-то могут и частники, в конце концов, это их работники тут на сковородке сидят, могут заплатить страховщики – лучше заплатить за спасательную операцию, чем выплачивать миллионные страховки. Против будет Пентагон – из принципиальных соображений, потому что если частники будут заниматься такими делами, как эвакуация иностранных граждан из «горячих точек», то возникнет вопрос: а нахрена такие деньги выделяются в военный бюджет? То, что сам Пентагон помочь ничем не может, – это вопрос второй. Когда в Ливии убивали посла и штурмовали посольство, никто не помог и никто не понес за это ответственность, современный мир не предполагал ответственности за трусость и бездействие. Госдеп будет елозить задницей, прикрывая словоблудием тот неприглядный факт, что никто не готов принять решение и нести ответственность за него. В общем, все как всегда, а они и их жизни – не более чем аргументы в грязном политическом торжище.
Сэммел после разговора с менеджером выругался русским матом, использовав все нецензурные выражения, которые знал, а потом набрал номер старины Брезера. Новый мир был хреновым, но хорошие моменты тоже в нем были. Один из таких моментов – если у тебя есть спутниковый телефон Thyraya, с ним ты всегда на связи.
Брезер ответил сразу, фоном разговора служил какой-то непростой разговор с истерическими выкриками, он был слышен даже в трубке.
– Сэр, это Сэммел.
– Да, парень, как ты там?
– Пока держу позиции, сэр. У нас несколько раненых, но мы выстояли.
– Молодец. В других обстоятельствах я бы представил тебя к Серебряной звезде, но пока и это сойдет.
– Что у вас, сэр? Вы прорвались в посольство?
– Да, парень. Здесь до черта убитых и раненых, здание держится на соплях. Эти ублюдки подогнали «Т-72» к зданию и дали нам один час. Сейчас готовим переговоры.
– Мы можем вам чем-то помочь, сэр?
– Навряд ли. Просто молитесь за нас, парни. Просто молитесь за нас.
– Да, сэр…
Брезер отключил связь.
– Господин офицер.
Сэммел обернулся. Это был Шульце. Смотря на него, Сэммел начинал понимать, почему в Европе произошли две столь страшные войны с немцами. Когда реальность хватает тебя за горло – каждый проявляет себя тем, кто он есть на деле. Шульце, этот толстый рыжий нефтяник, был солдатом. И мужественным солдатом – Сэммел мог навскидку назвать десяток парней в Корпусе, которые ему и в подметки не годились.
– Господин офицер, я бы обыскал те трупы, которые у нас тут лежат. Там есть оружие, а у кого-то есть и патроны. Может, у кого-то есть и пистолет. И в любом случае лучше оттащить их подальше, пока не завоняло.
– Хорошая идея, Шульце…
* * *– Вы не понимаете, сэр?! Нет, вы просто не понимаете!
Брезер грыз сухарь, почти не чувствуя вкуса, и выслушивал истеричные крики женщины, которая стояла перед ним, уперев руки в бока, – настоящая скандалистка. Интересно, какой придурок назначил ее в посольство в мусульманскую страну, а?
– Что я не понимаю, мэм? – спросил он.
– Это вооруженное противостояние приведет к гибели всех, кто находится в посольстве, я это пытаюсь втолковать вам битые полчаса.
Брезер наконец-то разгрыз сухарь и протолкнул его в глотку.
– Знаете, мэм… – вежливо сказал он, – я сейчас вспомнил слова одного великого американца. Теодора Рузвельта. Он сказал: если какой-то парень хочет дружить с вами или просит дать ему денег – вы можете дать, а можете и не дать, вы свободны в своем выборе. Но если какой-то парень хочет с вами драться – вероятно, вам придется уступить.
– Нет, вы просто не понимаете. В любом случае произойдет становление новой власти. Это должно было произойти рано или поздно, местное правительство довело народ до социального взрыва своей коррупцией и безумной политикой. Но новая власть все равно будет и тогда встанет вопрос: в каких отношениях они будут с США? Если вы сейчас устроите второй акт бойни, то, вероятно, мы навсегда будем врагами для местных людей.
– Мэм, – сказал ганнери-сержант, – эти парни подогнали танк к зданию и собираются открыть огонь.
– И у них есть еще танки, как вы это не понимаете. Даже если вы подорвете этот, у них будут еще. Надо сдаться! Они все равно ничего с нами не сделают, они посадят нас в тюрьму, где сейчас самое безопасное место. Потом придет новая власть – и они захотят иметь с нами дело, хотя бы, чтобы получить кредиты на развитие. Условием получения кредитов будет наше освобождение. И мы все вернемся домой.
– Мэм, – сказал ганнери-сержант, – среди тех, кто штурмовал посольство, были афганские моджахеды, я слышал разговоры на пушту. Они поставят нас перед камерой и отрежут голову. Вас – вполне возможно, что угонят в рабство, будут насиловать…
– Сэр!
Перед ганнери-сержантом был один из тех немногих морских пехотинцев из отряда особого назначения, который еще стоял на ногах. Перед самым кризисом Госдепартамент все-таки догадался перебросить специальный отряд морской пехоты на усиление безопасности посольства. Если бы не эти парни, сейчас посольство было бы уже захвачено. В ночном бою они потеряли три четверти личного состава.
– Да, что у тебя?
– Сэр, посол Коллинз умер.
Достойное начало дня.
– Прочтите молитву.
– Да, сэр.
Брезер встал со стола, который он использовал в качестве сиденья. Было немало дел.
– Постойте!
– Что еще, мэм?
– Если посол Коллинз мертв, то по правилам Госдепартамента я принимаю на себя обязанности временного главы дипмиссии. И в качестве временного главы дипмиссии я вам приказываю.
– Эй, парень…
Морской пехотинец, уже собиравшийся уходить, обернулся.
– Миллер… как там тебя.
– Мюллер, сэр. Я из Техаса.
– Мюллер… препроводите временного главу дипмиссии в подвал к остальным гражданским и проследите, чтобы она оттуда не выходила. Если потребуется – примените силу.
