Александр Авраменко - Тевтон
Глава 8
Новость ударила по молодому человеку, словно кувалдой. Как же только отец пошел на такое, даже не спросив сына, согласен тот или нет?! Хотя вообще-то в тевтонских семьях решение старшего – закон! Но почему Ледяная Блондинка вдруг выбрала его? Да, она красива! Образец истинной девушки-тевтонки. Но даже от одного вида Бригитты Курта бросает в дрожь, а по коже пробегают мурашки! И… ее должность?.. Палач-исполнитель Святой Инквизиции! Матерь Божья!..
Между тем гробовое молчание в зале сменилось гулом голосов собравшихся на бал гостей. Все бурно принялись обсуждать невероятную новость. Впрочем… Кто-то протолкался к барону и задал ехидный вопрос, хотя и ожидаемый:
– Господин фон Вальдхайм, а почему речь идет сразу о свадьбе? Ведь по законам Новой Тевтонии прежде должна быть помолвка? Без нее никакая свадьба недействительна.
Ульрих усмехнулся в ответ и бросил коротко, лишь на мгновение покосившись на часы, висевшие над входом в зал:
– Помолвка? Она будет сейчас!
В тот же миг двустворчатые двери распахнулись, и вошли одетые в сине-белые ливреи шрехты-лакеи. Словно ветер пробежал по собравшимся – это геральдическое сочетание цветов было гостям незнакомо. А барон повернулся к стоящему рядом сыну:
– Встречай невесту.
Единственное, что пришло в голову юноше: «Бригитта случайно не явится в мундире своего учреждения? Тогда всех гостей придется выносить из дома в буквальном смысле этого слова…» А ноги уже сами несли его ко входу.
В ярком свете прожекторов-светильников, стоящих вдоль вымощенной каменными плитами дорожки, можно было рассмотреть только девичий силуэт в пышном бальном платье. На мгновение от сердца отлегло – Курту показалось, что это не Бригитта. Но… Не может быть! Не может… Светлые волосы, собранные в сложную прическу, украшенную нитями из прозрачных камней, точно таких же, какие он привез с Фобоса. Чуть голубоватая ткань широкой юбки с кружевами и оборками, глубокий вырез лифа, богато расшитого платиновыми нитями, крошечная круглая сумочка в руках, облаченных в длинные, до середины предплечья тончайшие перчатки. Но не это поразило юношу до глубины души. Невеста чуть смущенно улыбалась!
Курт искренне считал, что для Бригитты это невозможное действие. Всегда ледяное спокойствие на лице, полное отсутствие каких-либо эмоций. В первую их встречу парню вообще показалось, что блондинка не человек, а механическая кукла, которую после выполнения обязанностей отключают и убирают в ящик. А тут…
Между тем девушка приблизилась на два шага и слегка склонила голову, приветствуя будущего супруга.
– Я, Бригитта Беренгария Мария фон Роршах цу Гриффин, дочь эрцгерцога фон Роршаха цу Гриффина – ваша будущая супруга, господин барон фон Вальдхайм!
Она выпрямилась, и ноги Курта непроизвольно щелкнули каблуками на армейский манер – такое бешенство читалось в этих голубых глазах, несмотря на смущенную улыбку, играющую на сочных губах. Парень рефлекторно было вытянулся по стойке «смирно», но тут же спохватился: какого…
Когда в глазах жениха полыхнула ярость, Бригитта вдруг засомневалась: действительно ли ее идея отыграться на выскочке, выйдя за него замуж, так хороша, как показалась ей поначалу? Он умудрился довести ее до белого каления на корабле, вынудив сопровождать его повсюду, да еще и оскорбил, хотя и неумышленно.
Быстро разделавшись с делами службы, Бригитта перерыла всю планетарную интеллект-сеть[14] в поисках нужных сведений о фон Вальдхаймах. Именно тогда ее и осенила мысль устроить Курту «сладкую» жизнь, выйдя за него замуж. Отец не возражал – он давно отчаялся устроить брак дочери: все потенциальные женихи, услышав о «специальности» невесты, впадали в ступор, и их сил едва хватало на то, чтобы отозвать брачное предложение. Поэтому, услышав, что единственное и любимое чадо само выбрало себе мужа, эрцгерцог просто запрыгал от радости, а узнав имя жениха – вообще расцвел и, не раздумывая, подмахнул все необходимые бумаги для предложения о вступлении в брак. Даже не обратив внимания на необычную спешку…
Юноша расслабился, сейчас его порыв показался даже нелепым. Слегка улыбнувшись, он тоже поклонился, затем протянул руку:
– Прошу…
Но когда ее рука легла на сгиб его локтя, Бригитта ощутила, как закаменели мышцы парня. Нагнувшись к ее розовому ушку, жених прошептал:
– Значит, не так, так этак? Я обещаю, что ты станешь идеальной женой…
Дальше все прошло по накатанной тысячелетием колее: священник провел обряд, невеста представилась родителям жениха и его родственникам и гостям. Бригитта постаралась вести себя как можно естественней, говорила вежливые слова и комплименты, рассыпалась в любезностях, ощущая, как внутри у нее с неимоверной силой нарастают бешенство и злоба. Только на кого? На Курта? Или на свою нелепую выходку? Но отступать поздно…
Дальше все было как во сне. В очень плохом сне. И почему-то все подробности как-то стерлись из памяти. Поздравления будущим молодоженам, пышущие ядом злобы. Взгляды, полные ненависти, которыми полосовали парочку кандидатки-неудачницы и их многочисленные родственники. Даже первая ночь…
Ну, положено было после помолвки будущим жениху и невесте спать вместе. Первая брачная ночь заранее. Что там у них было с Бригиттой – вылетело из головы начисто. Зато Курт отчетливо запомнил то, что утром она сидела, забившись в угол, и тряслась. То ли от холода, то ли от того, что он с ней сотворил. И ее глаза, горящие от неизмеримой ненависти. Именно к нему. Потом, после завтрака, где будущая супруга просто излучала холод, Курт проводил девушку до лимузина. Сам же поднялся в комнату, сбросил мундир, а затем направился в погреб. Туда, где хранились многочисленные домашние вина и наливки…
Из запоя его вывели за сутки до окончания отпуска. Ледяной душ, куча различных пилюль. И виноватый взгляд отца…
Больше Курт не пил. Неделя пути до Фобоса, где его ждала родная, без преувеличения, ягд-команда, окончательно привела в чувство. И на радостной встрече с сослуживцами он даже смог улыбнуться. Только на вопросительный взгляд генерал-фельдмаршала махнул безнадежно рукой с надетым на палец кольцом. Дальше было некогда забивать себе голову различными глупостями, началась служба. Точнее, продолжилась.
Сейчас перед группой стояла только одна задача: обнаружить базу неизвестных бледнокожих врагов, подстрекателей аборигенов. А те в последнее время слишком уж активизировались. Поскольку форты были модернизированы с учетом добытых сведений, то теперь при попытках напасть непосредственно на поселения тевтонов местные племена несли слишком большие потери. Поэтому кураторы негеров сделали упор на партизанские действия. Стали пропадать цеппелины, развозящие припасы, минировались дороги. Участились нападения на поисковые команды, охранявшие рудознатцев.
Орден ведь был не просто экспансивной организацией, государством завоевателей. Экономике всегда уделялось большое значение. И осваивать планету только для войны было бы непоправимой глупостью. Недра Фобоса интересовали тевтонов не меньше, а, пожалуй, даже больше людских ресурсов. А уж земли неожиданно оказались воистину кладезем полезных ископаемых. Радиоактивные материалы, уникальные по богатству руды металлов и полиметаллов. Драгоценные минералы, чистейший кристаллический кварц для интеллект-машин… Плюс древесина, кожи, продовольствие. Да мало ли что можно выкачать из колонии? А то, что Фобос будет объявлен ландмейстерством Ордена, не вызывало сомнений.
Буквально сразу после отбытия Курта в отпуск на планету хлынул настоящий ливень материалов, техники, специалистов. Ударными темпами возводились мануфактуры, входили в строй рудники и перерабатывающие цеха. Все – предельно автоматизированное, с минимумом обслуживающего персонала. Все-таки люди в Новой Тевтонии были на первом месте. И важнее всех богатств, какими бы неисчислимыми те не казались. Так что… Следовало максимально уменьшить, а в принципе и полностью обезопасить гражданских, ликвидировать для них всяческую угрозу со стороны черных шрехтов-людоедов.
Конечно, можно было просто залить поверхность Фобоса отравляющими газами, выжечь ее напалмом. Но что потом? Получить полностью уничтоженную экосистему? Завозить крепостных с Тевтонии? И через три-четыре сотни лет столкнуться с новыми проблемами? На этот раз с сепаратизмом? А все предсказатели-аналитики давали именно такой прогноз на данный вариант развития колонизации.
Братоубийственная война. Что может быть страшнее? Так что из двух зол было решено выбрать меньшее – сохранить по возможности планету такой, какая она есть. Поэтому и сидели наблюдатели с воспаленными глазами за экранами, всматриваясь в картинки, передаваемые с десятков спутников. Эфир тщательно обшаривался многочисленными пеленгаторами в попытках перехвата сообщений врага. Ягд-команда по несколько раз в неделю вылетала на разведку в подозрительные места. Но…
