Константин Стригунов - Контрмеры
— Пожалуй, над этим стоит подумать. Здесь потребуется высокий уровень взаимодействия, — сказал он и все замерли в ожидании. Отложив в сторону очки, министр встал из-за стола и произнес:
— Я лично доложу Президенту и постараюсь получить разрешение на проведение операции. Но терять время нельзя, чтобы в случае получения согласия Верховного, мы немедленно могли послать в Зону спецгруппу и вытащить этих двоих оттуда. Даже с «Сапсаном». — По выражению его лица всем стало ясно, сколь непросто ему далось такое решение. — Когда готовы приступать?
— Уже приступили, — ответил Остапов и заметил понимающую улыбку на лице Шитова. Ее увидел и Селезнев.
* * *Работа техников в лаборатории длилась несколько суток, но в промежуточных отчетах уже совершенно определенно говорилось о воздействии пси-поля на экипаж «Небесного взора», послужившим главной причиной его гибели. Приборы, исходя из зарегистрированных самописцами данных, были исправны и работали в штатном режиме. Никаких сведений об экипаже не поступало, зато руководство дало предельно четкие указания, в которых ясно расписывались первостепенные задачи лаборатории и в результате главными действующими лицами в изучении информации с самолета стали физики, занимавшиеся исследованиями в области пси-полей и механизмов их генерации. Многие сделали вывод об осведомленности наверху о судьбе летчиков и операторов разведывательного самолета, из чего заключили, что их считают погибшими. Записанную на электронный носитель информацию с приемников упавшего «Небесного взора», регистрирующих новый и почти не изученный вид волн, расшифровали и немедленно отправили на анализ специальной группе ученых, проводивших закрытые работы в интересах Главного разведуправления. Коллектив состоял из пары десятков опытных исследователей из разных областей, работавших вместе как хорошо сыгранный оркестр. Отсутствие ограничений, свойственных гражданским институтам, и значительно упрощенная бюрократия за десять лет привела к появлению структуры, чья работа приносила чуть ли не наибольшую эффективность благодаря гармоничной комбинации профессионализма и великолепно отлаженной совместной работы, сравнимой с точностью атомных часов. Физики и специалисты в области цифровой обработки сигналов после тщательного изучения представленных данных сумели при помощи специально разработанных программ определить физические характеристики пси-воздействия колоссальной мощности, ставшего причиной гибели самолета, о котором большинство из них знало лишь самую малость. Подробные характеристики «Небесного взора» были одним из самых больших секретов российских ВВС и ГРУ, что по определению означало предельно узкий круг лиц, знакомых со всей картиной в целом. Разные лаборатории могли работать над одним и тем же, но даже не подозревать об этом и каждый выполнял свой узел одной огромной задачи. Таким довольно простым, но весьма эффективным способом в значительной мере решалась проблема с утечкой информации, хотя в любой системе могут быть дыры в безопасности.
Об этом знал и Григорий Семенович Старцев, ответственный за научно-техническое направление работы в ГРУ в области аномальной физики. Ученый обладал высочайшим интеллектом и прозорливостью Нострадамуса, особенно когда речь шла о выборе нужного направления в поиске разгадки той или иной проблемы и неизбежно приводил к нахождению ее сути, а в конечном итоге, к ее решению. Фантастический нюх Старцева на обнаружение ключей к разгадке сложнейших задач стал притчей во языцех среди его коллег. Хотя сам он однажды не без некоторого самохвальства заявил, будто в поиске истины лишь отбрасывает все лишнее и оставляет нужное, затем систематизирует и решает то, что остается, некоторые всерьез верили в его экстраординарные способности. Данный факт привел к желанию многих из попадавших в чрезвычайно закрытую систему российской военной разведки работать под руководством Григория Семеновича. В результате у него появилось право проводить отбор тех, кто ему подходил больше всего по своим профессиональным и личным качествам, дававшее впечатляющий результат. Группы под началом Старцева действовали существенно результативней, чем другие и данное обстоятельство было отмечено на самом высоком уровне, а поскольку работа в области аномальной физики, возникшей на полгода позже рождения Зоны (о чем простые обыватели не знали), то ему покровительствовали с самого верха. Поразительная способность к поиску компромисса, а также исключительные успехи привели с подачи начальника ГРУ к выдвижению Старцева на должность главы нового отдела в девятом управлении военных технологий. Все, что изучалось в нем скрывали всеми доступными средствами от посторонних глаз. Задействовали новейшую систему многоуровневого контроля сотрудников, которым запрещалось что-либо выносить с рабочих мест, а всякая документация с файлами хранилась только в лаборатории без права выноса на любом носителе за ее пределы. В довесок к этому за сотрудниками на работе следили непрерывно и круглосуточно, а всю съемку за каждую смену анализировали, порой просматривая поминутно даже если имелось малейшее подозрение на несанкционированный вынос любых данных. И это не говоря про детекторы, однако со временем тотальный контроль всеми воспринимался не покушением на свою личную свободу, а суровой необходимостью, ведь только так можно обеспечить требуемый уровень безопасности.
Но даже в таких жестких условиях Старцев сумел продвинуть работу настолько, насколько от него не ожидало даже начальство и вся бюрократия Управления, которая как и везде, в штыки воспринимала все инновационное, предпочитая действовать старыми проверенными способами. Настойчивость нового начальника дала плоды, благодаря чему были привлечены молодые сотрудники к столь ответственной работе, естественно позаботившись, чтобы они прошли всестороннюю проверку. Не без проблем, со скрипом и под влиянием существенно возросшего авторитета Старцева, таки удалось создать команду, совмещавшую в себе прорывные идеи молодых кадров со столь необходимым опытом и выдержкой от их старших коллег. Подобная сработанность особо помогла в то время, когда нагрузка достигла апогея за последние несколько лет и любой другой коллектив попросту бы с ней не справился. Привыкнув за все эти годы к вещам столь необычным, что загадочность их природы не уступала только той опасности, которую они представляли, ученые научились переставать удивляться и воспринимали предметы аномальной природы как нечто совершенно обыденное.
Так было до последнего времени.
Один из научных сотрудников спешно шел из спецхранилища, куда помещались артефакты добытые разными путями в Зоне, и завернул в коридор, оканчивавшийся дверью в его кабинет. Раздраженно глянув на камеру наблюдения, он поднес бесконтактную карту к считывателю и набрал свой уникальный код. Раздался писк и электронный замок разблокировал допуск. Позднее время нисколько не волновало сотрудника и он абсолютно не хотел спать, будучи полностью поглощенным своим делом. Войдя внутрь, он без промедлений сел за свой рабочий стол и ввел последние данные с самописца, на который в отличие от его гражданских аналогов записывал не только параметры полета, но еще и сведения об использовании спецприборов. Регистратор «Небесного взора» фиксировал возможные воздействия аномалий и потому сама записывающая аппаратура в нем была сложней, чем на других летательных аппаратах. Первичный анализ данных привел к обнаружению мощнейшего воздействия пси-излучения, приведшего к катастрофическим последствиям для небольшого приемника, чью идею создания в свое время выдвинул инженер Фёдор Далматов. Именно благодаря этому устройству, чей принцип основан на особом механизме взаимодействия электромагнитного и пси полей, российская разведка получала дополнительную информацию о Зоне. В этот раз колоссальный по мощности поток привел к образованию столь сильных токов, что они буквально спалили всю проводку в сложной электронной начинке. Именно благодаря этому в лаборатории сумели установить нижнюю границу мощности пси-излучения, однако сотрудник уже несколько часов бился над моделированием и реконструкцией всего процесса с течением времени, но по разным причинам конечный результат не давал сколь угодно значимых результатов. В целом ученый понимал, в каком направлении ему следует работать, но правильный путь все время ускользал, как только появлялась робкая надежда на его обнаружение. Ни одна из моделей, созданных им, не могла объяснить особенности зарегистрированного эффекта и этот факт просто обескураживал. Ученый шестым чувством знал, что ответ должен находится совсем рядом, нужно было просто посмотреть под определенным углом на проблему и…
«А если попробовать вот так?» — спросил себя научный сотрудник, еще не ведая о том, что порой именно с такой мысли в голову приходили поистине гениальные догадки. Пускай на статус гения ученый и не претендовал (хотя, чем черт не шутит?), но все же свою лепту сумел внести в совершенно новую науку о природе. Идея заключалась в не мгновенном сгорании прибора за тысячные доли секунды, как изначально предполагали техники и пара его коллег, а в течение целых секунд или даже минут.
