Сергей Антонов - Темные туннели
Он и раньше Толю спасал вот в такие душные, темные минуты. А сейчас, кроме Гумилева, больше и некому было прийти на помощь к Анатолию. И сначала сам для себя, полушепотом, а потом все громче, вслух, он стал читать стихи.
Странным было это выступление. В освещенной колеблющимся, мерцающим светом клетке начался рассказ о прекрасных закатах, мраморных плитах, блистающих в свете восходящего солнца, и девушке, которая безуспешно пытается отыскать возлюбленного. Голос Анатолия становился все умереннее с каждой строфой. Стены темницы расступившись, являя глазам пленников голубые дали африканских саванн. Анатолия слушала не только Елена. Позабыв о еде, анархисты тоже смотрели на своего командира. А тот, будто шаман в трансе, вещал:
Завтра мы встретимся и узнаем,
Кому быть властителем этих мест;
Им помогает черный камень,
Нам — золотой нательный крест.
И что-то случилось со всеми: и с Анатолием, который вдруг успокоился и обрел какую-то странную уверенность, и с его бойцами, которые перестали покорно жевать, зашевелились, расправили плечи… И с Еленой, которая глядела на чтеца безотрывно, в упор, подходя все ближе и ближе. Вот она взялась своими тоненькими пальцами за прутья решетки с той стороны…
Анатолий шагнул вперед и прикоснулся к ее руке. Девушка вздрогнула, но руки убирать и не подумала. Глаза ее сияли. Никто так никогда на Толю еще не смотрел.
Этот взгляд теперь с Анатолием останется навсегда. Навсегда… То есть, до завтрашнего дня. И когда завтра Корбут умертвит его — его тело или его душу, неважно, Анатолий опустит веки, и последнее, что он увидит, будут ее глаза. И ее взгляд станет для него последним взглядом в этом мире. Взглядом ангела.
Парни пялились на них, пихая друг друга локтями и хихикая, как недоумки. Но девушка не смущалась. А Толя, который раньше непременно бы отвесил своим бойцам по подзатыльнику, вообще их не слышал и не замечал. Не было больше отряда, не было задания, и не было клетки, темноты, вонючей плошки с машинным маслом, пропали Корбут и Никита, Нестор и Аршинов, ничто в этой истории не существовало, кроме странной и прекрасной девушки, ангела из мира, где не верят в ангелов. И где не верят в любовь.
— Браво! Браво! — раздались издевательские аплодисменты.
Прислонившись к дверному косяку, в ладоши хлопал Никита.
— Бесподобно! Я готов заплакать… Дети подземелья обрели друг друга. Сошлись на почве стихов расстрелянного антисоветчика.
— Я… Я не знала, — глухо сказала Елена. Она наконец оторвалась от решетки, суетливо подобрала бачок и черпак и, ссутулившись, скользнула к выходу.
— Не оправдываешь ты доверия, — цыкнув зубом, Никита смачно шлепнул девушку пониже спины, — партии и правительства…
Елена отскочила, как ошпаренная, и бросилась вон. В этот момент мышцы Анатолия налились такой силой, что он мог бы разорвать инструктора на куски. Без всяких приемов, голыми руками.
В комнату вошли четыре автоматчика. Никита молча отпер замок, отодвинул решетку в сторону.
— Небольшая послеобеденная прогулка. В колонну по двое, голуби мои.
Анатолий тщетно искал подходящего момента для нападения. Он видел, что ребята только и ждут его команды, чтобы броситься на автоматчиков. Однако подчиненные Никиты знали свое дело. В комнате остались автоматчик и сам Никита. Они заняли позиции по обе стороны двери. Остальные охранники контролировали выход снаружи. Даже при невероятной удаче попытка нападения была обречена на провал. Потеряв несколько своих ребят, Анатолий смог бы разделаться с автоматчиками внутри помещения. Мог бы завладеть оружием. А дальше? Их бы с легкостью прошили очередями те, кто был снаружи. Анатолий видел, каким яростным огнем сверкают глаза Сереги. Он рвался в бой. Встретившись с другом взглядом, Анатолий отрицательно покачал головой, мол, не время, и Сергей обреченно кивнул в ответ.
Достроив пленников по двое, конвоиры вывели их из тюрьмы. Куда их забирают?
Анатолий шел последним и на секунду поравнялся с замыкавшим шествие Никитой и одним из автоматчиков. Энкавэдэшник хитро глянул на еле сдерживающего себя командира диверсантов:
— Хорошая девка. Молодец ты, Толян, раскопал такой ценный кадр. Вот я себе ее и выписал. Пойдет у меня на повышение. Сегодня вечером и пойдет…
Толино сердце молотом садануло по ребрам, уши заложило, в глазах потемнело от ярости. Быстрее, чем в силах человека, Анатолий рванулся к предателю и обеими руками вцепился ему в горло, а потом что было мочи врезал ему коленом в пах.
Автоматчик обернулся с ошарашенным видом, но Толя, для которого время замедлилось, метнулся к нему и сшиб его с ног правым хуком. Удар пришелся точно в висок; судя по тому, как рухнул на цементный пол автоматчик, он был в отключке.
Толя зверем бросился обратно к обмякшему толстяку. Ухватил его за шею и стал давить, вминать, глубже, глубже, чувствуя, как пальцы превращаются в стальные тиски. Никита захрипел и задергал ногой.
И тут мир взорвался: сзади на Толин затылок обрушился с размаху приклад автомата. Пальцы расцепились сами собой, и Анатолий сел на шпалы. Задыхающийся Никита нашел в себе силы подняться и ткнул диверсанта в шею своим коронным ударом. Пальцы его еще не обрели былой силы, но Анатолию хватило и этого.
До новой подсобки, находившейся в двух десятках метров, его волокли по туннелю за ноги. Тело уже ничего не чувствовало, на глаза наползала багровая пелена, но Анатолий еще успел рассмотреть чуть дальше по туннелю небольшую платформу и часового на ней.
Неужели та самая лаборатория? Хотя какая теперь разница?
Анатолия и его людей прикладами затолкали в подсобку. Новое помещение оказалось настолько маленьким, что все едва там уместились. Никита, изрыгая ругательства, захлопнул дверь. Стало темно и страшно, как в гробу. Что затевают их гостеприимные хозяева? К чему эта игра с переходами из одной темницы в другую?
Послышалось механическое шипение. Его источник находился под самым потолком.
— Что за запах, пацаны? — вскинулся Артур.
— Газ! Травят! — завопил Колька.
Анатолий задержал дыхание настолько, насколько это было возможно. Вытерпеть удалось не больше минуты. Доведя себя до изнеможения, он сдался и втянул-таки сразу полную грудь отравленного воздуха. Остальные парни уже были в отключке.
В голове у Толи сгустилось грозовое облако. На его фоне почему-то появился фосфоресцирующий циферблат без всяких делений, но с одной бешено вращающейся стрелкой. Потом комната закружилась, циферблат погас, и все погрузилось во тьму.
Глава 8
Птицы атакуют
На этот раз Анатолий не шел по туннелю, а летел под самым его круглым сводом с электрическим фонарем в руке. Место было знакомое. Вот здесь, у этого свисающего с потолка кабеля он увидел, что с Гришей происходит что-то неладное. Продвигаться по туннелю, в котором уже бывал, всегда спокойнее и легче. Только вот спокойствие это часто бывает обманчиво.
Анатолий помнил этот туннель до мелочей. Каждое пятно плесени, каждую трещину в бетоне и торчащий обрезок ржавой арматуры можно было читать, как путевые знаки. У предметов есть память.
А тут, метров через пятьдесят, за следующим поворотом, они видели странную незаконченную надпись. Вот сейчас луч света выхватит ее из темноты. Вот… Анатолий направил фонарь в нужную сторону и от неожиданности выронил его. Металлический звук удара о рельс эхом разнесся по всему туннелю. Свет погас. Судя по всему, стекло разбилось. Анатолий спикировал на пути, встал на колени и принялся лихорадочно ощупывать руками рельсы и короткие шпалы. Отыскав фонарик, тряхнул его несколько раз, и тот снова вспыхнул. Вернее, засиял тем же фосфоресцирующим светом, что и в его обморочном видении. Однако глаза его уже успели привыкнуть к темноте, поэтому он смог разглядеть то, что увидел несколько секунд назад. Он снова взмыл к своду и коснулся надписи пальцем. Громадные, на всю высоту стены, буквы были сделаны на этот раз не коптящим факелом, а жирной графитной смазкой. Она сияла в свете фонаря так, словно была сделана совсем недавно: «Берегись…».
Анатолий вдруг каждой клеточкой тела почувствовал странную вибрацию воздуха. Фонарь замигал и снова погас. Одновременно уши наполнил шорох бесконечного множества крыльев, шум сталкивающихся в темноте тел, пронзительные крики неизвестных существ. Вот тебе и знакомое место!
Кажется, это птицы или летучие мыши, но в темноте не разобрать! Все это время они прятались в вентиляционных шахтах? Интересно, могут ли они видеть в темноте? Мертвые, конечно, могут. Как пить дать. Никакая темнота не может сравниться с той, в которой живут мертвые птицы. От них нельзя уйти просто так. Примирение невозможно.
