Кристофер Банч - Крушение звёзд
— Один из тигров, — поправили его.
— Я был беспечен, — сказал сэр Дуглас. — Я думал, мои друзья спокойны. Следовало учесть их возбуждение.
— Не вы, а этот идиот на носилках.
— Который, — заметила Махим, — вероятно, выживет и наплодит еще немало идиотов. Нет в мире справедливости.
— Прекрасно, господа, — объявил Гарвин. — Инцидент исчерпан.
— Гм, шеф, — Ньянгу старался не заржать, — может, вы пожелаете удалиться первым?
Гарвин оглядел себя, осознал свою наготу и залился краской, особенно когда заметил, что его задумчиво разглядывает Дарод Монтагна.
— Вовсе не плохо, — пробормотала она вслед удирающему в свою каюту отцу-командиру.
— Ну, разве это не цирковая жизнь! — воскликнул Ньянгу. — Не заскучаешь.
— Вы хотели?.. — спросил Фрафас Фанон у сэра Дугласа.
— Я думал, не заинтересует ли вас расширение вашего номера, — сказал дрессировщик зверей.
— Нас всегда интересует все новое, — ответил Сунья Танон. — Что у вас на уме?
— Объединить моих «Смертельно Опасных Зверей» с вашими «Монстрами Манежа»,
— А-а, — догадался Фанон. — Ваших больших кошек и наших друзей. Интересная мысль.
— Не знаю, работали ли вы когда-нибудь с кошками, — продолжал сэр Дуглас. — Мне не доводилось работать со слонами. Если их спины не настолько толстые, какими выглядят, можно, наверное, использовать попоны.
— Какого рода трюки вам бы хотелось разработать?
— Ну, прыжки со слона на слона, — сказал сэр Дуглас несколько неуверенно. — Совместное дефиле.
— Хм-м, — произнес Фанон. — Возможно, мы придумаем нечто более зрелищное.
Ньянгу стоял у общего стола в отсеке, отведенном под столовую. Мимо него проследовал Бегущий Медведь с нагруженным подносом.
— Жратва получше, чем нам приходилось едать.
— Осторожно, — предупредил Ньянгу.
— Я имею в виду, в некоторых цирках, где нам доводилось играть, — невинно добавил индеец и пошел искать свободное место.
Беседа сливалась в разноязыкий гул. Где-то говорили на всеобщем, где-то встретились мужчины и женщины с одной планеты. Гарвин сидел во главе стола, болтая, как одна из презираемых им земных мартышек.
Ньянгу решил, что здесь присутствует ощущение счастья. Наверное, как в семье. «Откуда тебе знать, что такое на самом деле семья, — подумал он мрачно. — Неоткуда. Может, моя семья — я сам. Может, Корпус. Все равно, разве это не здорово?»
— Вы хотели меня видеть? — Гарвин слегка взмок, только что покинув арену, где клоуны, удерживая внимание публики, выделывали курбеты.
Ожидавший его пожилой, богато и консервативно одетый человек выглядел, словно любимый дедушка каждого.
— Действительно.
— Может, пройдем ко мне в кабинет? Хотя нам придется поспешить, так как я должен вернуться через полчаса.
— Может, и так, бригадир Янсма. — Голос у незнакомца, последовавшего за Гарвином через организованный хаос закулисья, звучал тихо, но уверенно. Гарвин высмотрел Ньянгу и подал ему неприметный знак.
В кабинете посетитель отклонил предложенную выпивку и уселся.
— Если не возражаете… Думаю, мысли мои, как обычно, бодры, а вот эти старые кости будут вам благодарны за небольшой отдых. Я отниму у вас только минуту времени. Я — директор Фен Бертл. Оказался здесь на Дельте по делам, связанным с предвыборной кампанией Дорна Фили. Во-первых, позвольте поблагодарить вас за наслаждение, которое мне доставило ваше шоу. Фантастика! Вы совершенно правы, когда говорите, что оно предназначено для детей всех возрастов, — оно определенно унесло меня назад к куда более молодым дням, когда мы все были невинны. — Он блаженно улыбнулся. — Я подумал, что самое меньшее, что я могу сделать для вас взамен, это предложить маленький совет. Хотя я, разумеется, в курсе, что большинство людей думает по поводу непрошеных советов.
— Сэр, я готов выслушать любые предложения, — искренне ответил Гарвин. — Я держу уши открытыми, и так было всегда.
— Многие так говорят, но на самом деле не имеют этого в виду. Если вы искренни, то я более чем впечатлен. Вы в армии не были?
— Нет, нет. Всю жизнь при цирке.
Бертл кивнул.
— Мой совет касается вашего участия в кампании Фили. Нет, не сердитесь и не расстраивайтесь, что я узнал об этом. Для директора, особенно для того, который решил осадить Дорна, как осадил его отца много лет назад, такая задача вполне по силам. Итак: людям нравится бултыхаться в своих пороках, а затем громко требовать искупления. На этом, в надежде на высший пост, и пытается сыграть Дорн Фили, так же как его отец, у которого не хватило ума вовремя притормозить. Вам необходимо понять еще кое-что. Подготовка к выборам в системе Тиборга самая, так сказать, что ни на есть свободная. Особенно когда намечается радикальное изменение курса предполагаемого правительства. Эта избирательная кампания может сделаться, стыдно признать, кровавой.
— Мы согласились всего лишь дать несколько представлений для Фили, — сказал Гарвин. — За деньги, а не как верящие в него добровольцы.
— К сожалению, оппозиция часто хватается за такие мелочи и раздувает их до невообразимых размеров. Это одна из причин, по которым, я думаю, они проиграют выборы, ибо они утратили чувство перспективы, которое все мы, политики, должны сохранять. Поэтому теперь очередь лояльной оппозиции занять кабинет.
— Вы меня простите, я политикой едва ли интересуюсь… Но у вас и система! — заметил Гарвин. — Сначала состав А, затем состав Б, потом снова А. Вас не беспокоит, что люди рано или поздно могут потребовать реальных перемен?
— Нет, — спокойно ответил Бертл. — Нет, мой романтический друг, не беспокоит. Наша система прекрасно проработала почти пять сотен лет, несмотря на вмешательство Конфедерации. Вмешательство не ради честных выборов, уверяю вас, а потому что они хотели посадить в кабинет состав С, подобранный ими самими. Кроме того, у нас есть определенные… средства воздействия, чтобы не допустить выхода ситуации из-под контроля в случае непредвиденного поворота событий. Я лично верю, что с годами в системе Тиборга появятся свободные выборы, когда придет время и население сделается достаточно образованным и созреет для такого шага. Но до тех пор… все останется как есть. — Он поднялся. — Возвращаясь к причине моего визита, думаю, я должен сказать вам в порядке, может быть, благодарности за ваш труд по развлечению меня… и народа Дельты… что вы можете совершить ошибку вне зависимости от того, на сколько щедро вам заплатят за ваши услуги.
— Не вижу способа отменить мое согласие.
— Мне он тоже не видится, ибо вы явно более чем честный человек. Я бы, с другой стороны, с радостью нашел способ громко отказаться от соглашения. Но вы то, что вы есть. По крайней мере, думаю, что дал вам шанс быть настороже. Как я уже сказал, все, что в моих силах, — это слегка предостеречь. — Он улыбнулся самой что ни на есть отеческой улыбкой, поклонился и вышел.
Гарвин выждал минуту и впустил в кабинет Ньянгу.
— Честные выборы не в этом году и не в следующем, но леденцами ваши внуки будут довольны, — прорычал Ньянгу. — Почему эти дерьмократы никогда не думают, что пришло время людям взять власть в свои руки?!
— Не знаю, — отозвался Гарвин. — А откуда берутся войны?
— Что меня беспокоит, — продолжал Ньянгу, — так это упомянутые дедушкой чрезвычайные меры. Типа, напри мер, закона военного времени, под который нам, безусловно, ни к чему попадать.
Гарвин разлил выпивку из графина, протянул стакан Ньянгу, опрокинул свой.
— Я начинаю гадать, не могли ли мы и впрямь совершить малюсенькую ошибочку, — тихо произнес он.
Директор Фен Бертл сел в свой лимузин.
— На наш корабль, — приказал он, и флаер бесшумно оторвался от земли.
— Итак, сэр? — спросил человек, управлявший аппаратом.
— Занятный юноша. Весьма проницателен для своих лет. Всего дважды бросил взгляд туда, где, как я понимаю, в пространстве между стенами спрятаны датчики, — ответил Бертл. — Очень милый юноша, играющий в политику и имеющий штат людей, разыскивающих данные о Конфедерации. Думаю, будет правильно разузнать побольше о нем и о его цирке.
— Я знаю, наши повара — самые лучшие переработчики во Вселенной, — сказала Дарод Монтагна. — Но как все-таки хорошо выбраться куда-нибудь и съесть что-нибудь, приправленное не тем, что некогда было твоим собственным потом.
— Как благовоспитанно. Как пристало леди. Как гарантированно испортить мне аппетит, — откликнулся Гарвин. Он разлил по бокалам то, что осталось от бутылки вина, и тут же ненавязчиво подскочил гарсон — забрать ее и подать новую.
— Ой, мне так жаль. — Дарод прицельно уставилась на обглоданные кости, украшавшие тщательно вылизанную тарелку Гарвина.
— Я продолжал есть только из вежливости, — объяснил он.
— Мне казалось, что обещанный ужин никогда не состоится, — пожаловалась Монтагна.
