Андрей Колганов - После потопа
"Где?" — сначала не понял паренек, а потом схватился здоровой рукой за раненое место, болезненно сморщился и прошипел — "у-у, египетская сила…". Потом справился с собой и сквозь сцепленные зубы процедил — "Кажись, касательное".
На задний двор тем временем выскочило несколько человек с автоматами во главе с Виктором Калашниковым. Сухоцкий скомандовал:
"Ты давай-ка со своей рукой шагом марш в медпункт к Елизавете Ахметовне, а вы" — он обернулся ко вновь прибывшим, — "унесите и заройте трупы".
Настроение как у Сухоцкого, так и у Калашникова было отвратительное. Шутка ли — пришлось застрелить двоих своих бойцов. Еще двое поубивали друг друга ночью, и один при смерти. Никакой войны, никаких бандитов, и в одни сутки сразу такие человеческие жертвы! Сухоцкого едва ли не трясло от пережитого, и речь перед коммунарами, вновь выстроившимися на футбольном поле, держал Виктор.
"Стыдно! Стыдно, друзья! Что, так и будем губить друг друга в пьяной поножовщине и перестрелках из-за водки и девочек? Вот лишим мы сейчас мужскую половину права ношения оружия, а девчонкам выдадим его для постоянного ношения с правом расстрела на месте любой пьяной морды, что вы тогда запоете?" — с плохо сдерживаемой яростью вопрошал Калашников
По рядам прошел громкий ропот.
"Что, не нравится?" — язвительно заметил Виктор. — "Тогда сами поддерживайте дисциплину, черт вас возьми! Мы с вами все вместе несем ответственность за дела коммуны. Пьянство, хулиганские выходки, воровство из фондов коммуны пресекайте сами, не ждите, что капитан Сухоцкий или я будем делать за вас всю грязную работу, а вы крутить носами и презирать нас за это. И запомните — я словами не бросаюсь. Не сумеете своими силами навести порядок, я таки исполню свою угрозу!"
Он помолчал немного, успокаиваясь, и уже более мягким тоном продолжил:
"А что касается часов, аудио-видео, духов, косметики и всяких модных тряпок — никто же у вас этого не отнимает. Все равно ведь все, что мы привозим, достанется вам, никуда не денется. Но разве правильно, когда все это достается тому, кто первым хапнул или изловчился утаить от товарищей, а не тем, кто больше для товарищей сделал, кто больше поработал для нашей коммуны? Что же мы, ловкачам и пронырам будем потворствовать? Или лучше все же вознаграждать достойных?" — Калашников оглядел притихшие ряды коммунаров.
"А кто вознаграждать-то будет? Кто достойных будет назначать?" — загалдели из строя.
"А решать это будете вы сами" — подвел черту Виктор. — "Кого сочтете достойным, тому и будете вручать вещи из наградного фонда, куда будет поступать все, что не зачисляется в фонд первоочередных потребностей. И делить на эти фонды тоже будете вы. Как решите, так и будет. В общем, жизнь у нас пойдет так, как вы сами ее устроите. Устроите пьяный бардак — винить будет некого, кроме самих себя".
Одна из экспедиций Сухоцкого принесла большую удачу — целенький передвижной армейский дизель-генератор. Теперь появилась возможность дать поселку электрическое освещение, запустить в работу холодильники и прочую бытовую технику, пустить насосы водопроводной сети, включить станки… Но первоначальные планы пришлось сильно урезать — пока не хватало горючего. Оно было нужнее для другого, в том числе и для долгосрочного решения проблем с продовольствием.
Виктору удалось договориться с несколькими десятками семей в Зеленодольське, и кое с кем в селениях неподалеку от него, что они организуют крестьянский кооператив. Группа ребят под командой Виктора собрала из разных мест трактора и сельхозмашины, запас семян, немного горючего и раздала это крестьянам
Но в июне бандиты вновь наведались в Зеленодольск — на этот раз большой группой. Множество семей пострадало от рук бандитов. Хотя у большинства было припасено кое-какое оружие, бандиты быстро подавили сопротивление. Среди жителей были убитые, изнасилованные и избитые до полусмерти. И тогда было решено разместить в Зеленодольске усиленный взвод народного ополчения, а заодно устроить там перевалочную базу. Тридцать два человека во главе с Юрием Сухоцким и две бронемашины были отправлены в Зеленодольск.
Глава 4. Первый Зеленодольский бой
Колонна из двух БТР-80 и шести грузовиков прибыла в Зеленодольск в середине июня. Разместились в старинных казармах радиостанции. Сразу же было организовано вооруженное патрулирование городка и выставлены посты на его окраинах. Небольшое количество портативных радиостанций, подобранных в местах боев и в отделении милиции в Комсомольском курорте, ставшем вместе с городком жертвой газовой атаки, позволяло поддерживать связь с патрулями и с группами, выезжавшими на поиски все дальше от Зеленодольска.
Не прошло и двух недель, как с одного из постов поступило тревожное сообщение:
"Говорит Мильченко. Мое место — Ястребки 2-е. Наблюдаю на южной окраине поселка Пуликово скопление легковых автомобилей. Слышны выстрелы".
Дежурный по взводу немедленно связался с Сухоцким, находившимся на выезде.
"Передайте Сергею — ничего не предпринимать! Я с ребятами возвращаюсь и подойду к Пуликово с юга. Вы немедленно собирайте всех, кто в пределах досягаемости, берите БТР и не позднее, чем через 15 минут, выезжайте в Пуликово. Попытайтесь отогнать их пулеметным огнем с дистанции не ближе 800 метров! В ближний бой не ввязываться!" — инструктировал дежурного встревоженный Юрий.
Минут через 30–35 один из бэтээров взвода, немилосердно пыля по пpoселку, уже миновал участки садового кооператива Ястребки 2-е и вышел на окраину полностью опустевшей во время войны деревеньки Михайлово. Отсюда были ясно видны восемь легковушек и один грузовик, стоявшие на дороге при въезде в Пуликово и несколько фигур рядом с ними.
Еще через несколько минут к БТР подскочил Сережка Мильченко.
"Что там было?" — спросил Саша Овечкин, дежуривший по взводу.
"Постреляли немного. Сейчас тихо" — ответил Сергей.
В артиллерийскую панораму, снятую с разбитого орудия, и использовавшуюся Овечкиным вместо бинокля, которого ему пока раздобыть не удалось, были видны какие-то перемещения, мелькание между деревьями. Но вот на дороге рядом с машинами показались люди, гнавшие двух телят и нескольких овец. Когда животные поравнялись с грузовиком, раздались короткие очереди.
"Вот мародеры!" — в сердцах воскликнул Мильченко.
По команде Овечкина с башни бэтээра застучал крупнокалиберный пулемет. Вторя ему, с крыши дома, где успел устроиться один из бойцов, ударил ручной пулемет. Мильченко вскинул бинокль. Вот, вроде бы, от одной из машин брызнули стекла, сверкнувшие на солнце. Со стороны поселка застрекотали автоматы, не очень громко. Дистанция была без малого километр. Из автоматов их не достанут. Снова застучал башенный пулемет БТР.
Машины загудели, сквозь скупые автоматные очереди послышался шум заведенных моторов. Шесть легковушек тронулись с места и вышли на шоссе, набирая скорость. Грузовик и еще две машины остались на месте.
"Все на броню — и вперед!" — закричал дежурный.
БТР понесся по полю, забившихся в его стальное нутро ополченцев швыряло и подбрасывало. Когда достигли Пуликово, машины бандитов уже скрылись за поворотом. Водитель вдавил педаль газа до упора, стрелка спидометра доползла до 95 км/час, и больше скорость не прибавлялась.
Лишь на прямом участке дороги далеко впереди мелькнули цветные пятна легковушек, но пущенная вдогонку очередь ушла впустую — машины тут же скрылись из вида. Шансы настичь бандитов становились совсем призрачными, когда впереди послышался тяжелый стук крупнокалиберного пулемета. Через пару минут стали видны три машины, остановившиеся на шоссе, еще одна — застрявшая в кювете, и два "внедорожника", пытающиеся уйти полем. В купах деревьев и кустов, тянувшихся слева от дороги, мелькали темные фигурки и потрескивали автоматные очереди.
БТР, стрелявший впереди, замолчал, а "внедорожники", подпрыгивая и поднимая пыль, мчались по кочкам. БТР, нагонявший бандитов сзади, затормозил, развернул башню и ударил длинной очередью. Один из внедорожников затрясло под мощными ударами пуль калибра 14,5 мм, развернуло боком, затем перевернуло… и тут стук башенного пулемета оборвался.
"Все. Патроны кончились" — услышал полуоглохший от грохота Сережка Мильченко.
Один автомобиль так и ушел — автоматные и пулеметные очереди не смогли настичь его. Скрылись и несколько бандитов, рассеявшихся в придорожных кустах. Столкнув с шоссе подбитые автомашины, оба БТР с ополченцами отправились обратно в Зеленодольск.
Удачно пресеченная бандитская вылазка внушала надежду, что теперь они станут поосторожнее, и не будут тревожить окрестности Зеленодольска. Между тем в Рыбаково разворачивалась сельскохозяйственная страда.
Единственный колесный трактор таскал за собой навесную косилку, которая упорно ломалась едва ли не каждые полдня, и с таким же упорством возвращалась в строй усилиями ребят, не вылезавших из мастерских. Немало травы было скошено и вручную. Елизавета Ахметовна, ставшая главным агрономом и зоотехником (а также и врачом), контролировала сушку сена и закладку его на сеновалы. Ей помогали по три-четыре пограничника, присылаемых каждый день капитаном Айтуллиным. Иногда на покос выходил и сам Зият.
